Эвакуация - Алексей Сидоров Страница 7

Толстяк не сразу сообразил, что надо делать. Застыл с отвисшей челюстью.

Военсталы уже очухались от внезапного нападения мишки и снова открыли огонь – пули сшибли козырек над дверью.

Грохнувшийся за шиворот Пуху снег разом отрезвил толстяка – тот схватился за мою руку, а я затащил напарника в импровизированное седло. Еле успел – медведь встал на задние лапы, беря на грудь сразу несколько пуль крупного калибра. Монстр взревел и одним прыжком оказался у бэтээра. С ходу отшвырнул машину в сторону, причем пулемет у бронетранспортера продолжал стрелять, превращая сугробы в снежный фейерверк.

– Стой! – заорал военстал, выбежавший навстречу.

Медведь его даже не заметил – на ходу растоптал сталкера.

– Так-то! Н-но, родимый! – пришпорил я «скакуна».

Пара секунд – и мы проскочили через строй нападавших, который инстинктивно распался: все же не каждый день на тебя на полном скаку летит огромные медведь-мутант с выпученными глазами и оскаленной пастью.

По плечам скользнули ветки – мы в лесу. Сзади послышались крики, зазвучали выстрелы – только уже поздно, «скакун» вместе с нами скрылся в чаще.

* * *

Припять, улица Ленина,

27 апреля 1986 года

В квартире дочки не было. Сергей Андреевич прошелся по казенной двушке, смерив туфлями залу, и заглянув в детскую. Сердце защемило – в комнате стояла маленькая кроватка с надписью «Коля». Они с женой уже знали, что назовут сына Николаем, когда тот родится.

«Надеюсь, с женой и сыном все в порядке – ну, Гриша, не подведи меня. На тебя вся надежда!» – подумал Елизаров.

Но была проблема и похуже – дочка пропала.

– Пусто! – констатировал капитан. – Я же говорил. Нет ее тут!

Сергей Андреевич, шея которого вспотела окончательно и бесповоротно, все равно методично заглянул сначала под кровать, потом проверил все пристенные шкафы – Катюши нет.

«Неужели с ней что случилось?! Я же себе никогда это не прощу. Надо было ехать домой. Первым делом. И плевать, что будет с карьерой!»

Отговорка насчет того, что ему, как ответственному за эвакуацию чиновнику, надо было срочно вывозить город, никому не поможет, если он найдет мертвое тело дочери.

Все оправдания сразу померкнут перед горем, которого…

«…которого не будет, потому что она жива! Жива!!! И не смей думать по-другому!» – велел Елизаров сам себе, перебирая в голове варианты, где сейчас может находиться Катя.

– Я проверю подвал… Еще раз! – сказал капитан – ему очень хотелось создать хотя бы видимость помощи. У самого дочка маленькая, конечно, он понимал, каково сейчас Елизарову.

Сергей Андреевич кивнул, а страж порядка поспешил на лестницу.

Милиция проверяла все возможные места, где может находиться подросток, в том числе и подвалы. Вот только смотрели ли они на?..

Чердак! Конечно же!

Дочка рассказывала, что раньше, когда была младше, с подружками любила залезать на чердак. Там они кормили голубей и играли в «домик Карлсона». Естественно, Елизаров вспылил, пригрозил, что задаст ремня, если еще раз Катя полезет на чердак. Правда, тогда Катерине было всего восемь, а сейчас почти четырнадцать – парни уже на уме, а не «карлсоны».

Но все равно она могла быть там! Стоит проверить, а капитан, как назло, уже утопал.

«Ничего, и сам справлюсь», – решил Елизаров.

Сергей Андреевич вышел из квартиры и поспешил на крышу.

Люк, ведущий на чердак, открыт, дочь наверняка там!

Сердце забилось сильнее, когда Елизаров карабкался по лестнице. На чердаке он Катю не нашел, зато нашел… прямо на крыше.

Силуэт дочки в лучах заходящего солнца. Она стояла прямо на краю и смотрела вниз, на опустевший город.

– Ка-атя! – закричал Сергей Андреевич.

Дочка будто не слышала – подняла руки в стороны. Елизаров не сразу сообразил, что она хочет сделать. А когда понял, то внутри все похолодело.

– Нет, Катя! Не-е-ет! – Елизаров бросился к дочери, но та уже подняла ногу, собираясь шагнуть за край…

* * *

Чернобыльская зона отчуждения,

болота, наши дни

– А он не того?.. – Толстяк показал на холку монстра.

– Чего?!

– Н-ну, не в об-биде, что т-ты его при-приятеля убил, н-не? – спросил Пух.

– Конечно, в обиде. Я ему пообещал тебя скормить, ну, в качестве компенсации за моральные страдания.

Пришпорил «мишку». Тот зарычал, но послушался – двинулся быстрее.

– Шу-шуточки у т-тебя, – буркнул Пух.

– Какие уж есть!

На самом деле я не знал, как избавиться от напарничка. Как бы я его ни подкалывал, но Пух мне нравился. Не хотелось, чтобы парень погиб только потому, что увязался за мной.

С другой стороны, прогнать его сейчас – все равно что подписать смертный приговор. В штабе военсталов уже наверняка пробили Пуха по кадрам с камер. Значит, и на него уже есть ориентировка.

Внутри Периметра Зоны военные сталкеры – самая влиятельная группировка просто по той простой причине, что имела «крышу» в правительстве и, как следствие, современное вооружение и технику в своем распоряжении. Другие сталкерские кланы этим похвастать не могли и, по сути, варились в Зоне сами по себе, надеясь только на собственные ресурсы.

А еще у военсталов были пропуска, которые давали членам группировки карт-бланш на проведение спецопераций на любой из сталкерских баз. Даже на базе «Тени» – полувоенной бандитской организации, которая постоянно меняла место дислокации, уходя от набегов конкурентов.

«Только от зловещего автобуса это их не спасло», – подумал я.

– Слушай, этот свидетель – он, значит, из «Теней»?

– Д-да, мо-молодой ещ-ще совсем.

– Говорил с ним? Как он к вам, на «Звезду» попал?

– Н-не, ме-меня к нему не-не п-пустили. З-знаю, что «спе-спецсредства» п-применяли, пы-пытались разз-говорить, н-но все-все б-без т-толку.

– Пытали, значит-с?

– Не-не б-без эт-того!

– Вот знаешь, именно из-за этих ваших пыточных я от вас и ушел. Меня бы самого в такую посадили, – сказал я. – Потом бы сдали военсталам, конечно. Им всех сдают. Но до этого просидел бы, опробовал на себе все преимущества «идеологии», это как пить дать.

– А ч-чем тебе на-наша идеология не-не нравится? – буркнул Пух.

– Ну, как бы всем нравится. Но как по мне, Зона – не то место, где нужно устанавливать коммунизм.

– Д-даа? А по-почему бы и н-нет?! Можно по-построить ста-стабильное об-бщество, где у ка-каждого будет все-сего в избытке – вплоть до-до р-равного ра-распределения а-артефактов. И на-нам вся с-страна по-потом будет з-завидовать.