Эвакуатор - Иван Шаман Страница 7

— Отлично. Может, теперь получим несколько ответов, — сказал, подходя, начальник станции. — Продолжайте собирать вещи!

— Есть! — ответили ему полицейские.

— Доброе утро, — подсаживаясь ко мне, буркнул Михаил. — Вставай, спящая царевна. Или, как в прошлый раз, без оплеухи не обойдемся?

Выругавшись про себя, я открыл глаза и окончательно отбросил спасительную теорию о сне. Нет. Весь этот кошмар творится наяву. Надо мной — светодиодные лампы и округлый потолок станции. Пол продолжает потряхивать, хотя и не так сильно. Запахи гари и пыли бьют в ноздри.

— Спасибо, что вытащили, — прохрипел я.

— Вытащили? Ха. Я бы принял благодарность за последнее койко-место и обогрев, — жестко улыбнулся начальник станции. — А вот за то, что ты выбрался, благодарить не стоит. Не моих рук дело. Ты просто оказался снаружи и все. И мне очень хотелось бы знать, как именно ты это сделал, Копперфильд.

— Понятия не имею, — честно ответил я. — Просто очень хотел выбраться.

— Если очень захотеть, можно в космос улететь, — хмыкнул Михаил. — Ладно. Допустим. А что с твоими ранами? При осмотре Лиза нашла, по крайней мере, один шрам от смертельного ранения. Тебе пробило печень. А во время первого осмотра этого шрама не было. Как объяснишь?

— Может, она просто недоглядела? — прохрипел я, не собираясь рассказывать о глюках. Я пока и сам не понимал, что со мной происходит. Но в углу зрения все так же красовалось несколько символов. И последний оказался новым.

😊💀💀 🌀

Круг в круге. Хотя скорее овал. Что он мог значить?

— Может, и проглядела. Стресс дело такое, — задумчиво проговорил Михаил. — Ладно. Наручники я с тебя снимаю. Смысла в них уже не очень много. Тем более ты будешь на виду у всех, а койка, боюсь, скоро понадобится. Если есть жалобы — говори мне или Лизе. Пока пойдем, отведу тебя к остальным.

Не желая слушать возражений, он вывел меня из отгороженной ширмой комнаты в общий зал и посадил к гудящей пушке, нагнетающей теплый воздух. Я ошарашенно озирался. Станция осталась прежней, но при этом изменилась до неузнаваемости. Ее начали обживать пассажиры.

Начальник отошел к двум другим служивым. Они перетряхивали собранные в кучу вещи. Откладывали в сторону одежду и съестное.

Люди, хмурые и ежившиеся от холода, столпились у нескольких работающих на пределе тепловых пушек. Очевидно, какой бы план спасения ни был у государства на такой случай, пока он не вступил в силу. Или мы его на себе не почувствовали.

— Ты как? — неожиданно донесся до меня молодой мужской голос, и, оглянувшись, я увидел парня лет двадцати. Он протягивал кружку с чем-то ароматным, и отказаться у меня просто не нашлось сил. — Не против, если я рядом сяду? Елагин, Герман, помогаю полиции.

— Слава, — пожал я крепкую руку парня. — Тоже помогал.

— Видел. В одной из машин был, когда вы нас вытащили. Этот суп тебе в виде благодарности. Как ты вообще? Я думал, тебя плитой прижало — и с концами, — бесхитростно сказал парень.

— Выбрался как-то, — ответил я, отхлебывая быстрорастворимый суп. Бульон обжег верхнюю губу, но после агонии перерождения это была приятная боль. — Что тут происходит? Какие новости? А то я даже счет времени потерял.

— Если с самого большого П, то часов двадцать прошло. Не меньше, — сказал парень, взглянув куда-то наверх. — Буря не стихает. Начальник закрыл гермостворку, но землетрясение знатно потрепало станцию. Многие секции обвалились. Проводка держится на мате, синей изоленте и честном слове.

— Двадцать часов? — я чуть не поперхнулся. Выходит, я провалялся в беспамятстве почти сутки. Тогда понятно, почему люди выглядят как пришибленные. Обычная катастрофа должна была уже кончится. Ни одно землетрясение не может продолжаться весь день. Пик бури не продлится дольше десятка часов. Это ненормально. Хотя о чем я? Будто можно говорить о нормальности, когда у меня появился интерфейс.

— Ага. — Герман достал смартфон, переведенный в режим максимальной экономии. — Еще трое суток протянет на зарядке. Связи нет. Никакой. Сети нет. Буря стала только жестче. Ну, хоть разломы новые образовываться перестали. Хуже уже не будет.

— Будет, — угрюмо сказал сидящий в нашем же круге черноволосый мужчина с крючковатым носом. — Обязательно будет.

— Да что вы каркаете? — отмахнулся волонтер. — Что может плохого случиться?

— Что? Тебе список? — зло взглянул на нас мужчина. — Мы в десятке километров тоннелей от Москвы реки. Если землетрясение разрушило грунтовые укрепления и отводящие трубы — через пару часов нас начнет подтапливать. Если повезет, вначале вода пойдет в станции глубокого залегания и на кольцевую. Тогда у нас сутки.

— Разве насосы не справятся? — спросил Герман. — Они же на каждой станции установлены. Электричество есть, все в порядке.

— Если вода пойдет не от дождика, а из реки — ничто не спасет, кроме перепада высот и обрушения туннелей, — заявил крючконосый мужчина. — Даже молиться будет бесполезно. Перекрыть туннель у нас не выйдет, там вагон застрял. В общем — жопа.

Я поёжился, представив перспективу.

— Спасибо за воодушевляющую речь, блин, — едко ответил Герман. — Ну, раз воды до сих пор нет, значит, все в порядке. Так ведь?

— Жрать охота. Надо что-то придумать. А то в животе уже урчит, — невпопад заметил качок, явно на массе. Медицинская маска была ему мала, едва закрывая рот и нос. — Эй! Начальник! У вас же тут сухпаи должны быть, как раз на такой случай. Раз мы тут застряли, не пора ли ужин устроить? А то у всех личные запасы к концу подходят.

— Верно говорит! — поддержал качка крючконосый. — Мы для этого налоги платим, чтобы государство нам помогло в экстренной ситуации. А не для того, чтобы обирало до последней нитки. А вы вместо помощи все вещи отобрали! Хватит это терпеть!

— Хватит это терпеть! — тут же вскинулось несколько подростков. — Вы должны…

— Тихо! — перекрывая нарастающий гул, выкрикнул Михаил. — Мы забрали вещи, чтобы перераспределить их между нуждающимися. Сухпаи как и медикаменты, останутся на складе до того, как станет понятно, что ситуация неразрешима! Прошло меньше суток с начала бури. Вскоре все успокоится. У нас есть электричество и вода. Тепло на станции поддерживается на должном уровне…

— Нет! Хватит! Мы здесь власть! — выкрикнул рослый парень, срывая маску. — Государство не выполняет своих обязательств! Вы как его представитель обязаны служить народу!

— Служилка не лопнет? — попробовал ввернуть фразу начальник станции, но его слова потонули в реве толпы, поддерживающей крикуна. В бою между мозгом и желудком последний выигрывал с большим отрывом. И это даже несмотря на наличие у полицейских оружия. А вот у меня полицейские вызывали все больше сочувствия и одобрения. Они делали хоть что-то.

— Прочь! Мы сами разберемся! — сказал качок. — Раз вы нам ничем помочь не хотите и не можете — справимся без вас. Верно я говорю, мужики? Их тут всего четверо…