3d, или Дела семейные - Салма Кальк Страница 7

— Ну, хорошо, — неуверенно сказала медсестра.

Она позвонила, и через пару минут Доменика спустилась вниз. Карло увидел даму средних лет, одетую как врач, очень похожую на Элоизу лицом и фигурой. На кармане — бейджик «Доктор Доменика Фаэнца».

— Доброе утро, сударыня, — поздоровался Карло. — Это вы — врач вот этой дамы?

— Доброе утро. Да, я ее врач, а в чем, собственно, дело? — удивилась она.

— А вы здорово на нее похожи!

— Дон Карло, мы родственницы, — пояснила Элоиза. — Может быть, вы уже отправитесь обратно?

— Погодите, — не сдавался Карло, и обратился к Доменика. — Доктор, я передаю ее вам. Не сбежит?

— Не должна, — рассмеялась Доменика. — А вы, собственно, кто?

— Я сотрудник службы безопасности кардинала д’Эпиналя, капитан в отставке Карло Каэтани, личный помощник главы службы монсеньора Себастьяно Марни, которому я и должен представить отчет.

— Ох, сколько титулов! — рассмеялась Доменика. — Передайте монсеньору, что госпожа де Шатийон в полном порядке и в наилучших условиях.

— Но вещи же нужно куда-то отнести?

— Благодарю вас, господин Каэтани, мы справимся.

— Хорошо. Донна Эла, удачи вам. Себастьяно вас непременно навестит, — Карло поклонился обеим дамам и вышел на улицу.

— Кто это, Эла? — Доменика смотрела на нее и улыбалась.

— Он же назвался. Всё так и есть. Его на самом деле попросили отвезти меня сюда.

— Ну ладно, пойдем. Как настроение?

— В порядке, — сказала Элоиза после тяжелого вздоха.

— Не вздыхай, все нормально! Сделаем всё в лучшем виде. Пойдем в твою палату.

* 11 *

Весь день Элоизу обследовали и готовили к операции. Осмотры, анализы, исследования. Она не заметила, как прошел почти весь день. В конце концов, ее отпустили в палату, велели ничего не есть и отдыхать. Телефон зазвонил неожиданно и оттого очень громко. На экране вызывающе светилась добытая не слишком праведным путем портретная фотка Себастьена.

— Добрый день, Элоиза. Как ваши дела?

— Добрый день, Себастьен. Все в порядке, спасибо. Вы вернулись из вашего форс-мажора?

— Только возвращаюсь. Мы с Лодовико будем в городе ближе к полуночи, я не смогу обнять вас и передать вам свою уверенность в благополучном исходе лично.

— Вы сделали это вчера. Спасибо.

— Но все равно, я несколько беспокоен. Карло сообщил, что познакомился с вашей родственницей, и она произвела на него очень сильное впечатление.

— Доменика такая, да, — рассмеялась Элоиза.

— Я еще раз желаю вам удачи, я уверен, что все пройдет хорошо. Лодовико сидит рядом и тоже шлет вам лучи поддержки. До завтра, так?

— Я не уверена, что завтра смогу разговаривать…

— Увидим. Удачи, целую вас и обнимаю мысленно. Спите хорошенько, ладно?

— Хорошо. До свидания, Себастьен. Поблагодарите Лодовико от моего имени.

— Обязательно. До свидания.

Доменика не стала полагаться на организм Элоизы и по ее распоряжению на ночь ей поставили снотворное. И, несмотря на изрядное волнение, Элоиза уснула быстро и спала без сновидений.

Утром ее разбудили затемно и продолжили готовить к операции. Когда в какой-то момент она взяла телефон, чтобы отзвониться своим как французским, так и местным родственникам, то нашла там сообщение с понятного номера. Три слова — «Храни вас Господь!»

Это всколыхнуло у нее в душе целый ураган. А ну как что-нибудь пойдет не так, и она его никогда больше не увидит? Может быть, нужно вот прямо сейчас позвонить и все сказать, рассказать, как он скрасил ей эти последние полтора года? Сказать, что она никогда в жизни никого так не любила?

За этими размышлениями Элоизу застала медсестра, пришедшая отвести ее в операционную. Элоиза положила телефон на тумбочку, туда же сложила все украшения и пошла.

В операционной было холодно. Доменика, доктор Феста и их ассистенты готовились — что-то делали, она даже и понимать не хотела, что именно. Ее подвели к столу, уложили, опутали датчиками. Сверху над столом висела большая, состоящая из нескольких отдельных сегментов лампа, а сбоку — огромный экран, на нем отображалось все, что происходило на столе.

Доменика подошла и улыбнулась ей.

— Готова?

— Да.

— Начинаем, — она положила теплую ладонь Элоизе на лоб и больше Элоиза не ощущала ничего.

* 12 *

Сон был какой-то мутный — суета, беготня, яркие огни, приглушенные голоса. Возникала мысль, что нужно проснуться, но так не хотелось, хотелось спать, спать долго и без снов.

— Операция закончена, — услышала она как сквозь пелену. — Будите ее.

— Эла, просыпайся. Уже пора, — Доменика провела пальцами по лбу и по лицу. — Эла, ты слышишь меня?

Так. Операционная. Она запустила себя до крайности и ей делают операцию.

— Доменика? — спросила Элоиза и облизала пересохшие губы. — Что, все сделали? Уже?

— Ничего себе «уже»! — хмыкнул мужчина, ах, да, это же ее хирург. — Два с половиной часа, как одна монетка, а она — «уже»!

— И… что теперь? — пробормотала Элоиза.

— Что-что, в палату поедешь, спать, — сказала Доменика. — А мы продолжим оперировать, у нас сегодня не только ты. Я потом зайду, отдыхай.

Элоизу переложили на каталку и повезли. Она ощущала себя разбитой, усталой, измотанной, в животе была какая-то тупая боль, страшная слабость разбила всё тело. Только глазами моргать и могла. В кистевой вене стоял катетер, через него что-то капало. Тем временем ее привезли в палату и переложили на кровать. Накрыли простынями и оставили спать.