Уклонист его величества - Юрий Соколов Страница 7

— Ты себя подлечи, — посоветовал я.

— Успел уже. Только результаты не сразу проявятся. А тебе помогу — и у меня поправка быстрее пойдет.

— Ты лекарь, что ли?

Меченый посмотрел на меня с удивлением.

— Нет, но лекарские навыки серьезные. Ты ж клеймо у меня на лбу рассмотрел поди? Преступник я, а преступников никто не любит. И лечить нас отказываются не только настоящие лекари и деревенские знахари, но и многие колдуны, и шаманы диких. Приходится самим. А на каторге и вовсе сдохнешь, если не умеешь себя ремонтировать.

В стороне от нас Креппер стравил между собой еще две децимы. На сей раз — в равном бою. Эх, посмотреть бы! Да куда там — не было сил даже поднять голову. Оставалось слушать азартные крики сражающихся, звон мечей и ругань сотника, подбадривающего бойцов. Скип заметил, что Меченый открыл лазарет, и подтащил к нам Пента и Друвайера. Легко, как младенцев.

— Здоров же ты, — сказал я ему.

— Он раньше вышибалой в трактире своего дядюшки работал, — прокряхтел Друвайер, переворачиваясь на живот. — А в вышибалы слабаков не берут, не бойсь. И родственника не возьмут, поскольку порядок в заведении дороже.

— А ты? — полюбопытствовал я. Разговор отвлекал от боли, прекращать его не хотелось.

— А что я? — удивился Друвайер. — Я крестьянин простой, из земель барона Рутгера. Того самого, что сегодня опять драконов над плацем провел. У нас только Пент из другого королевства. Тож крестьянин, только государственный.

— А как же он сюда попал?

— Дык по набору по рекрутскому. От общины своей.

— Но почему он сюда попал, а не в армию своего королевства?

— Экий ты странный, — покачал головой Меченый, покончивший с наложением заклинаний на меня и теперь совершающий пассы над телом потерявшего сознание Пента. — Вопросы глупые задаешь. Сам-то откуда?

— Мне память отшибло после переброски, — соврал я. — Знаю только то, что успел узнать уже тут. А из прошлого или совсем ничего не могу вспомнить, или мерещится всякая невидаль.

— Да, слышал, бывает так, — авторитетно сказал Скип. — Особенно если издалека кого перебросили.

— И чего мерещится тебе? — поинтересовался Меченый.

Я бегло нарисовал в словах пару картин из повседневки моей цивилизации. Друвайер охнул от удивления, Меченый буркнул: «Вот да!», — а Скип присвистнул.

— Мне такого и после полубочонка пива на день тезоименитства его величества не снилось, — сказал Друвайер. — Может, порчу навели на тебя?

— Нет на нем порчи, — возразил Меченый. — Наверно, правда из-за переброски это, и после пройдет. А не пройдет — глядишь, и к лучшему. Многие хотели бы забыть свою прошлую жизнь и начать новую, да не у всех получается.

После такого вердикта я мог расспрашивать ребят о чем угодно, и мне охотно отвечали. Перво-наперво, конечно, я выяснил суть и подоплеку процесса, из-за которого якобы заработал амнезию. Переброска означала следующее. Несколько лет назад великий маг Герхард как-то изловчился и нашел дешевый по расходу волшебных сил способ телепортации рекрутов от мест проживания до замка. Что обеспечивало постоянный приток денежных средств в истощенную казну герцога и приятный бонус в виде продуктов питания, которыми общины снабжали новобранцев на дорогу. А так как на четвертое десятилетие непрерывной войны ни одна община достаточно людей дать не могла, Герхард принялся воровать рекрутов из сопредельных королевств, а потом и не из сопредельных. Как я и заподозрил с самого начала, способ Герхарда серьезнейшим образом нарушал фундаментальные законы использования магии вообще и портил международные отношения в частности. Его величество Бальдур Великолепный был сильно недоволен и опасался тяжелых последствий, особенно со стороны сверхъестественных сил. Однако с мерами пресечения не торопился, поскольку исправно получал нужное число ополченцев только из Каритекского герцогства, и ниоткуда больше.

Пока мы трепались, Креппер устраивал один гладиаторский бой за другим, и вскоре остальные децимы перешли в то же состояние, что и наша, то есть в беспомощно лежачее. Пробежавшись туда-сюда меж валявшихся повсюду стонущих тел, сотник остановился рядом со мной и зло сплюнул, попав мне на сапог.

— Мышата немощные! — презрительно процедил он. — Слизняки! Тараканы! Никуда вы не годитесь, — но я из вас сделаю людей! Отдыхать, восстанавливаться, — а потом продолжим!

Я набрал горсть песка и аккуратно стер плевок, хотя больше всего хотелось пнуть Креппера по яйцам, а когда свалится, почистить обувь о его физиономию. Когда-нибудь в будущем так и поступлю. Чувствовал себя я уже более-менее нормально, как и остальные наши. Раньше сядешь — раньше выйдешь, и мы успели немного очухаться. Две милые молодые служанки в сопровождении стайки мальчишек принесли на плац еду — то ли полдник, то ли просто закусь для скорейшего восстановления. Каждому досталось по крынке молока и ломтю хлеба в полкаравая, разрезанного вдоль и начиненного кусками жирной говядины вперемешку с жареным луком. Умяв чудовищный местный бутерброд и выпив молоко, я отдал крынку одной из девушек. Надо бы познакомиться потом с ними поближе. С обеими.

Моя упавшая чуть не до нуля живучесть росла с каждой секундой. Вряд ли только от еды и отдыха. Похоже, висевший над плацем Покров, который Герхард недавно зачем-то временно снял, что и привело к казусу с драконами, имел другие функции, кроме защитной. Желая проверить догадку, я стянул кольчугу, подкольчужницу, рубаху, и осмотрел себя. Выждал немного и осмотрел снова. Точно: едва налившиеся по всему телу синяки сходили буквально на глазах. Наверно, когда Покров на месте, на плацу и серьезные травмы получить невозможно. Зря я опасался переломов рук и ног.

— Э, салага, а ну надень кольчугу обратно! — рявкнул Креппер.

— Так точно, господин сотник! — бодро ответил я, не дожидаясь продолжения в виде потока ругательств. — Хотел лишь глянуть, как восстановление идет! В новинку для меня служба, извиняйте!

— Ниче, быстро в старинку станет, — смягчился Креппер. — Обвыкнешься.

Обвыкнусь? А зачем мне обвыкаться с таким скотским к себе отношением? Чтоб меня дрессировали как собаку, чтоб какая-то пьяная гниль на меня покрикивала? Прости, начальник, у меня другая программа.

Почувствовав себя совсем замечательно, я пошел прогуляться. Вверх по холму строения замка были видны хорошо, вправо и влево частично тоже. А что ниже? Пройдя под аркой в непонятном низком сооружении, протянувшемся во всю длину плаца с того края, я оказался на крепостной стене феерической толщины. Ага, это внешняя стена замка. Под ней тоже много чего настроено — однако там уже город. Узкие кривые улочки между крытыми черепицей домами, часто многоэтажными; площади, храмы, часовни… Вокруг — еще одна стена, не слабее замковой. Народу на улицах немного, в основном женщины и дети.

«Каритек — город при одноименном замке. Население — 32 000 жителей…»

Ого! А до войны, видимо, было далеко за сорок. Насколько я помнил, на Земле в Средние века лишь столицы отдельных европейских государств да крупнейшие центры ремесел и торговли могли похвастать таким населением. При этом город выглядел удивительно аккуратно, точно музей под открытым небом. Кем бы ни были Демиурги, они при создании Вселенной Дагора постарались избежать некоторых распространенных средневековых шаблонов. Правда — в пользу других шаблонов, из области фэнтези с тягой к гигантизму. Я карту мира в базе знаний успел глянуть мельком: Мировой Остров Аусанг по площади далеко превосходил мою родную планету, имел внутренние моря и океаны и освещался собственным солнцем — вдоль хорошо, а поперек не очень.