Олимпиец. Том III - Артур Осколков Страница 69

А я не Ахиллес. У меня нет таких резервов. И нескольких веков, чтобы постепенно их развивать — тоже.

Второй недостаток еще проще. Защита. Символ и Аспект неразрывно связаны, одно вытекает из другого. Но если твои Аспект еще и тянет энергию… То ты можешь сразу попрощаться с увеличенной силой, скоростью, рефлексами… И прочими приятными штучками, что тебе дает мощный Символ.

Но проблема даже не в этом. Черт с ней силой, мне пока хватает. Из-за хорошей генетики я даже при, чего уж там, не самом выдающимся теле — хотя два месяца под руководством Ахиллеса в разы улучшили ситуацию, теперь можно без стеснения «случайно» забредать в женскую раздевалку с голым торсом.

Так вот… С моим уже вполне нормальным телосложением физически я был на уровне «Дельты». Среднего такого. С активированным Символом. Очень и очень круто. Хотя за что-то папаше Аиду можно сказать спасибо.

Но это только физически. Реакция и сила да. Защита — не особо. Пули от меня не отскакивали, раны сами собой не сшивались. Так что если забрать у меня Символ… Угу.

Защита хромает.

Ахиллесу-то плевать, у него была очень предусмотрительная мама. Купание в Стиксе, все дела. Если забыть про неудачную пятку, то воин был абсолютно неуязвим. От пуль, ножей, Символов. Черт, не уверен, что с ним даже боги могли бы совладать.

Это и его Аспект делали из него натуральную машину для убийств. Вино, женщины и место в исторических хрониках обеспечены. Ну и слава. Много славы.

Так вот. Если подытожить, то Аспект Ахиллеса — это обоюдоострый меч. С ним нужно уметь правильно обращаться.

Иначе — прощай голова.

***

— Мужик, что это за хрень?

Элай пялился на меня — а если точнее на мерно пульсирующий венок на мое голове — и нелепо хлопал глазами. От удивления, не иначе.

Его можно понять. Даже полный придурок может догадаться, что светло-зеленый, с легкими искорками бирюзового Символ ни к Аиду, ни к Афине отношения не имеет. А Элайас был кем угодно, но точно не придурком.

— Хотя нет. Лучше ничего не говори, — мгновенно поправился он. — Тогда мне не придется лгать.

— Спасибо, Эл. Рад, что ты понял.

— Без проблем, — с показной беззаботностью отмахнулся он и кивнул в сторону магазина живописи. — Ты уверен, что справишься?

Я несколько раз подпрыгнул на месте. Сжал кулаки, привыкая к струящейся по венам силе. И кивнул.

— Абсолютно.

— А мне… Что мне…

Он внезапно замолчал и отвел глаза в сторону. Я заметил, что его руки дрожали от напряжения. Причина была очевидна.

Элай к такому не привык.

К стрессу, боли, насилию. Эл родился в богатой семье и в общем-то особо ни в чем не нуждался. Огромное поместье, деньги, связи. И даже трагедия, смерть матери только ему помогла, как бы отвратно это не звучало. Взнесла еще выше по социальной лестнице. Сперва до члена главной семьи, а теперь еще и вовсе до наследника всего Дома.

А сам же Эл… Плевать на это хотел, если честно. Парень был изобретателем, инженером и просто хорошим парнем. Жизнерадостным, иногда стеснительным, частенько тупил с девушками… Но никогда не попадал в РЕАЛЬНО опасные ситуации. Взрывы собственной мастерской не в счет.

И сейчас, когда на торговый центр напали, он боялся. Реально боялся. И если в магазине, с остальными это не особо бросалось в глаза, то сейчас… Когда рядом не было сильного «белого» в лице Рика, а совсем рядом доносились крики о помощи вперемешку с ударами…

Я видел, что его проняло.

И потому уважал еще больше. Элай мог остаться с остальными. В безопасности. Черт, это было бы даже логичнее. Но нет, он предпочел пойти со мной, потому что не смог оставить меня одного. Потому что чувствовал ответственность. Потому что считал, что мне — как самому слабому — может пригодится любая помощь. И все это время не зная, что самый слабый — это он сам.

До этого момента.

Я ободряюще положил ладонь ему на плечо и легонько сжал.

— Эл, все будет в порядке. Просто дай мне пару минут. И да. Пожалуйста… Не геройствуй.

Элай хотел было что-то сказать, но передумал. Молча наклонил голову и отошел в сторонку. И хорошо, потому что, честно говоря, убеждать его времени у меня не было.

Пришло время действовать.

Пара секунд и я уже стоял перед дверью. «Перо и Кисть» выделялся на фоне остальных. Ни панорамных витрин, ни удобного входа. Больше офис с разукрашенный вывеской и картинами на наружных стенах, чем нормальный магазин в торговом центре.

Мне же лучше. Я скрипнул зубами от еще одного крика Мины, занес ногу и…

Бам!

От пинка дверь слетела с петель и влетела в центр магазина. Изнутри послышались удивленные крики, отборный мат и громкий звук падающих на землю банок с краской.

Сколько бы этих уродов там не засело, мне удалось застать их врасплох.

На губах мелькнула кровожадная ухмылка.

Чудно. И это я только начал.

Быстрый шаг внутрь, в это время глаза цепко осматривают помещение. Метров двадцать не больше. Творческий беспорядок студии, стройные ряды полок на желтых стенах, а по полу разбросаны дешевые киски, банки из-под красок… И теперь туда влетела тяжеленая деревянная дверь.

За которой последовал я.

Тело несется вперед, мозг привычно фиксирует количество противников. Вооружение, позиции, реакцию. А глаза… Глаза искали девочек.

Катя нашлась в самом углу. Она забилась под малярный стол и с открытым от ужаса ртом, таращилась на бандитов. Правое колено кровоточило, а одна туфелька валялась посередине комнаты, но по большей части девочка не пострадала.

Ну и слава богу.

— Мистер Адриан!

Я застыл на месте.

Мина лежала на полу. Ее лицо было все покрыто ссадинами и царапинами, словно по нему били ремнем. Нарядная школьная форма была вся в грязи, а порванный портфель с поросенком валялся в углу. Похоже, она им защищалась, но не вышло.

А еще… Рука. Левая рука выгнулась под неестественным углом. Открытый перелом, сделанный специально. За свою жизнь в мафии я повидал такое не раз.

Но не с детьми. С детьми никогда.

В голове колоколом била всего одна мысль.

«Никто из них не уйдет живым».

Сами же бандиты обнаружились рядом. Один из уродов в масках поставил Мине на спину сапог, чтобы девочка не рыпалась. Еще двое… Еще двое коленями прижимали к полу десяток белых змей, в которых превратились ее волосы.

Я мигнул, сбиваясь с ритма.

Мраморная кожа, острые коготочки на кончиках пальцев, заостренные зубы. Похожий на львиный хвост, только нежно розовый и острием на конце… Мина выглядела точь-в-точь, как девочка на картине в больнице.