Выбор по Тьюрингу - Гарри Гаррисон Страница 67

– Это покушение на меня в больнице? – спросил Брайан.

– Совершенно верно, сэр. Наш агент с большим риском для себя сообщил нам об этом. Сам он не знал, кто обратился в его организацию, он знал только, что есть договоренность о налете. С тех пор на этот счет не появилось никакой новой информации.

– А что вы знаете о нападении на нас в Мексике? – вмешался Бен.

– Мы убеждены, что единственным связующим звеном между этими двумя нападениями является мистер Дилени. Поскольку нападающих так и не удалось найти, это, конечно, всего лишь предположение. Кроме того, это второе нападение мне неподведомственно…

– Его расследованием руковожу я, – сказал другой офицер, хмурый седой полковник. – Моя фамилия Дэвис. Военная разведка. Это нас очень беспокоит, поскольку утечка имела место, очевидно, с военной базы. С военно-морской базы. – Его тон не оставлял сомнений в том, что он думает о военно-морском флоте и его базах.

– И что вам удалось выяснить? – спросил Беникоф.

– Мы обнаружили несколько нитей, которые сейчас прослеживаем. Однако мы не видим никакой связи между лицами, причастными к первому и второму нападениям.

– Позвольте мне подвести итог, – сказал Бен. – Если прикинуть, сколько стоили похищение в «Мегалоуб» и покушения на Брайана, получатся миллионы. Таким образом, нам известно, что некая хорошо обеспеченная сторона наняла наркомана, чтобы прикончить Брайана в больнице. Не добившись успеха, та же сторона, насколько мы можем судить, предприняла еще одну попытку в Мексике. Так, полковник?

– Это соответствует нашей оценке ситуации.

– Значит, на самом деле мы знаем, что некто с большими деньгами дважды пытался убить Брайана и оба раза потерпел неудачу. Можем ли мы предположить, что та же самая сторона совершила самый первый налет и похищение?

После недолгого молчания оба полковника неохотно кивнули; генерал по-прежнему сидел неподвижно.

– Значит, можно полагать, что нас интересуют одни и те же люди. Поэтому впредь я буду держать вас в курсе наших успехов – и убежден, что вы будете делать то же самое. Можно считать, что мы договорились, генерал?

– Договорились. – Это прозвучало так, словно заговорил камень. Бен улыбнулся всем сидящим за столом.

– Я рад, что все мы на одной стороне. Капитан Кан, расскажите, пожалуйста, о вашей экспертной программе и о результатах, полученных с ее помощью.

Доклад Шелли был четким, ясным и кратким. Когда она умолкла, все снова повернулись к Беникофу.

– Я проверил эту версию. Результаты пока что неплохие. Во-первых, в это время и в этом месте действительно пролетел вертолет – его зарегистрировал радар в Мирамаре. Следователи разыскали скотовода, над домом которого проходил расчетный маршрут полета. Его побеспокоил низко пролетевший вертолет – он помнит это, потому что шум помешал ему досмотреть конец фильма, шедшего по телевизору. Мы связались с телестудией и установили точное время.

– Вертолет нашли? – рявкнул генерал.

– После того как мы сопоставили все данные, отыскать его оказалось легче всего. По-видимому, это был «ТС-69», работавший на стройке. Любое другое летательное средство, прибывшее в данный район извне, должно было представить план полета, но ничего подобного зарегистрировано не было. Из документов компании по прокату вертолетов следует, что во второй половине того дня в вертолете были обнаружены неполадки в электропитании, и он не был выпущен в обратный путь. Машина не вернулась на аэродром Браун, к которому приписана, а осталась на стройплощадке в Гуатэе. На следующее утро туда привезли механика, который легко устранил неполадку, оказавшуюся незначительной. Настолько незначительной, добавлю я, что пилот мог бы и сам ее исправить: плохой контакт в одном из приборов.

– Вертолет летал той ночью? – спросил генерал.

– По документам – нет, – ответил Бен. – Это очень интересно. Сведения о полетах фиксируются на основании пилотской книжки, поскольку на летательных аппаратах, в отличие от автомобилей, нет спидометра, который показывал бы, сколько километров они пролетели. Но на каждом двигателе есть счетчик, показывающий, сколько часов он проработал. И здесь мы обнаружили расхождение. Пилот утверждал, что в ту ночь никуда не летал, машина оставалась на земле и улетела только на следующий день. Но это не соответствует показаниям счетчика на двигателе. А теперь мы подходим к самому интересному. Как только я сообщил об этой версии ФБР, там занялись этой компанией. Через два часа они уже задержали пилота – вот запись беседы, которую я с ним имел как раз перед тем, как пришел сюда.

Наступила мертвая тишина. Бен вставил кассету в стоящий на столе проектор. На дальней стене опустился из-под потолка экран, и свет в комнате померк. Камера находилась сзади Бена, и на экране был виден силуэт его головы. Яркий свет падал на лицо человека, сидевшего перед ним, и были хорошо видны все оттенки его выражения.

– Вы Орвил Родс? – услышали они голос Бена.

– Точно. Только никто меня так не зовет. Дасти Родс, вот как меня зовут, ясно? И вот еще что. Я вам уже все это раза два рассказывал, так что теперь скажите-ка мне вы, какого черта я тут делаю? И вообще, кто вы такой? Я знаю пока только одно – что меня приволокли сюда люди из ФБР, и без всяких объяснений. У меня тоже есть права.

Пилот был молод, крепко сложен, зол – и недурен собой. Он прекрасно знал, что девчонки по нем сохнут, – достаточно было видеть, как он разглаживает свои пышные светлые усы или быстрым движением головы откидывает назад волосы.

– Сейчас все объясню, Дасти. Только сначала ответь на несколько несложных вопросов. Ты пилот-вертолетчик и работаешь в компании «Скай-Хай»?

– Об этом вы меня тоже спрашивали.

– И в январе—феврале нынешнего года ты работал на одной стройке в Гуатэе, штат Калифорния?

– Да, примерно в это время я там работал.

– Хорошо. Теперь расскажи мне про один определенный день – среду 8 февраля. Ты помнишь этот день?

– Да бросьте вы, мистер, как вас там! Разве можно помнить какой-то определенный день через столько месяцев? – сердито отозвался Дасти, но глаза у него забегали, и стало ясно, что ему не по себе.

– А я уверен, что ты тот день помнишь. Это был один из трех дней, когда ты не мог летать из-за растяжения связок на запястье.

– Ах вот что? Тогда, конечно, помню. Так бы сразу и говорили. Я сидел дома и пил пиво, потому что доктор не велел мне летать.

Он произнес это вполне чистосердечно, но в ярком свете были отчетливо видны бисеринки пота, выступившие у него на лбу.

– Кто подменил тебя на эти три дня?

– Какой-то другой пилот, компания его наняла. Почему бы вам не спросить у них?

– А мы у них спросили. Они говорят, что ты знал этого пилота, Бена Соубриджа, и что ты сам его рекомендовал.

– Это они так сказали? Может, они и правы. Давно дело было, – пробормотал он, моргая от яркого света и забыв про свои усы, которые совсем обвисли.