Шанс милосердия - Сергей Станиславович Юрьев Страница 67

7 сентября 2923 года, борт «Владимира Комарова»

Теперь можно было всю оставшуюся жизнь простоять босиком на мокрой траве, не отрывая взгляда от мрачного горизонта, где среди тёмно-лиловых туч то и дело вспыхивали зарницы – такие далёкие, что раскаты грома оттуда не долетали, увязая в густом воздухе, полном терпких запахов и шелеста трав. Едва Флора заснула в своей сверкающей гробнице, Вьорика ощутила во всём теле внезапно нахлынувшую слабость, а в душе – гнетущее смятение. Колени предательски подгибались, но надо было держаться на ногах. Лишь бы пережить этот приступ душевной боли и стыда… Скоро, очень скоро станет легче. Всё проходит – и это пройдёт. И кто-нибудь, наконец, выключит этот пейзаж, и жутковатый, и манящий?! Но станет ли легче, когда исчезнет этот пряный запах трав, этот прохладный ветерок – вся эта иллюзия тишины и покоя, простора и свежести, надежды и тревоги? Да! Наверное. Когда-нибудь. Тот, кто создавал эту панораму, явно перестарался. Слишком реалистично. До ужаса. Так и хочется идти в эту бездонную даль, медленно ступая по мокрой траве босыми ногами. Идти, идти, идти… Пока не упрёшься лбом в невидимую стену, до которой всего-то полтора десятка шагов.

Как только удалось продержаться до того момента, когда сверкающая прозрачная крышка из фианита плавно накрыла саркофаг? Флора погрузилась в сон. Или это просто было беспамятство? Неважно. Неважно… Только Наики точно знает – сон это, беспамятство или какая-то иная разновидность отключения сознания. Два дроида бесшумно возникли из тумана, подхватили саркофаг и скрылись в холодной пелене. Всё – согласно утверждённому плану. Они унесли его в стартовый шлюз и погрузили на борт последнего уцелевшего бота. Всё прошло в точности по хитроумному сценарию, предложенному Соучем. Но неужели ложь – единственное средство достижения цели? Робот всё рассчитал. Единственный вариант. Других нет. А если они и есть, то нет времени искать их, а тем более просчитывать их последствия. Даже при быстродействии самого совершенного ходячего компьютера в мире. Значит, Соуч во всём и виноват. Да, конечно… Нет ничего проще, чем переложить вину за всё, что происходит, на бездушную машину, искусственный интеллект, механический разум, которому муки совести неведомы, зато всегда известно оптимальное решение любой проблемы. Может, всё-таки не стоило корчить из себя богиню, демонстрировать эти дешёвые декорации и говорить загадками? Может быть, стоило сказать всё, как есть? Тогда сейчас не было бы не так мерзко на душе. Похоже, Флора Озирис не слишком фанатично поклоняется богам. Ей явно было непросто поверить в то, что боги всё-таки существуют. Даже когда перед ней стояла «живая богиня», в глазах её мелькало сомнение. Возможно, правда была бы ей ближе и понятнее. В конце концов, она всю сознательную жизнь занималась наукой, а значит, стремление к истине для неё должно быть важнее мифов, легенд и прочих суеверий.

Вьорика вспомнила, что она делала при каждом возвращении на Землю. Прежде чем навестить родственников и друзей, она шла в древний собор Всех Святых, что на Базарной улице, и обильно расставляла свечи – во здравие всех, кто ей дорог в этой жизни, и за упокой тех, кого уже не стало. Всё-таки, хочется верить, что кроме жизни земной, существует и жизнь вечная, что смерть не отправляет нас в небытие, а лишь освобождает из плена плоти.

И всё-таки зря Соуча послушались. Надо было правду сказать. Или нет? Тогда Флоре самой пришлось бы лгать – будто она посланница богов. Флора, Флора… Она жизни своей не пощадила ради слова правды. Было бы абсолютно бесчеловечно снова заставлять её лгать. Так что господин Соуч был прав. Наверное…

Кто там пытается её обнять?

– Девочка, очнись… – Это был капитан. – Что с тобой, хорошая моя?

Он никогда раньше не обращался к ней так. Девочка? Хорошая? Странно… Капитан-капитан, улыбнитесь… Мой капитан! Надо что-то делать с головой. На место голову ставить надо. Похоже, у Наики будет работа по специальности. Но почему-то стало немного легче, и ноющая душевная боль начала стихать.