За чертой - Карен Трэвисс Страница 66

Она уже не знала, где ее дом.

— Кое-кто упирается — хочет остаться, — сказала Шан. Арас оцепенел. Она погладила его по голове и провела рукой по лежащей на спине косе. — Они думали, что мы не отравим планету. Я с трудом смогла сказать им, что процесс уже начался.

— Но все же смогла.

— Разумеется.

Пути назад больше нет. Войска из Временного города рассеивают капсулы с возбудителем над четырьмя материками в южном полушарии. Микроорганизмы распространятся по воздуху и воде, размножатся и, как только будет достигнута оптимальная концентрация, впадут в спячку на пятьдесят-шестьдесят дней. Потом солдаты отправятся на север и заразят оставшиеся материки, включая и тот, который раскололся на цепь островов с именами святых.

Обратный отсчет пошел.

— Ну и умные же, подонки, — продолжила Шан. — Я говорила с придурком, который сделал эту дрянь. Он сказал, что изучал в Константине архивные материалы по сибирской язве, чтобы добиться долгого покоя. Я ему сказала: «Черт подери, знаешь, сколько бы за тебя дали военные на Земле»? Он не засмеялся.

— Ты уже называешь нас придурками. Так что, ассимиляция завершена?

— Должно быть. Мысль о том, что я — биооружие, уже не мешает мне спать. Это хороший показатель.

В ряду прочих оставалось еще одно дело, которое нужно было сделать, не связанное с эвакуацией, личное. Арас тащился в нескольких шагах сзади. Шан шла к берегу моря, к месту памяти Первых и месту памяти Вернувшихся — памятникам безери, которые выбирались на сушу, чтобы исследовать Сухие Небеса. Не все они возвратились.

Путь лежал через поля Константина — мимо наливающихся соком растений в цвету и мимо людей, которые когда-то доверяли ей, а сейчас, наверное, корили себя за эту ошибку.

Шан попыталась представить, что это значит — бросить все, ради чего трудился многие годы. Потом вспомнила, что сама сделала именно это.

Полное дерьмо.

Но это все — ради безери.

У самой воды Арас протянул Шан лампу, переводящую фразы в серии цветных вспышек, с помощью которых общались безери.

— Думаешь, она мне нужна? — поинтересовалась Шан, сгибая пальцы, отчего под кожей заплясали огоньки. Арас уже научился различать, когда она шутит, а когда — нет. Он просто коротко кивнул.

Шан не хотела, чтобы он сопровождал ее. Во второй раз она собиралась спуститься в подводный мир безери.

В первый раз ей пришлось возвращать им тело убитого подростка, которого Сурендра Парек, ослушавшись приказа, хотела исследовать как образец.

Сейчас Шан не требовался аппарат для подводного дыхания. Будет неприятно, но утонуть она не сможет. Исенджи, сами того не зная, оказали ей большую услугу, когда испробовали десятки различных способов, чтобы убить зараженного с'наататом воина вес'хар.

Шан разделась до трусов — выходить на берег в мокрой одежде ей не хотелось — и сосредоточилась, чтобы подготовиться к тому моменту, когда вода заполнит легкие.

Она оглянулась через плечо. Арас сидел на пляже, опершись локтями на колени и положив подбородок на сцепленные ладони. Шан внезапно почувствовала себя очень глупо. Сложно поддерживать имидж опасной молчуньи, когда на тебе всей одежды — голубенькие трусы и полицейский жетон.

— Тут не на что смотреть. Иди пройдись. Развейся, — предложила Шан.

Арас не улыбнулся. Он указал куда-то вперед. На мелководье слабо блеснул зеленый свет. Патруль безери наблюдал за происходящим на берегу. Шан пошла ему навстречу. Вопреки популярному мифу, пройти по этой чертовой воде ей не удалось.

Несмотря на приятную, мягкую погоду вода обожгла холодом, и у Шан на несколько секунд перехватило дыхание, но потом с'наатат справился со слабыми человеческими рефлексами и снова привел легкие в действие. Войдя в воду по грудь, Шан уже ощущала, как течение силится подхватить ее. Вода сдавила ребра.

Просто нырни.

И она нырнула. Инстинкт велел набрать в легкие побольше воздуха, и она подчинилась. Она задержала дыхание, насколько смогла, но потом, подчиняясь рефлексу, выдохнула. Кажется, она закричала, но звука не было. Руки неудержимо молотили в воде.

Я не умру не умру не умру я не могу умереть не могу не могу…

А потом она ощутила, как прохладная вода плещется у нее над головой и заполняет ее изнутри. Она перестала дышать. Перестала. И не умерла, по крайней мере это не была такая смерть, какую Шан всегда представляла себе — тьма и забвение.

Глаза привыкли к полумраку и искажению очертаний под водой. Шан поняла, что лежит на спине. Она перевернулась и встала, огляделась в поисках сигнальной лампы — та упала на песок в нескольких метрах от нее.

Вода впереди почернела и зашевелилась. А потом будто кто-то разом зажег все рождественские гирлянды в торговом центре. Перед Шан стояла стена-калейдоскоп. Она и забыла, насколько большими могут быть взрослые безери.

Зачем ты здесь? — спросили огни.

Она неумело повертела лампу в руках. Собственный голос дрожал в ушах.

Когда-то я обещала вам, что сохраню этот мир. Я пришла, чтобы сделать это.

Вес'хар уходят. Чем ты можешь помочь?

Они оставят здесь оружие, которое сделали из моего тела.

Молчание. Огромные зыбкие тени висели перед ней в толще воды и перебирали щупальцами, по которым пробегали золотистые и карминные огоньки.

Мы знаем, что ты готова убить своих соплеменников ради нас.

Никакой интонации. Шан не знала, сделали ей комплимент, признав ее полную с ними солидарность, или же сказали, что ни на йоту ей не доверяют.

Она осторожно составила ответ.

Мне жаль, что мы причинили вам столько горя.

Они знали слово «жаль» — уже слышали его от нее. Шан вытянула руки перед собой и сосредоточилась, и на них заплясали огоньки. Это возымело действие. Лампа разразилась звуками, похожими на радиопомехи. Может, у безери это означает «черт, чтоб мне пусто было».

Пожалуй, придется объяснить.

Во мне есть кое-что от вас. Я теперь как Арас.

Молчание. Они просто смотрели на нее.

Я хотела вас понять.

Нет ответа. Потом от группы безери отделилась одна фигура, приблизилась к ней и замерла в метре. Оно… он навис над ней, вдвое больше Араса.

Если бы у нас было оружие, как у вес'хар, мы бы сражались с вами и с исенджи. Но у нас его нет. А потому нам придется полагаться на мужество тех, кого мы не видим.

Двусмысленный ответ. Хотя чего она, в конце концов, ожидала? Отпущения грехов? Но разве тут есть какая-то ее вина? Шан казалось, что есть. Она стыдилась того, что она человек.

Хватит. Пора.