Зима в Эдеме - Гарри Гаррисон Страница 66

Mareedege mareedegeb deemarissi.

Ешь других – или тебя съедят.

Апофема иилане

Зажав в руках живые поводья, приросшие к губам таракаста, Вейнте восседала верхом у него на шее, излучая силу и власть каждым движением тела. Уставший от ожидания скакун крутился под нею, поворачивал длинную шею, косил глазом, шипел и щелкал клювом. Натянув поводья, она еще раз осадила его. Таракаст простоит на месте весь день, если будет на то ее воля. Под обрывом по мелководью к берегу широкой реки брел последний уруктоп. Его восемь ног медленно переступали – ящер устал, переплывая реку; погоняла его одинокая наездница, оседлавшая плечи. Когда чудище отдохнет, можно будет выступать в путь, рассадив по местам фарги, уже перебравшихся через реку в лодке. Все шло по плану. Фарги, перебравшиеся на этот берег вчера, сворачивали походный лагерь, скатывали колючие лианы, ставшие безопасными под лучами солнца, увязывали вместе светозверей и оборонительные крупные хесотсаны. Скоро все будут готовы. Кампания продолжалась.

Вейнте обернулась и поглядела на дальние холмы за покрытой травой равниной. Мысль ее стремилась дальше – в долину, где прячутся устузоу. Через все преграды она доберется туда... она отыщет этих грязных зверей. Ненависть сотрясала ее тело, зубы оскалились. Таракаст фыркнул, когда она стиснула ногами его шею: она утихомирила ящера, изо всех сил дернув за нижнюю губу. Устузоу погибнут... все до единого. Резким пинком она послала своего скакуна вперед, вниз по склону, к лагерю передового отряда.

Заметив приближавшуюся Вейнте, Меликеле отвернулась от фарги и растопырила руки в приветственном жесте, – как подобает нижайшей перед высочайшей, с радостью и теплотой. Чувства эти были искренни, и она не скрывала удовлетворения при виде Вейнте. Теперь она редко вспоминала об окруженном морем Икхалменетсе и его эйстаа, которая была теперь так далеко. В этом городе она была простой фарги, ненужной и нежеланной, невзирая на умение умно говорить. Вейнте переменила положение дел, дав Меликеле возможность возвыситься на службе с невероятной быстротой. Вейнте не только карала неудачниц, но и по заслугам вознаграждала тех, кто следовал за нею, проявляя необходимое благоразумие. И покорность. Меликеле была покорной и не думала вести себя иначе, – ведь она хотела только служить Вейнте.

– Все готово, – ответила она на вопросительный жест.

Вейнте изящно спрыгнула со скакуна и оглядела продуманный круговорот рабочих бригад фарги.

– Меликеле, ты хорошо справляешься с делами, – проговорила она, сопровождая слова жестами усиления.

– Я лишь повинуюсь приказам высочайшей Вейнте. Жизнь моя – в твоих пальцах.

Вейнте воспринимала все как должное – Меликеле говорила, подчеркивая силу своих обязанностей. Как нужны были Вейнте такие стойкие и надежные помощницы. Ум и верность сочетаются редко, даже среди избранных, вверенных ей Ланефенуу. По правде говоря, все эти приживалки выбраны были за преданность эйстаа, а не за какие-нибудь способности. Слишком сильной и независимой считала себя Ланефенуу, чтобы позволять кому-нибудь расти рядом с собой. Вейнте понимала, что настанет день, когда и она может показаться лишней Ланефенуу. Но день этот был впереди. И пока все свои способности и силы Вейнте устремляла на уничтожение устузоу, Ланефенуу нечего опасаться за власть над городом. А сейчас время разрушения.

Ее конечности задвигались, повинуясь силе эмоций, и Вейнте громко проговорила:

– А теперь, сильная Меликеле, бери своих фарги, а я последую за вами на расстоянии дневного перехода. Разведчицы уже впереди, они удалились на столько же. Все они верхом на таракастах и должны обыскать окрестности вдоль маршрута. Заметив устузоу, они остановятся и подождут твое войско. Знаешь ли ты, где разбить следующий лагерь?

– Я вновь и вновь изучала снимки, но пока не уверена, смогу ли узнать эту местность. Если возникнут сомнения, я положусь на двух проводниц.

– Делай так – они уже прошли со мной этот путь. – Вейнте оценила честность, с которой Меликеле призналась в недостатке знаний, – ведь она была уверена в своих силах и умела положиться на остальных. – Знаешь ли ты, где вы будете ждать нас?

– Знаю. На берегах желтой, извилистой реки. – Она подняла вверх обе ладони. – Мы должны остановиться через тен ночевок, я не забуду счет времени.

– Будь внимательна. Среди устузоу есть один зверь, он очень хитер, когда дело касается битвы. Опасайся ловушек и засад, помни, как они напали на нас на острове и потом бежали ночью под проливным дождем. На этот раз устузоу не должны спастись. Мы должны их выследить и убить, но не забывай про опасность, иначе все мы погибнем.

– Ешь других – или тебя съедят! – мрачно произнесла Меликеле, сжав в кулаки сильные руки в жесте предельной угрозы. – Мой голод сильнее!

– Хорошо сказала. Встретимся через тен дней.

Вейнте впилась когтями в бок скакуна. Гневно зашипев, он прянул на дыбы и крупной рысью направился прочь. Меликеле вернулась к работе. После того как было собрано ночное ограждение, уруктопов быстро догрузили. Меликеле миновала строй фарги, державших оружие на изготовку. В долгий путь она взяла из города лишь тех, кто был поумнее и уже умел говорить. Поэтому можно было надеяться, что на каждом уруктопе окажется хотя бы одна, способная отличить порядок от беспорядка, проследить, чтобы все было на месте, в порядке. Меликеле проковыляла вразвалку к передовому уруктопу и вскарабкалась на него. Потом велела таракасту-разведчику двигаться вперед. Вейнте выделила ей одного скакуна, но Меликеле так и не освоила езду верхом. Это не смущало ее. Она умела командовать подчиненными, исполняя приказы Вейнте, роль эта доставляла ей удовольствие. По сигналу Меликеле авангард выступил в поход.