Запретный мир - Илья Новак Страница 65

В этот момент. Альбинос Аслаг, выбиравший место, куда бы спрыгнуть, поднял голову и встретился взглядом с сухопарым человеком, покачивающимся на модифицированных ходулях. Взгляд Антона фон Левенгука был безумен. Широким взмахом руки фокусник окинул окружающий мир, а затем, выпятив подбородок, ногтем большого пальца медленно провел по своей шее в интернациональном жесте «конец всему».

После чего развернулся и, преодолевая в каждом прыжке по шесть-семь метров, побежал к краю Стены – в сторону тянувшейся к Разряднику слюдяной трубы.

Теперь он стал обладателем мощных крыльев, длинных перьев на хвосте, а также клюва и хохолка на макушке. И оставался все тем же Гунем Ситце-ном, уж в этом не было сомнений.

Вдвоем они взвалили на спину птица безвольное тело кроля.

– Но откуда ты мог знать, в кого он превратится? – спросила Дебора.

– Я этого наверняка и не знал, – ответил Бел. – Но он побывал паукообразным, гадом, земноводным… Я надеялся, что теперь, по логике, он должен стать… птицем.

– Эй, ребяты, а ведь я не вынесу троих, – неожиданно заявил Ситцен и щелкнул клювом. – В смысле не потяну.

– Не потянешь? – переспросил Бел.

– Не. Всегда мечтал полетать, но сейчас, кажись, я и двоих-то с трудом… Боязно как-то… Ну, быстрее, садитесь кто-нибудь! Я вернусь за вторым.

– Деби, садись, – распорядился де Фей, перешагивая через распушенные по плоту хвостовые перья.

Когда он обошел хамелеона, Дебора все еще стояла на месте, но теперь – задрав нос.

– Чего это ты командуешь? – осведомилась она.

– Деби, пожалуйста, сейчас не время, – взмолился де Фей, хватая ее за талию и пытаясь подсадить на узкую покатую спину с выступающими позвонками, через которую раньше перекинул тело кроля.

Она оттолкнула Бела и выкрикнула в лицо:

– Ты что, ничего не понял, Белаван де Фей? Ты делал все, что на самом деле должна была бы делать я, а теперь хочешь, чтобы я первая улетела отсюда? Ты полетишь первым! Я подожду.

– Голубки! – взмолился Гунь. – Шибчее садитесь кто-нибудь!

– Нет… – начал Бел, и тут твердый носок кожаного ботинка врезался в его колено.

Белаван заорал и начал падать.

– Извини, – прошептала Дебора, толкая его на услужливо подставленную спину хамелеона. – Я хорошо плаваю, так что в крайнем случае смогу…

Бел повис на Ситцене, как и Баган Скунс, – свесив голову с одной стороны, а ноги с другой.

– Подожди! – крикнул он, жмуря слезящиеся от боли глаза, но птиц уже натужно замахал крыльями, тяжело и медленно поднимаясь над плотом, который течение немедленно отнесло наискось в сторону.

– Дебора! – заорал Бел, открывая глаза и видя, как в нескольких метрах под ним волны набегают на покатые края пластикового ромба. Хамелеон, войдя в ритм, замахал увереннее и стал быстро набирать высоту.

– До Ямы еще далече, – сообщил Ситцен, поворачивая голову на длинной шее. – Ей еще больше часа кружиться.

– Дебора! – вновь крикнул де Фей. – Он вернется за тобой!

Маленькая фигурка на оранжевом четырехугольнике помахала рукой.

– Это ходули-семимили, – сказал первый помощник Аслагу. – Он добежит до Разрядника очень быстро. Что нам делать?

Они поднимались по скособоченной лестнице к балкону центрального яруса.

– Нам не догнать его, – возбужденно повторил помощник. – Здесь же ничего нет. Ни полевого оборудования, никакой техники. Такая сложная операция насмарку!

Макрофаги выскочили на балкон, и Аслаг быстрым взглядом окинул находившихся здесь людей.

Ставшая за долгие часы наблюдений через видеокамеры «мыши» и других механических шпионов ненавистной до зубовного скрежета Посвященная Шанго что-то бормотала, обняв микрофонную стойку. Рядом сидели Зигрия Матхун и Саша Пук-ковиц с Радагаром Пукковицем и передавали друг другу плоскую флягу. Матхун вдруг нагнулся и вытянул из-под лавки отбрыкивающуюся Гладию Хахмурку.

– А, ренегатка! – взревел он, сжимая ее в медвежьих объятиях. – Знаешь, чаво я теперь с тобой сделаю, ты… – Он сжал губы, напрягся, крякнул и… впервые в жизни сумел подавить цитату, уже готовую сорваться с его губ.

– Чаво? – пискнула Гладия, пытаясь оттолкнуться от его могучей груди.

– Верну на прежнюю работу! – Он сатанински захохотал. – Заставлю опять стать училкой младших классов. Будешь снова обучать банду вопящих недоростков, как к четырем прибавить два!

Кроме Шангаллы, все присутствующие на балконе содрогнулись от этих слов, а Хахмурка зашлась в сдавленных рыданиях и запричитала:

– Нет, Зиг, только не это!

– И они опять станут подкладывать кнопки на стул под твой плоский зад…

– Только не это, Зиг!

– И обмазывать доску мылом!

– Пожалуйста, Зиг, не…

– И подбрасывать череп в твою сумочку!

– Только не в школу, Зиг! – Она заколотила кулаками по его груди. – Только не это!

– А когда у тебя останется одно желание – отравиться крысиным ядом, я предложу тебе на выбор два варианта…

Хахмурка затихла, глядя на него расширенными глазами, и Зигрия Матхун голосом садиста-профессионала заключил:

– Либо ты до конца жизни остаешься училкой, либо… либо я женюсь на тебе!

Побледнев, Гладия пробормотала:

– Мне надо подумать.

Аслаг шагнул к Радагару Пуку, и в этот момент над краем балкона появилась голова с огненно-рыжими волосами.

– Вспомнила, – отрешенно произнесла Шангалла. – Я забыла приказать, чтобы задвинули чем-нибудь тот люк в ангаре…

– Э, дарагой, я прышла, – прокомментировала факт своего появления Слисса Фалангиста, возникая во весь свой великолепный рост. – Знаешь, ты первый мужчина, который смог почти побить мена. Я и не догадывалась, что такие богатыри живут на белом свете. Хочу взять тебя в мужья.

Глянув на подошедшего Аслага, Пук с грустной иронией приветствовал его:

– Здорово, Альбинос. Все носишься по мирам, восстанавливаешь справедливость? Нас как, сразу мордами к стенке или сначала помучите немного?

– Что это? – Аслаг ткнул пальцем в пульт с антенной, лежащий рядом с толстяком. На пульте тускло-красным светом мерцал индикатор.

Позади них Матхун крикнул, увидев наследную Вессантру, которая вместе с Савимур проходила по лестнице мимо балкона:

– А, сеструха! Я тута надумал зажен выскочить, правда, пока еще не разобрался, кому себя отдать. Трон Арры оставляю тебе за двадцать процентов от ежегодных поступлений в казну. Черт с ним, одна, как я погляжу, морока.

– Пульт управления плотом, – пояснил между тем Пук. – Только он уже не действует. А на плоту есть радиомаяк, и вот этот огонек показывает, что маяк еще работает.