Живи и ошибайся 2 - Дмитрий Соловей Страница 65

— Про наркоз он статьи с твоим именем писал, — припомнил я.

— Не факт, что меня запомнят по тем публикациям. Это Иноземцев среди медиков на слуху.

С этим я согласился. Большинство людей искренне верят, что исцеляет слепых святой старец и никак иначе. Конечно, в Перовке кто-то в курсе, как оно обстоит на самом деле, но чем дальше от наших мест, тем больше слухов.

— Газеты хм… свежие привезли, — напомнил Алексей.

— Что пишут? Что такого случилось, чего мы не знаем? Снова жалуются на недород и засуху?

— Ерунда всякая и сплетни. Из значимого то, что государь запретил использовать в официальных документах слова «Белоруссия» и «Литва».

— И как теперь эти губернии называются? — полюбопытствовал я.

— Северо-Западный край.

— Интересно, когда они вернут свои названия?

— Нам без разницы, — отмахнулся друг.

С этим я согласился и пошёл к детям. Лиза что-то там жаловалась на Кирилла. Он, оказывается, «новую тётю» невзлюбил. Софья зачем-то в детской стала свои порядки устанавливать, приказала разобрать лесенку и манеж. Вот этого я совсем не понял. Мой дом, мои дети, мебель тоже моя. И уж без советов этой провинциальной помещицы обойдусь! Чувствую, нелегко будет Лёшке в семейной жизни. Когда обзаведётся детьми, нужно рекомендовать нанять сразу воспитателя. Всё лучше, чем эта мнящая из себя невесть что девица.

Претензии Софьи касались не только мужа, но и того, что здесь у нас, оказывается, гостят профессора и господа иностранцы, а она одна кукует в соседнем поместье. В чём ей толк в общении с профессорами, я не понял. Немецким языком София не владела, простые фразы ей переводила родственница. Разве что потом при случае прихвастнуть подобным знакомством.

Кстати, собирались профессора шустро. Я думал, что будут по пять раз сундуки перекладывать. Немцы же сами по себе народ дисциплинированный, но и Иноземцев недолго упаковывал вещи.

Выехали они сразу, как загрузили всё на кареты. Мы с семьёй дружно вышли проводить. Уезжали господа не рано утром, а ближе к обеду. На нашем берегу Самарки за последние три года много всего построили. Помещики быстро сообразили, что постоялые дворы могут принести хорошую прибыль. Стояли эти заведения так часто, что можно было каждые полчаса тормозить для отдыха и перекуса.

Цены в этих дворах были значительно выше, чем на почтовых станциях, так что не думаю, что прижимистые немцы будут задерживаться. А у Иноземцева выбора особо и нет. Раз уж собрались двигаться вместе, то придётся соответствовать скорости берлинских профессоров.

Алексей обрадовался тому, что нас покинули медики и вероятные шпионы. Он гипса нарыл, перетёр, просушил и планировал испробовать его для фиксации переломов. По его сведениям сейчас использовали гипсовые формы, а не бинтовые повязки. Мы в этом деле могли стать первыми и отдавать кому-то идею не хотелось.

— Удачно один пацанёнок руку сломал, — с азартом сообщил Лёшка. — Я вчера по темноте уже не стал делать. Вдруг смещение есть.

— Тьфу на тебя! Какая это удача?

— Зато какая возможность опробовать гипс! Поедешь со мной в Перовку?

— Поеду, — не стал я отказываться. — Заодно наших девок соберу. Пусть возвращаются в усадьбу. Леопольд жаловался, что запасы на зиму некому готовить, на кухне из работников три пожилые тётки.

В Перовке провели два дня. С отцом Нестором я побеседовал, выдал прогнозы на 1841 год. Там не так уж много чего случится. В России, можно сказать, кроме свадьбы престолонаследника Александра Николаевича, ничего существенного не произойдёт.

После в поместье я проверял кухонные дела, разбирался с управляющим. Считали сколько и какого вина покупать, и нужно ли нам чего более крепкого. Обычная такая текучка и жизнь типичного помещика. Морально я отдыхал в кругу семьи, радуясь, что из гостей осталась одна графиня. Но она тихая, без претензий. Полдня молится, полдня чаёк попивает и ведет с Лизой неспешные разговоры.

Жена тоже радовалась отсутствию изрядно поднадоевших гостей, особенно тому, что Софья со своим табором уехала обратно в Скворцовку. Лиза проверила хозяйство, погоняла дворню, заказала ковры и текстиль. Наконец, она управилась со всеми делами и решила продолжить написание книг для детей.

— Гера, — пришла озабоченная Лиза ко мне, прижимая к груди связку ключей, — там шкафчик незапертый оказался.

— Какой шкаф? — ничего не понял я.

— В моём кабинете. Тот, где ты велел хрусталики для глаз хранить.

— Ты забыла закрыть? — сообразил я.

— Не помню, — призналась Лиза. — Ключи-то в спальне были. Туда только Танька да Фёкла заходят.

— И?..

— Так нет их, хрусталиков, — еле слышно пробормотала жена.

— Не поня-а-ал…

Несколько минут мне понадобилось, чтобы сообразить то, о чем сообщила Лиза. Оказалось, из нашего самодельного сейфа пропали все хрусталики и заготовки к ним. Больше ничего не исчезло. Да и не было ничего ценного в сейфе. Практически все наличные у нас разошлись на закупки. У меня в кабинете лежал вексель от Орлова, у Лёшки имелось несколько тысяч в загашнике. Ну и так по мелочи. У Лизы если и были какие деньги, то тоже в спальне в шкатулке на столике.

Забрав ключи, я отправился вместе с Лизой проверять сейф, по пути отловил слугу и отправил его за Алексеем. Ситуация сложилась настолько неоднозначная, что стоило поспешить.

Личная проверка сейфа ничего не дала — заготовки и четыре пары хрусталиков исчезли. Зато паста ГОИ осталась. Не помню, чтобы мы кому-то рассказывали что это и для чего применяется.

— Здесь немного обрезков, — выдвинула Лиза ящичек стола. — На два-три хрусталика хватит.

Супруга всхлипнула и прижалась к моему плечу.

— Ну чего ты? — приобнял я её. — Ничего страшного. Не будем, значит, делать операции.

— Так это же, это… — Лиза не удержалась и заревела.

Честно говоря, мне самому стало паршиво. Какая же дрянь украла?! И главное, что от тех заготовок проку может не быть. Отполировать хрусталики очень сложно. Не зря же мне пришлось пасту изготавливать. К тому же у нас были лезвия. Их, кстати, не взяли. Я обещал жене наточить и отшлифовать. Потом завертелся, закружился. Лезвия, воткнутые в кусок пасты ГОИ, вору не приглянулись.

К тому времени, как приехал Лёшка, я провел небольшое расследование. Супруга так и не вспомнила, закрыла она сейф или нет. С другой стороны, она никогда раньше не забывала это делать. Ключи могли у неё из спальни вытащить, а после подбросить обратно.

— На связке пять ключей, — рассуждал я вслух. — Ты бы спохватилась, не найдя их. Предположительно вор открыл сейф и не стал ничего забирать до того, как смог уехать. В случае обнаружения открытого сейфа, мы бы не стали волноваться.

Алексей расспросил дворню, сам всё проверил и констатировал, что кража случилась целенаправленно, без всякого сомнения. Никто случайно в тот сейф не мог полезть по той причине, что на взгляд любого человека там ничего ценного не лежало. Чужие в дом не входили. По второму этажу могли перемещаться только уважаемые гости. Хотя даже немцы из Берлина здесь не проживали.