Мир Смерти против флибустьеров - Гарри Гаррисон Страница 65

– Генри, когда просишь выкуп в обмен на заложников, торговаться нельзя, – начал он спокойно и рассудительно. – Это просто мелко и глупо. В твоих руках жизнь человека, для кого-то бесценная. Поэтому ты сам называешь цену и стоишь на ней до последнего. Увлекаться большими числами тоже нельзя. Чем неподъемнее требование, тем выше вероятность, что с той стороны пришлют не деньги, а бомбу замедленного действия или группу захвата, составленную из роботов невидимок. Рекомендую просить не больше полумиллиарда. Считай, что я отказываюсь от своей доли во имя общего успеха дела.

– Э, Язон, да ты наверно, занимался терроризмом! – с уважением воскликнул Морган.

– Да, Генри, и не таким мелким, на какой ты меня сейчас подбиваешь. Поэтому мое единственное условие будет таким: переговоры веду только я. Надеюсь, ты, наконец, понял, насколько я старше и опытнее.

Морган промолчал. Потом отвернулся к иллюминатору и стал молча смотреть на звезды. А среди них уже отсвечивал матовым блеском пока еще маленький, но стремительно приближавшийся сигараообразный корпус «Конкистадора».

В своей каюте Язон первым делом вынул пробку из бочонка и аккуратно налил в два стакана темного душистого бренди – себе и Мете.

– Выпьем, родная, за нашу девочку. Можешь считать, что она уже спасена. Завтра утром мы будем на орбите Зунбара.

Долли стояла рядом и удивленно хлопала своими зелеными глазищами.

– А как же папа… деньги… а если полиция?.. – она окончательно смешалась и замолчала.

– Переговоры буду вести я, – сказал Язон, кладя руку на ее худенькое плечо. – Какие языки знает твой папа?

– Эсперанто, английский, датский, – начала вспоминать Долли.

– А что-нибудь более редкое?

– Сейчас, сейчас… Во! Польский.

– С польским у меня плоховато, – вздохнул Язон.

– А греческий? – предложила Долли. – Он немножко умеет по-гречески.

– Годится, – улыбнулся Язон, – я тоже немножко. Попробуем конспиративно поговорить по-гречески. Две-три фразы, больше не надо. Больше даже нельзя – подозрения вызовешь. Ну, ладно, не беспокойся, Долли, все будет хорошо.

От Одемиры до Зунбара – один ночной перелет на средней межпланетной скорости. Можно и быстрее долететь, но Морган не торопился. Перед ответственной операцией ему хотелось выспаться, и он даже тяготение на корабле уменьшил с двух с половиной до полутора единиц. И это было замечательно: Долли к концу третьего дня безумно устала от перегрузок, а ей тоже не мешало быть в форме на утро. Робс по молодости лет на сон не жаловался, а истинная королева перегрузок Мета, как казалось Язону, могла спать сном младенца хоть при двадцати g.

И только сам Язон не сомкнул глаз в эту ночь. Он писал длинное и очень подробное письмо Рональду Сейну. Он должен был объяснить все до мелочей и убедить преуспевающего зунбарского бизнесмена в исключительной важности своей просьбы. Оттого, насколько удачным получится это письмо, зависело теперь слишком многое. Да, конечно, Язон искренне радовался, что отец и дочь вновь обретут друг друга, но не это было сейчас главным. В конце концов может девчонка и на Пирр слетать. Глядишь, ей там и понравится. А уж Робс-то точно не заскучает. И папа на Зунбаре легко переживет еще месяц разлуки с любимой Долли. Однако шанс, который предоставлялся Язону сейчас благодаря стечению обстоятельств, был так заманчив, что ради него стоило рискнуть.

Он никому, даже Мете, не рассказал о своей новой идее, зародившейся по дороге на Одемиру и обратно. Пусть все узнают об этом после, когда самые ужасные треволнения останутся позади. Ведь на самом-то деле он вовсе не был уверен в удачном исходе утренней операции.

Рассчитывать на здравомыслие Сейна лишь потому, что его фамилия именно так переводится со староанглийского? [3]Рассчитывать на невмешательство полиции, начальники которой даже на самых цивилизованных планетах оказываются зачастую непроходимо тупыми? Рассчитывать на последовательность и логику в поведении Моргана, становящегося иной раз непредсказуемым, просто бешеным и кровожадным? Ни на что подобное рассчитывать было нельзя. А значит на любом этапе на смену переговорам могла прийти беспорядочная стрельба. Почему же он все-таки решился на это? Интуиция? Наверно, интуиция подсказала что-то. Но главное – неистребимый азарт игрока брал в нем верх над скучными доводами рассудка.