Титаникус - Дэн Абнетт Страница 64

— У него давление низкое, — сообщила Голла. ― Пульс нитевидный.

— Если от его разума что-то осталось, — произнес прислужник, — то он испытывает жуткие страдания. Говорят, что боль изъятия от резкого разрыва — адская.

— Из-за того, что мы его отключили? — уточнила Калли.

Робор пожал плечами:

— До этого. Он, скорее всего, ощущал, как умер его БМУ.

— В смысле?

— Он сопереживал смерть своей махины.

— Мы что-нибудь можем сделать? — спросила Голла.

Робор не ответил. Ветер бился о крышу.

— А ты можешь что-нибудь сделать? — спросила его Калли.

— Я всего лишь прислужник, — ответил Робор. Затем посмотрел на нее. — Необходимо доставить его обратно в Кузницу.

Женщины расхохотались.

— Я серьезно. Принцепс — это бесценный товар: его навыки, его знания, его опыт. Если есть хоть какая-то возможность спасти этого человека, наш долг — добраться до Кузницы и…

— Я поняла, — сказала Калли, — но мы никуда не пойдем, пока все не кончится.

— Но…

— Робор, напряги мозги. Мы ничего сделать не можем.

Прислужник шмыгнул носом. Подкрутил что-то на правом запястье, и появился небольшой тонкий инфодрит. Калли и Голла взглянули на него с легкой опаской. Впервые Робор воспользовался своими модификациями в открытую.

— Я прошел совсем небольшую аугментическую обработку, — сказал он. — Я все еще жду разрешения на генеральную модификацию. У меня есть лишь простой инфоштекер и загрузочный порт. Возможно, с вашего разрешения, я…

Он прервался и посмотрел на них.

— Мне ведь не нужно вашего разрешения, да?

Калли помотала головой.

Робор подтянул табурет и уселся рядом с носилками. Внимательно осмотрел тело, методично изучая все штекеры: верхние шейные, черепные, лицевые.

— Такая разруха, — прошептал он. Многие из штекеров были повреждены или вырваны, многие потускнели от крови и выступившей амниотической жидкости. Наконец он выбрал один на левом плече принцепса.

Робор повернулся и обратился к женщинам:

— Прошу вас, что бы ни случилось, не разъединяйте нас. В противном случае для нас обоих это, скорее всего, закончится смертью.

— А что, если… — начала Голла.

— Не надо.

Робор вставил инфодрит в наплечный штекер. Вроде бы ничего не произошло. Калли и Голла в ожидании какой-то реакции уставились на лежащего словно при смерти принцепса.

— О черт! — воскликнула Голла.

До Калли дошло, что смотреть надо было на Робора, а не на тело на носилках. Голова Робора свесилась, глаза плотно зажмурены, кулаки крепко сжаты, а рот широко разинут в безмолвном крике.

— Вытаскивай, — заторопила Голла.

— Нет! Нет, ты же слышала, что он сказал!

— Посмотри на его лицо, Калли-детка. Он в агонии!

— Оставь штекер в покое!

Голла уставилась на нее:

— Ладно. Но если он явится ко мне и спросит, почему мы позволили ему умереть, я все свалю на тебя, Замстак.

Они принялись ждать. Робор не шевелился. Он сидел, словно статуя какого-то истязаемого святого, — сгорбленный, с перекошенным лицом. Вся его поза выражала страдание.

Шли минуты. Время текло невыносимо медленно. Калли подумала: как можно сидеть с разинутым ртом так долго? Буря сотрясала дом и колотилась в ставни. Может быть, он уже умер? Не станет ли это еще одним запоминающимся моментом в списке решений Калли Замстак как командира?

— Я его отключаю, — заявила Голла.

Калли схватила ее и потащила назад:

— Нет!

— Калли, пожалуйста!

Они нелепо боролись какое-то время, и Голла призвала все свои обширные запасы противопехотных оскорблений, которыми вооружили ее годы службы в переполненных общих палатах принципальского лазарета.

У них за спиной в комнату ворвалась Рейсс и разняла их с неожиданной легкостью.

— Она… — начала Голла. — Трон, Рейсс, ну ты сильная!

— Я не дам ей отсоединить Робора, — сказала Калли. — Пусти меня, пожалуйста.

Рейсс отпустила обеих, подошла к сидящему прислужнику и осмотрела его с легким ужасом.

— Чего он сделал? Вы дали ему воткнуться в мертвяка?

— Он не мертвый, — сказала Голла.

— Это была идея Робора. Он думал, что сможет помочь, — объяснила Калли.

Рейсс присела и заглянула в застывшее в гримасе лицо Робора. К нему она не прикасалась.

— Робор? Робор? Это Лив Рейсс. Ты там, мистер? ― Затем поднялась и посмотрела на Калли: — Я думаю, Улдана права. Я думаю, надо его отсоединить.

— Робор попросил нас только об одном: чтобы мы не отсоединяли его, что бы ни случилось.

— Интересно, он этого ожидал? — с сомнением спросила Рейсс.

— Не знаю, но Робор понимает в этих штуках больше нашего, — ответила Калли.

Рейсс кивнула:

— Если ты так считаешь, он останется подключенным. — Она посмотрела на Голлу, затем на Калли: — Дайте нам знать, если что-нибудь произойдет, — и вышла из комнаты.

Ветер завывал над домом, свечи мерцали.

— Снаружи становится гадко, — пробормотала Голла.

Калли кивнула.

— И здесь тоже, — добавила Голла. — Прости.

— И ты меня прости.

— Да ладно.

Они постояли молча.

— Пойду проверю остальных, — произнесла Калли.

Несмотря на тот факт, что модульный дом трясло и бросало, словно корабль в море, большинство остальных спали. Дженни Вирмак одиноко сидела в углу. Она вертела на пальце маленький серебряный перстень и, похоже, молилась. Калли решила ее не тревожить.

— Калли? Глянь сюда, — позвала Рейсс. — Бон нашел.

На одной из полок среди хлама стоял потрепанный полевой вокс-передатчик эспэошного образца.

— Работает? — спросила Калли.

Рейсс пожала плечами:

— Поди узнай? Батареи-то сдохли.

— А запасных нет?

— И каким, по-твоему, будет ответ? — спросила Рейсс с жесткой усмешкой.

— Можно его ширнуть, — раздался сзади голос.

Они оглянулись. На них смотрел Фирстин. Он сидел, опершись на край просевшего матраса, и вертел в руках чируту, которую демонстративно не прикурил, изображая любезность к остальным.

— Что ты сказал? — спросила Калли.

— Можно ширнуть, — повторил Фирстин, ухмыляясь и демонстрируя полумесяц крайне запущенных зубов. — Мы иногда так делали, когда не могли позволить новые батареи.