Стальной шторм. Арктический блицкриг - Илья Садчиков Страница 63

– Курить будешь?

– Не хочется. Я лучше до Ольги дойду. Расскажу ей, к чему дело идет.

– Дождись лучше утра. В семь прибудут новые машины со специалистами.

На лице Николая промелькнула тень сомнения. Отследив ее, Сергей предупредил подполковника:

– Ехать ночью, по узкой заледенелой дороге – не самая удачная идея.

– Хорошо, хорошо, убедил.

Матвиенко попросил сигарету и начал крутить в пальцах ее белый хрупкий цилиндрик.

– Как думаешь, противодействие будет сильным?

– Вероятно. Лучше на этой теме не циклиться.

– На «той» стороне вы будете совершенно одни!

Сергей пожал плечами.

– Неприятно, только ничего с этим не поделаешь. Главное, прикройте нас во время возвращения.

– Об этом не беспокойся.

– Я и не беспокоюсь, специально для этого Джейн на земле оставил. Она за тобой присматривать будет!

Матвиенко улыбнулся и похлопал Сергея по плечу.

– Тогда удачи, полковник, и меткой стрельбы. Вгони эту «девятку» в холодный Гренландский берег.

Воздушная база «Граф Бернадотт». Ангары «Красной звезды»

2 апреля 2036 года, 21:31

Петренко тяжело вздохнул и вытер лоб сухой тряпкой.

– Навесить два AMRAAM не получилось. Машина оказалась слишком тяжелой. Мы с Вольфрамом мозгами пораскинули и остановились на компромиссном варианте – подвесили «Феникс».

Сергей с сомнением посмотрел на механика.

– Твоя жар-птица машину в воздухе не перевернет?!

Петренко задумался, а потом расхохотался во все горло:

– Нет, конечно! Мы самолет сбалансировали, повесили под правый пилон здоровенный топливный бак.

– Ясно. На обратном пути придется избавиться и от бака, и от ракет!

Полковник двинулся вдоль левого крыла и обошел вытянутый нос истребителя. Посмотрев на подвески левой консоли, Сергей торжественно протянул:

– Да тут у нас целая рождественская елка!

Механик поднырнул под крыло и начал перечислять использованное оборудование:

– Два топливных бака, система навигации и прицеливания AN/AAQ-13 [38]и компактная система дистанционного управления БПЛА. Ракет, как видишь, нет, во избежание перегруза.

– В какой последовательности следует выбирать топливо из внешних баков?

Петренко задумчиво почесал подбородок.

– На 141-м начинать лучше с центрального бака, ты это и сам знаешь. На 16-м ситуация противоположная – машина в нашем случае перетяжеленная, да и движок не такой сильный. На твоем месте, полковник, я бы выбрал топливо с ближних пилонов, а потом принялся бы за внутренние баки. Ну, а напоследок, когда машина станет полегче, я бы израсходовал внешний контейнер.

– Если выбрать топливо не получится…

Механик покачал головой.

– Лучше с баками не садиться, перегрузка машины составляет 15 процентов. Выдержит ли передняя стойка – вопрос. Короче говоря, командир, в случае ЧП сразу сбрасывай все контейнеры в океан, черт с ним, с оставшимся топливом.

Соколов склонился над ракетой и коснулся пальцем ярко-красной боеголовки «Феникса».

– Блоки наведения проверяли?

– Вчера вечером и сегодня утром. С тех самых пор я от машины не отходил.

– Что наш загадочный саботажник?

Механик развел руками.

– Так и не появился. Боюсь, он затаился или вообще узнал о наших планах.

– Неприятно.

– Что есть, то есть, но мы его все равно выследим. Никуда он от нас не денется.

Сергей посмотрел на часы и без особого удовольствия протянул:

– До вылета час остался, а я продрог до костей. Холодно тут. – Глянув с прищуром на Петренко, командир добавил: – Чай-то у вас есть?

– А как же! – улыбнулся механик. – Сейчас добудем!

Указав Сергею на мятую стальную бочку, Петренко протянул:

– Ты, командир, садись вон там. Сейчас все принесем.

Соколов спорить не стал, добрался до указанной точки и рухнул на мятую продавленную кушетку. Рядом с импровизированным сиденьем – низенький столик и банка, доверху набитая самокрутками.

Петренко появился через минуту с чайником и заваркой. Позади механика шла довольная Эжен. Лицо девчушки было украшено черными полосами машинной смазки.

Поставив на стол заварочник, Петренко подтолкнул девушку вперед.

– Вот твой ангел-хранитель, командир! Эжен сегодня твой «шестнадцатый» проверяла. Вымазалась в смазке, словно тигрица. Смывать не хочет.

Плеснув в кружку темную пахучую жидкость, механик добавил кипятка и начал размешивать содержимое серебряной ложкой.

– Выглядит так себе, но действует убойнее любого кофейного напитка.

Первую кружку Петренко протянул Эжен, вторая отправилась в руки полковника, третья осталась стоять на столе.

– Голландец питье пробовал? – полюбопытствовал Сергей.

– Нет, – махнул рукой механик. – Он ведь фламандец, в чаях ничего не понимает, да еще и брюзжит по любому поводу. Вот Невилл – другое дело! Хоть и англичанин, но наш человек. Пьет это пойло не морщась да еще и добавки просит. Ценит, значит, по достоинству наше к нему товарищеское отношение. Правда?

Петренко мигнул Эжен, и девчушка задорно рассмеялась.

Сергей осторожно поднес кружку к губам и глотнул теплую жидкость. Питье оказалось крепким, неприятным на вкус.

– Слушай, Петренко, Ван Хорн же прав – гадость.

– Ты пей, пей. У нас такой чай на Северном флоте варили лет сорок назад, при Рыжкове. Поначалу неприятно, а то как же. Зато потом сон как рукой снимает. До утра бодрым будешь!

Сергей поморщился, но глотнул еще раз.

– Помню, в конце нулевых, в самый разгар Афганских боев [39], пришлось нам работать у линии фронта. Два дня без перерыва чинили и перевооружали самолеты. Если бы не это пойло, завалили бы весь план по спасению мира. Спасались только тем, что варили крепкий чай да заедали его хлебом. Так и жили. Другой еды на передовой не было.