Господин маг. Новые возможности - Дмитрий Смекалин Страница 63

Капитан тоже подошел, постоял некоторое время молча, посматривая на то, как у матросов ранки затягиваются. Судя по выражению лица, был работой целителя доволен. Потом вдруг резко куда-то ушел, буркнув на ходу:

– Заканчивайте быстрее. И приведите себя в божеский вид.

Старпом и мичман (командир катера) тоже подобрались. Оказалось, заметили, что от крейсера к «Князю Константину» шлюпка направилась.

Петя эту суету как-то пропустил мимо себя, так как заинтересовался изменениями в энергетических каналах, возникающих вследствие контузии. По большому счету лечение он закончил, и энергетическую систему наиболее пострадавшего от контузии матроса стал изучать больше из любопытства. И тут оказалось, что если с основными каналами все было, как обычно, то более тонкие, которые Петя для себя называл капиллярами, смешались и перепутались. Как это с волосами под ветром бывает. Вроде все на месте, а на голове чуть ли не колтун образовался. Вот он и стал эти тончайшие каналы расправлять, что оказалось совсем непростым делом. Новые вырастить проще, чем старые распутать.

Однако постепенно нашел подход. Как всегда, методом тыка. Оказалось, если в капилляры капельку темной энергии направить, они сразу же перестают сопротивляться любым перемещениям. Более того, сами собой выпрямляются. Только капелька должна быть совсем маленькой. Тогда ее дальше уже можно не убирать, а проталкивать энергией жизни. И потихоньку вся энергосистема в порядок приходит. Только медленно. И концентрация требуется полнейшая.

В результате, что обстановка изменилась, Петя понял только тогда, когда обрабатываемый им матрос неожиданно вскочил и, разрывая каналы-манипуляторы, которыми кадет-экспериментатор его лечил, куда-то рванул.

Кстати, это было больно. Не физически, но очень неприятные чувства возникли, и на секунду пропала ориентация в пространстве. Птахин не просто завалился, а шмякнулся носом о палубу. Что тоже было больно. Считается, что клин клином вышибают, и подобное воздействие должно прочищать мозги. Оказалось – заблуждение. Взгляд Петя смог сфокусировать только после того, как на самого себя «малое исцеление» наложил. Хорошо, что наготове его держал, в его плачевном состоянии сформировать заклинание с нуля было бы непросто.

Обнаружил себя сидящим прямо на досках палубы рядом с парусиновой койкой под навесом, где он только что лечил вырвавшегося от него матроса, а самого матроса – в ровной шеренге, в которую выстроился экипаж катера «Новик» (катера в честь князей не называли – слишком маленькие, что ли), а перед ними целую группу командиров. Включая командира крейсера и всей эскадры капитана Макарова. Это по мундиру можно было догадаться, так-то Птахин его раньше не видел.

Рапорт, видимо, уже был отдан, и теперь капитаны о чем-то тихо переговаривались между собой. В Петину сторону никто не смотрел, его как будто специально не замечали.

Сглазил. Макаров повернулся и целенаправленно направился к кадету. Пришлось срочно вставать и попытаться изобразить бравый вид.

– Кто таков? – Голос у капитана был, что называется, боцманский. Вроде говорит, его не повышая, а ревет так, что любую бурю перекроет.

– Кадет третьего курса магической академии Птахин Петр Григорьевич, направлен к вам для прохождения практики.

– Сам вижу. – Значок академии, в отличие от орденов, Петя носил. – Специализация?

– Маг жизни. Целитель. Сейчас – на уровне шестого разряда, официально перстень только после выпуска получу.

– Матросов вы чинили? Какие были повреждения?

– В основном не слишком серьезные ссадины и два треснувших ребра. И контузия. Ничего сложного.

Капитан еще раз глянул на шеренгу экипажа катера. Видимо, численность проверил.

– Более серьезные раны лечить можете?

– Мой потолок – «среднее исцеление». С помощью волевой магии могу немного больше.

– Значит так, Август Генрихович, – видимо, обращение к капитану носителя по имени-отчеству должно было что-то означать, но Петя в тонкостях морского этикета не разбирался, – что целителя заполучили – хвалю. Что не доложили об этом… будем считать, не успели.

Потом повернулся к Пете и задумчиво осмотрел его:

– Вы, Петр Григорьевич, с таким выпускником вашей академии как Виктор Николаевич Пален знакомы?

– Знаком. Более того, получил от него наказ представиться, как здесь буду, но до сих пор не успел. Собирался это сделать при первой возможности, но как-то по службе не получалось.

– Вот и хорошо. Граф как раз на «Князе Михаиле» в этот поход отправился. Так что я у вас, Август Генрихович, вашего целителя забираю. На флагмане ему место. Со всех сторон, как ни взгляни. Вы уж не обижайтесь. Лечить ему все равно всех моряков флотилии, а не только ваших. А с учетом поставленной перед нами задачи, пациенты у него точно будут.

Капитан «Князя Константина» только буркнул что-то вроде: «Надо так надо», – а вот старпом Соловьев неудовольствия не скрывал. Но только выражением лица, вслух возразить не решился.

А Птахину, который раньше думал, что хорошо бы на крейсер перебраться, теперь эта идея перестала казаться привлекательной. Но возразить тоже нечего. Ни с Макаровым, ни с Паленом ссориться не резон. Так что попросил разрешения пойти собирать вещи, с чем и был отпущен.

С чего бы это Виктор Пален на «Князе Михаиле» оказался, было непонятно. Военно-морской флот и город, конечно, между собой связаны, но что генерал-губернаторскому сыну на учениях делать? Посмотреть захотелось?

Однако даже забавно. Искать встречи с бывшим соучеником Пете не слишком хотелось, хоть и понимал, что игнорировать приглашение нельзя. Вот и оттягивал ее, находя повод в виде занятости на таможне. Хотя визитку или открытку в генерал-губернаторский дворец мог бы уже давно закинуть. Не хотелось с другими лизоблюдами равняться, которых в приемной городского начальника наверняка полно крутится.

Но от судьбы не уйдешь. Теперь придется неопределенное время с Виктором на одном корабле жить. А тот командовать любит. Одна надежда, что, помимо Птахина, на крейсере еще полно офицеров и матросов. Может, Пален ими больше заниматься будет?

Искать бывшего соученика не пришлось. Сам подошел. К Петиному переезду на крейсере заранее не готовились, сам капитан им заниматься, понятно, не стал. Распорядился одному из встречавших его на палубе мичманов обеспечить размещение целителя и спокойно ушел. Тот, в свою очередь, сказал, что каюту сейчас подготовят, и тоже ушел. А Петя так и остался с вещами на палубе.

Свободных кают у них нет, что ли? Логично предположить, что на крейсере должно быть зарезервировано место для гостей. Например, адмирал на нем свою ставку устроит. Или еще какой высокий начальник почтит своим присутствием. Хотя… Наверное, простому кадету высший класс не положен, вот и переселяют кого-нибудь из мичманов. Или кладовку освобождают.

Вот пока Петя стоял на палубе, к нему и подошел Виктор Пален: