Норман. Шаг во тьму - Владимир Белобородов Страница 62

– Потише, Шивак. Не знаю я, как делать порох, не знаю. А если ты меня сейчас не отпустишь, то в лучшем случае Лейка приревнует, а в худшем нас неправильно поймут.

– Извини. – Гном отпустил мою руку и огляделся вокруг. – Просто мы уже столько кругов пытаемся его сделать…

– Понимаю. Вещь нужная. Не выходит?

– Нет. Взрывается, но не так, как рассказывают обладающие.

– Обладающие – это я?

– Да. Появляется эта память только в людях, и обычно старейшины всеми путями стараются пригласить такого человека жить к себе. У нас он получает свой дом, правда, по условиям безопасности, только на территории Черных гор. Получает серьезные деньги, при этом работать этому разумному не надо. Если он хочет, приглашают и его родственников. Мы обещаем полную защиту…

– Шивак, ты сейчас не уговаривай, знаешь мое положение. Вот выручим родственников, тогда поговорим. Тем более что предложение заманчивое. Ты сейчас об обладающих расскажи.

– Да я так, – смутился гном. – Обычно, до твоего случая, люди, получившие эту память, сходили с ума. То есть не помнили себя прежних, говорили на другом языке, называли себя другим именем. Поэтому их проще было найти. С тобой все иначе. Возможно, потому, что ты еще и одаренный. Раньше обладающие не имели дара магии. У нас старейшины сейчас сами с ума сходят от этого факта. Если бы мы не напились тогда в лесу, ну когда в футбол играли, я бы и не определил в тебе память. Вообще, я сначала подумал, что ты просто встречался с обладающим. Это уже потом Кальд понял, что у тебя память есть.

– Как он определил?

– Наверняка он в разговоре слова употребил какие-нибудь из тех, что знают только обладающие. А ты их понял и не отреагировал как на странные.

– А с ума сходят сразу или постепенно?

Гном пожал плечами:

– Сразу. А что, есть признаки?

– Да не то чтобы, но именем другим пару раз себя называл.

– Мне будет обидно, если вдруг ты…

– Спасибо, друг. А уж мне-то как обидно будет… Я не забуду тебя. Когда сойду с ума, буду рассказывать все только тебе, – с серьезным видом произнес я.

– Скорей бы, – парировал гном.

– Больше ничего такого, не разглашая тайны, не расскажешь?

– Да больше и нечего. Живут обладающие столько же, сколько и обычные люди. Ну, опять же, ты одаренный, должен жить дольше.

– Я так понимаю, как банки организовать и как вести разговор на расстоянии, это все из памяти?

– Да. А про разговор откуда знаешь?

– Догадался. Уж больно вы быстро знания передаете. Да и банки в разных городах наверняка между собой связать надо. Не птицами же, в самом деле.

– Ты это, Нор, не говори никому про разговор на расстоянии. Да и вообще про нашу беседу. Я серьезно. И я никому не скажу, что ты знаешь. У нас, понимаешь, как бы объяснить…

– Убить могут, – подсказал я ему.

– Ну да. За настойку нет, а за связь – да.

– Чего тогда раньше не убили? Ведь предполагали же.

– Не знаю. Возможно, потому, что старейшины не поверили Кальду полностью. Ты же не сошел с ума и себя прежнего помнишь.

– Ладно. Что-то впереди – Серый насторожился, пойду я. Про разговор никому не расскажу, обещаю. И про связь тоже.

Отойдя пару шагов вперед, я остановился и повернулся к Шиваку:

– Я рад, что ты мой друг. Приготовься к беседе с Кальдом, он ваши отношения с Лейкой не очень одобрит.

– Знаю.

Тревога была напрасной. Зверь, который прятался в кустах, поспешил ретироваться при нашествии такого количества разумных.

– Ну вот, Серый, – похлопал я по спине обернувшегося ночью в звериный облик охотника, – а ты говорил, что большое количество разумных привлекает внимание зверья. Да они от нас разбегаются.

– Ты фы ефе с афмией пфифел. Мафичесфой.

– Согласен. Одаренных среди нас уйма. Ничего. Вон деревья не такие искореженные стали, скоро выйдем. А ты чего в зверя обернулся?

– Нфафифся. И эфы бофяфся.

– Злодей, – ухмыльнулся я.

– Хфр-р-р.

Наверное, это означало ухмылку. Мутные они – оборотни. На душе как-то посветлело. Видимо, действительно выход из Темных земель рядом.

На пятый день эльфийский дозорный обнаружил мост. Каменный. Почти целый. Последний пролет был разрушен буйством природы, хотя кто его знает, может, и войны. К переправе готовились день. И вопрос заключался даже не в том, что надо срубить несколько деревьев и перебросить их через разрушенный участок, хотя это тоже оказалось непросто из-за искореженности стволов. Основной проблемой, задержавшей нас, был страх. Страх нападения личей. Вторую битву, да еще неподготовленную, нам не выдержать. Поэтому половину дня потратили на наблюдение за противоположным берегом. В это время выискивали подходящие деревья. И когда настал час икс, в смысле, фиг его знает, что там, «лезвия» эльфов свалили три дерева, которые мы с невероятной быстротой обтесали и потащили к мосту.

Переправа получилась так себе. В первую очередь из-за того, что переходить надо было по кривому стволу, при этом на каждом, включая детей семи кругов, висели какие-то тюки. Первой пошла наша стая без раненого Эля, Ручи, плохо ходящей по деревьям, и Нейлы, которую я не пустил. Энурлен усилил нас тройкой уже знакомых по походу в подвал эльфов.

Пуш скачками ушел в лес. Я махнул рукой, ничего страшного не воспринималось. После того как перебралась наша команда, эльфы растворились среди деревьев. Поступил сигнал – все хорошо.

За нами шли дети. Если честно, то мы перешли хуже, чем они. Чувствовалось – жители леса. Более старшие тут же сбросили сумки и натянули луки, осматривая лиственную опушку. Младшие сгрудились за сумками старших, прижавшись к земле. Один из тянувших тетиву явно был не больше восьми кругов, при этом он настолько сильно пытался ее натянуть, что рука дрожала. Я раньше как-то не задумывался о соотношении взрослых эльфов и детей в Потерянном Доме. Девятнадцать. Девятнадцать детей, трое стариков и одиннадцать взрослых эльфов. И это учитывая, что дети – до пятнадцати кругов, той же Сойсе не больше девятнадцати. А ведь у нормальных эльфов, наверное, взрослыми начинают считаться позже.

Сложность возникла при переходе хасанов, вернее, Ручи – Новера перенесли. Ее паника прямо впилась мне в мозг. Пришлось нам с Нейлой идти по боковым стволам, придерживая волчицу. Руча настолько неуклюже перебирала лапами, что казалось, она готовится обхватить ими ствол дерева. Поддержка хасана осложнялась оставленными в качестве перил ветками. Но все проходит, и Руча последние три метра преодолела прыжком и практически сразу же ушла в лес.

Когда все перешли, Энурлен при помощи молодежи скинул стволы в реку и попал, судя по глухому удару, по какой-то живности.