Эльфийские хроники - Жан-Луи Фетжен Страница 62

И тут вдруг один из разведчиков резко остановился и что-то прокричал, показывая на горный хребет. Командир отряда, находившийся в двадцати шагах позади этого орка, успел лишь поднять глаза и заметить вспышку света, которая показалась еще более яркой на фоне черных валунов ущелья, торчащих из-под покрывающего все вокруг них толстого слоя снега.

— Саках! Базаган так!..

Приказы, отдаваемые орком-командиром хриплым голосом, были заглушены грохотом обвала и отчаянными криками его подчиненных. Огромные камни, падающие с вершины хребта, полностью уничтожили арьергард отряда. Все остальные орки, вытаращив от ужаса глаза, в панике бросились бежать вперед. Однако пробежать им удалось не больше четверти мили [22]: когда орки оказались возле скалистого выступа, за которым ущелье резко изгибалось в сторону, они попали под смертоносный град стрел и свинцовых шаров, от которых дюжина из них тут же погибла. Затем варвары, которые их обстреляли, побросали луки и пращи и выхватили мечи и длинные ножи. С криками они бросились в бой.

Люди в два раза превышали по своему росту орков, их сейчас было больше, и они горели желанием истребить всех этих орков, а потому буквально рвались в бой. Ни одному монстру не удалось спастись.

Когда пал последний орк, варвары забрали все то из имущества своих врагов, что представляло хоть какую-то ценность: оружие, украшения, меха, — и затем пошли по узкой тропинке, петляющей среди скал, к верхней части ущелья.

— Раненые есть?

Кетилл, подняв глаза на того, кто задал ему этот вопрос, увидел его протянутую руку и ухватился за нее, чтобы ему легче было взобраться на край плато. Прежде чем что-то ответить, Кетилл быстренько осмотрелся по сторонам, а затем бросил взгляд вниз. Снег уже начал покрывать мертвые тела монстров.

— Нет, — наконец сказал он. — Ни одного… Это было нетрудно.

— Я и сам видел.

Кетилл, как ему показалось, почувствовал горечь в голосе Драгана, рыцаря-баннерета короля Кера, и он хлопнул его ладонью по плечу — да так, что Драган едва не свалился в ущелье.

— В этом есть и твоя заслуга, Драган. Ты со своими людьми сумел подобрать очень подходящий момент для того, чтобы обрушить на них камни. Видишь, их можно побеждать. Все зависит от того, каким образом с ними сразиться.

Драган покачал головой с короткой улыбкой, а затем вложил в ножны свой меч — меч, которым он так и не воспользовался. Да, все зависело от того, каким образом организовать бой. Обрушивать на монстров лавины камней, нападать на их лагеря ночью, поджигать их повозки… Боевые действия, которые вел Кетилл, староста деревни Сейдерош, сдерживали войско Того-кого-нельзя-называть уже так долго, что вряд ли кто-то смог бы научить Кетилла чему-то новому относительно того, как следует уничтожать монстров. Когда-то давно у рыцарей короля тоже имелось немало подобного опыта — до того, как они заключили с варварами Пограничной области перемирие, которое было, пожалуй, проявлением с их стороны бессилия.

— Идем, нам нужно уходить, — сказал Кетилл. — К тому времени, когда они пришлют еще один отряд, мы должны находиться уже далеко отсюда.

— Я не пойду с тобой, — прошептал Драган.

— Что?

Баннерет, глядя куда-то в пустоту, в ответ лишь улыбнулся. Произнесенные им только что слова удивили его самого, но их резонность была для него очевидной. Ходить по горам с варварами, то и дело срочно бросать свой лагерь. Вместе с женщинами, детьми, стариками и скотом варваров бежать куда-то, находить себе убежище в пещере или в каком-нибудь ущелье — все это длилось, пожалуй, уж слишком долго. Когда Кетилл дал приют ему, Драгану, и другим выжившим воинам короля, все они пребывали в таком состоянии, что попросту не могли отказаться от помощи, предложенной варварами. Однако подобная варварская жизнь, какой бы благородной и суровой она ни была, не очень-то подходила для рыцарей короля, и истинная честь — а совсем не то, что считал честью Кетилл, воспринимавший ее как моральное вознаграждение за то, что он сбросил несколько камней на своих врагов, идущих по ущелью. Он был готов на все ради того, чтобы вернуться в Лот и снова занять свое место в войске короля.

Драган инстинктивно повернулся к равнине. Ветер, гоняя туда-сюда снежинки, скрывал ее за непроницаемым серовато-белым занавесом. Однако там, на юге, находились почерневшие развалины Бассекомба. Драгану то и дело вспоминалось о том, как он и его воины бросились в атаку — приподнявшись в стременах, с копьями наперевес. Находясь во главе своего отряда, он первым с разгона врезался в копошащуюся массу орков и гоблинов — черных, как ночь, поблескивающих, как чешуя дракона, ощетинившихся пиками, длинными ножами и копьями… Одному только Богу известно, каким образом ему удалось пробиться сквозь эту мерзкую толпу, и его при этом не опрокинули вместе с конем и не пригвоздили к земле пиками и копьями — как это произошло со многими из его воинов. Честь… Честь воина, несомненно, требовала тогда, чтобы он, проскочив через эту толпу, развернулся и снова бросился в атаку. Однако ему хотелось остаться в живых, а потому он бросился наутек. А вслед за ним бросилась наутек и горстка других воинов, которым удалось уцелеть во время этой атаки.

— Я так тебя до сих пор и не поблагодарил, — сказал Драган уже более громким голосом, поворачиваясь к Кетиллу. — Без тебя я был бы уже мертв. И мои люди тоже…

— Это правда, — ответил Кетилл, пожимая плечами.

Драган покачал головой и снова улыбнулся: этот варвар с его меховыми одеждами, взлохмаченными нечесаными волосами, огромным ростом и странным телосложением был похож на медведя. Да и пахло от него, как от медведя. Он представлял собой немногословного человека, живущего такой жизнью, которая большинству обитателей Лота показалась бы просто ужасной. Он не имел никакого ценного имущества, ночевал где придется и постоянно скитался по суровой гористой местности, таская с собой свои скудные пожитки. Тем не менее, он был самым благородным из всех людей, которых Драган когда-либо встречал в своей жизни, — всех, кроме короля Кера и его сына, принца Пеллегуна…

Именно ради них он должен вернуться в Лот. Вернуться, чтобы почтить память принца, который наверняка погиб в Бассекомбе, превращенном в развалины, и рассказать — раз уж Бог решил пока что сохранить ему, Драгану, жизнь — о последних днях жизни принца и о величии его самопожертвования.

— Я возвращаюсь в Лот, — крикнул Драган, обращаясь к своим воинам. — Те, кто хочет составить мне компанию, — собирайте свои вещи! Я не могу гарантировать, что всем нам удастся добраться туда живыми и здоровыми, я скорее уверен в обратном, однако мы, по крайней мере, можем попытаться это сделать. Те, кто предпочитает остаться, не стыдитесь этого! Война, которую ведет Кетилл, — славная и прекрасная. От нее, безусловно, намного больше толку, чем от наших бессмысленных атак!

Он постоял несколько мгновений молча, словно бы раздумывая, что же еще сказать, но, так, по-видимому, ничего и не придумав, снова повернулся к Кетиллу и протянул ему руку.