Автострада запредельности - Джон Де Ченси Страница 62

– Ну, в какой-то степени это так и есть. На самом деле, мне действительно интересно, что он делает.

– Понял.

Сэм сказал:

– Он вызывает нас на дорожной частоте, если вам это что-нибудь дает.

– Может быть. Ты осматриваешь дорогу сзади, погони за нами нет?

– Смотрю в оба. Пока все чисто.

– Не хочешь выслать птичку слежения?

– Вся местность плоская, как стол. Мне такое наверняка не понадобится. А какой у тебя план, можно спросить?

– На самом деле никакого особого плана у меня нет, – ответил я. – Если только мы не сможем найти никакого укромного местечка, чтобы залечь подольше.

– Это дело сложное. Тут практически негде спрятаться. Никаких холмов, никаких больших скал, чтобы вообще можно было о таком думать.

– Я, впрочем, думал о том, – продолжал я, – что мы, может быть, смогли бы проехать так далеко от них, что практически потерялись бы в этом смоге. Потом мы могли бы сбросить скорость и сесть преспокойно на обочине. Может, достаточно просто было бы слушать идущее мимо движение. Если мы что-нибудь услышим, то сможем быстро развернуться и рвануть в какой-нибудь другой портал.

– Замечательная мысль, – сказал Сэм. – Чертовски замечательная мысль, сын. Время от времени ты показываешь всем, что половина мозга у тебя уж точно есть. Давай так и сделаем.

Примерно в пяти кликах дальше по дороге мы так и поступили. На сканерах ничего не видно, когда мы повернули, а экраны оставались чистыми, пока мы все не выключили. Мы не видели дорогу, но внешний микрофон направленного действия дал бы нам знать, если бы кто-нибудь проехал.

Юрий молча последовал за нами, пока мы выполняли этот маневр, вел он машину, которую мы наконец разглядели: бело-голубой Омнифургон, прекрасная машина с двойной защитой, предназначенная для того, чтобы служить и машиной и домом. Она выглядела помятой и потрепанной долгой дорогой, но все еще пригодной к употреблению. Иллюминаторы были покрыты засохшей грязью и пылью, но на передних сиденьях можно было разглядеть две смутные фигуры.

Мы сидели, прислушиваясь к тихим постанываниям ветра. Все притихли. Прошло минут десять. Потом Сэм сказал:

– Спроси Карла, кто, по его мнению, выиграет Кубок Национальной Хоккейной Лиги в этом году.

– Хм-м-м, – я протянул руку и постучал пальцем по главному экрану. – Ну-ка, включи сканеры помощнее. Посмотри взад-вперед по дороге на небольшом расстоянии.

Сэм послушался.

– Ничего, – сказал я. – Ни одной пылинки. Я-то наверняка считал…

– И я тоже, – ответил Сэм, – я был уверен, что они постараются засечь, если мы свернем к этому порталу, если они нами все еще интересуются.

– Не могу понять, что же такое тогда были эти машины. Может быть, догадка Юрия справедлива, и они всего-навсего инопланетяне в заброшенных машинах земной марки?

– Похоже на то.

Я надавил на клаксон, потом включил рацию.

– Карл, кто собирается выиграть Кубок НХЛ в этом году?

– Ну, я сам болею за «Доджеров» из Лос-Анджелеса… – он рассмеялся. – Ты что, смеешься? Хоккей вымер, как доисторическая птица дронт.

– Последний раз, когда разговаривал в забегаловке, то слышал, что его собираются воскресить, снова устраивают крупные игры высшей лиги в Северной Америке.

– Правда? Я и не слышал.

– Ты сказал, что родился в 1946 году?

– Да. Тысяча девятьсот сорок шестой год от Рождества Христова.

– Я так понял, что ты родился на Земле.

– Да. Лос-Анджелес, Калифорния.

– Как же ты попал в наше время, на сто пятьдесят с лишком лет позже?

– Меня захватило летающее блюдце.