Питомник богов - Владимир Ешкилев Страница 62

– Здравствуйте, баронесса, – Вольск останавливается на пороге крошечной комнатки. Её спартанский интерьер освещают галогеновые лампы. Примитивные, но достаточно мощные.

– Входите, Алекс, – Гвен Вей встречает его улыбкой. – В этих апартаментах мой титул звучит забавно.

– Вполне нормальное помещение. Здесь мы все в тесноте.

– Кроме вашей очаровательной Тамы.

– Она теперь Шерма.

– Да, я всё забываю. Но не будем о ней.

– Не будем.

– Говорят, «Максвелл» практически готов к полёту?

– Я слышал об этом, – Вольск любуется переливами света на волосах арпикранки. – Но не могу представить, чтобы гражданский лайнер этого типа достиг планеты в Агрегате Ориона. Это же четыре прыжка в одну сторону  [50]. Запасов трития не хватит.

– Наверное, они его модернизировали. У них тут есть заводы.

– Да, весьма продвинутое поселение. Вы не знаете, Гвен, где мы находимся?

– Они не говорят, и это понятно. Партизаны. Но я была около панорамного иллюминатора. Кастор рядом. Светит не тусклее местного солнца. Мы где-то в его секторе.

– Я думаю, что это либо система Лимбы, либо Боллота. Планет земного типа здесь нет, но зато масса всяких мусорных астероидов, пылевых поясов и кометных скоплений. При большом желании можно спрятать целый флот.

– Корабли императора, пожалуй, уже прочёсывают сектор. Партизаны наверняка знают, что обнаружение этого поселения – вопрос времени. Поэтому, Алекс, надо быть готовыми к тому, что старт могут объявить в любой момент. Всегда мечтала побывать на древних планетах Тёмного Агрегата. Но не думала, что отправлюсь к ним по принуждению.

– Вам тоже дали отчёт экспедиции Анволи?

– Да.

– Вы заметили, что их киборги и вертолёты терпели аварии в основном над плоскогорьем Поланского.

– На картах оно очень обширное, занимает почти треть Западного континента Фаренго. Аварии происходили в районах, удалённых друг от друга на сотни и тысячи километров.

– Три аварии в одном районе. Расстояние между точками последних сеансов телеметрии от трёхсот до трёхсот пятидесяти километров. Там что-то есть.

– Возможно, – невесело кивнула Вей. – Хотя, по-моему, триста километров – это значительное расстояние… Там, на плоскогорье Поланского, погибла Сайна. Она сегодня мне снилась…

– Вы вместе с ней были на Сельве?

– И там тоже, да… Но я вот о чём, Алекс: в отчёте экспедиции есть её личная запись. Черновик официальной академической заявки на открытие. В нём Сайна сообщает, что обнаружила на Фаренго фрагменты древней симбиотической жизни. Фрагменты разрозненные, но вполне функциональные. Она провела предварительный анализ их геномов. По её мнению, жизнь на Фаренго катастрофически деградировала. А во сне она сказала: «Планета, которую лизнула тьма». Похоже на стихи. Но Сайна терпеть не могла стихов.

– Это же сон, Гвен.

– Я верю в сны. Сны не случайны.

– Шерма пишет стихи.

– Да, я слышала.

– Может, она залазит в наши головы со своими стихами, когда мы спим? Она ведь телепатка.

– Надеюсь, Алекс, что вы ошибаетесь. И вообще, мы же вроде договорились: о Шерме не говорим.

– Простите, Гвен.

– Понимаю, Алекс, ваши чувства к этой девушке…

– Давайте говорить о Фаренго.

– Давайте, – в улыбке Вей скользнула грустная ирония. – Вы помните разговор в «красной комнате»? Тогда было сказано, что ящеры не допускают людей к тайнам Фаренго.

– Шерма мне рассказывала о некоем питомнике Ползучих Отцов, который якобы погиб, заражённый гыргами. Он мог находиться на Фаренго. Она говорила, что это легенда Знающих.

– Питомник?

– Да. Такое место, где угасающая раса искусственно поддерживала биологическую активность.

– Но Фаренго, насколько мне известно, не принадлежала к сфере гегемонии Ползучих. Они жили очень далеко от Тёмного Агрегата. Их гнездовая планета находилась где-то на Ветви Персея, в направлении Туманности Совы  [51]. Зачем располагать такой важный объект в тысяче парсеков от своих коренных владений, рядом с планетами древних гуманоидов? Гуманоидов они не любили, а те платили им тем же.

– Зато Г’орма недалеко.

– Относительно.

– А ведь по возрасту Фаренго могла бы быть планетой-питомником.

– Да, могла бы, – после минутного раздумья согласилась Вей. – Её звезда, Талис, очень древняя. Астрономический возраст Талис – не менее восьми с половиной миллиардов лет. Со времён гегемонии Ползучих этот красный карлик почти не изменил своей светимости. Соответственно, Фаренго стала пригодной для обитания задолго до начала первого галактического цикла разумной жизни. В записях Сайны я нашла упоминание о ландшафтном объекте, который на картах обозначен как «Ущелье Тетар». Там киборги с «Улисса» расчистили срез тектонического сдвига древнейшей фаренгийской платформы. Они собрали образцы окаменелостей из ранних эпох становления тамошней жизни. Сайна сообщала о находках, не укладывающихся в схемы и классификации, принятые в современной ксенобиологии. Что-то весьма архаическое и странное. Но эти образцы погибли вместе с «Улис-сом».