Мир Смерти против флибустьеров - Гарри Гаррисон Страница 62

В первый же день полета Морган вызвал его для разговора не в капитанскую рубку, а в лабораторию, чтоб тихо было и никто не мешал.

– Ну, рассказывай, – начал он с совершенно неожиданного вопроса. – Почему твоя планета так называется?

– Ну, начнем с того, – не растерялся Язон, – что это не моя планета. Я ведь уже говорил тебе, что родился на Иолке, а к тому же…

– А к тому же, Пирр был царем Эпира, – еще более неожиданно сообщил Морган, перебивая Язона. – Воевал он на стороне города Тарента. С римлянами, если мне не изменяет память. И сначала победил их при Гераклее в 280 году до Рождества Христова, а затем, годом позже одержал еще одну победу – уже при Аускулуме. И вот там греческий царь потерял практически всю свою армию. Подобного рода победы и стали с тех пор называть пирровыми. Хорошо ли это?

Со столь длинной цитатой из учебника истории флибустьер, конечно, перестарался. Язон улыбнулся, сразу уловив смысл вопроса, и, заранее чувствуя свое превосходство, ответил не задумываясь:

– Генри, не бойся ничего! Ты забыл одну важную подробность. Царь любезного тебе Эпирского государства погиб лишь через шесть лет после той победы. Значит, и ты жить останешься, любитель мистических совпадений. А уж армия твоя… Разве жизни отдельных людей когда-нибудь тебя заботили?

– Ого! Браво, Язон! – Морган похлопал в ладоши. – Это был достойный ответ. Стало быть, и ты знаком с древней легендой.

Последнего обращенного к нему вопроса Морган как бы не услышал, и Язон решил не продолжать эту тему.

– Еще бы! – сказал он. – Я по-настоящему увлекался древностью. И Пиррова победа – вовсе не легенда, а исторический факт. А вот ты, держу пари, выудил эту информацию только что из какой-нибудь портативной библиотеки типа «Марк-9».

– «Марк-9-03», – поправил Морган. – Эта система более совершенная.

– А про планету Пирр и ее сегодняшнее состояние там ничего нет? – небрежно спросил Язон, замирая от ужаса.

Вдруг Морган просто играет с ним, как кошка с мышкой. Ведь если какой-нибудь доброжелательный кретин из Лиги Миров без разрешения Керка ввел в базы данных для библиотек общего пользования полный пакет информации о Мире Смерти, всей затее Язона придет конец прямо сейчас. Да что там затея! Не пройдет и получаса, как его самого и Мету, а возможно, и Долли с Робсом просто изрубят на куски, не взирая на все заветы Старика Суса и все предначертания неведомых богов, владевших тайной звездолета «Овен».

– Представь себе, ни слова, – сказал Морган. – Я уже сталкивался с подобной петрушкой: о некоторых хорошо знакомых мне планетах официальные службы либо не знают ничего, либо просто не хотят сообщать. Причины-то могут быть разные…

Смертоносный клинок, занесенный над шеей остановился, послушный твердой руке хозяина и был тут же решительно отброшен в угол. Язон мысленно выдохнул и встряхнулся. А внешне сумел и вовсе никак не проявить своих эмоций.

– Я тоже искал эти сведения в свое время, – сообщил он. – А нашел только древнюю поучительную историю о греческом царе, потерявшем свою армию.

– И когда же это было? – поинтересовался Морган. – Как ты вообще впервые попал на Пирр?

Вопрос не застал Язона врасплох. На этот счет у него давно была сочинена убедительная легенда, не слишком далекая от жизни. Якобы он спасался от хозяев очередного игорного заведения, ну, допустим, казино «Туманность» на планете Мэхаута, прыгнул в космопорту в первый попавшийся корабль, а это оказался суперкрейсер пресловутых пиррян. Зайца обнаружили только уже на планете, а поскольку обратный рейс планировался не слишком скоро, Язону и довелось послоняться месячишко по джунглям человеко-звериной цивилизации. Правда, недели две из этого месяца он провалялся еле живой из-за двойного тяготения, зато в течение второй половины срока успел узнать много интересного. А позднее информацию об особой роли Пирра во вселенной и о хранящейся там величайшей ценности подтвердили ему некие мудрецы из миров центра Галактики. Вот так.

В последней части своего рассказа Язон не слишком останавливался на подробностях, давая понять, что здесь и кроется его главный секрет. Расскажи такому Моргану все, что знаешь, и он тебя выбросит посреди дороги, как отработанный шлак. А флибустьер и не скрывал никогда, что отношение его к людям действительно таково: одни нужные, другие ненужные. Предельный цинизм был едва ли не главной чертою его характера.

Вот только дремучие суеверные страхи иногда вдруг оказывались сильнее. На этом и рассчитывал сыграть Язон, выбрав подходящий момент.

Морган внимательно слушал, посматривал хитро и явно прикидывал про себя, какова же доля правды в этом вдохновенном сочинении. Но в итоге пришел почему-то в достаточно благостное состояние. Заказал по бокалу отличного одемирского портвейна, тут же приехавшего сквозь стену на тележке, и, прихлебывая темно-розовый ароматный напиток, принялся вспоминать свою юность на планете Казан. В общем очень душевная получилась беседа, и Язон рискнул под занавес коснуться одной из скользких тем:

– А что, Генри, каков маршрут нашего полета? Я все-таки не последний человек корабле – имею право знать.

– Имеешь право? – задумчиво переспросил Морган. – Пожалуй, что и так, мой дорогой Мухарриб. Первый раз мы выйдем из кривопространства послезавтра, вблизи планетной системы Гаммы Бронтозавра.

Морган называл звезды по варварской классификации космических бродяг последних веков. Но Язон понял, о каком светиле идет речь. В течение своей бурной жизни он успел познакомиться с самыми разными системами наименования небесных тел, созвездий, скоплений и туманностей. Фундаментальные звездные каталоги, составлявшиеся еще на Старой Земле, были порядком подзабыты современными звездоплавателями, и даже штатные звездочеты Научного центра Лиги Миров так и не сумели выработать единого подхода к астрометрии и астронимике.

В общем, Язон сразу вспомнил, что именно вокруг этой звезды обращается некая землеподобная планета, по счету пятая, а по названию – Зунбар, и сердце его забилось чаще. Но он не стал ничего спрашивать, ожидая от Моргана дальнейших объяснений.