Великая степь - Виктор Точинов Страница 61

Ручка газа выкручена до упора — «макака» ревет, «макака» рвется вперед, «макака» взлетает в воздух на небольшом холмике-трамплине. Рядом ревут «Хонда» и «Ява».

Эффекта полной неожиданности нет — юные кочевники какое-то время уже слышали громкие непонятные звуки — и при виде несущихся на них мотоциклов бросаются врассыпную. Трое на трое — каждому охотнику своя дичь. Марусик рвется за девчонкой — она дальше других.

Череп поворачивает за парнем. Дичь бежит быстро, но «макака» быстрее. Нога с клинком отставлена вправо, готова к удару. Череп чуть сбрасывает обороты — чтобы не промахнуться. Коронный удар — сзади по ногам, рассекая сухожилия. Что сайгак, что человек после этого долго не пробегут. Обтянутая серым спина все ближе, сейчас, сейчас… Парнишка останавливается — почти мгновенно. Круто развернувшись, пускает стрелу в Черепа — тоненькую, на вид игрушечную, с костяным наконечником…

За вторым пареньком несется Олег. Здесь все кончается быстро. За секунду до удара беглец — глаза у него на затылке, что ли? — круто изменяет направление. Но спотыкается на сурчине, падает. Пробует встать — Олег, пролетая мимо, бьет. Удар филигранный: глубоко всадив клинок в упавшего, недолго самому свернуть шею — из седла выдерет моментом. Отточенное лезвие вспарывает одежду, кожу, мышцы — длинно, от ягодиц до лопатки, но не слишком глубоко. Олег разворачивается. Мальчишка вскакивает, по горячке пытается бежать — шаги все медленнее, неуверенней. Спина намокает кровью. Второй раз Олег бьет неторопливо — и удачно. Клинок рассекает мышцы бедра, зацепляет артерию. Алый фонтан. Парень валится. Добить — дело техники.

Марусик оружие в ход не пускает. У него другие виды на добычу. Лук девчонка уронила на бегу, надеется только на ноги. Напрасные надежды — Марусик, заложив вираж, проносится у нее под носом. Она бежит в другую сторону — снова ревущее чудище преграждает путь. Девчонка мчится зигзагами, рвется вверх по холму. Напрасно — пологий склон для «Явы» не помеха. Сейчас кореша покончат с теми придурками, и они аккуратно зажмут эту козу… Целенькую, разве чуть вспотевшую… Марусик уже представляет срезанную с пленницы одежду и голое тело под ней… Воображаемый запах девичьего пота — запах испуга — уже щекочет ему ноздри. Он не спешит, он играет с ней, как кот с мышью… Первый, конечно, он будет первый, кто же еще, идея ведь его… Марусик орет что-то ликующее и нецензурное — за ревом мотора не слышно.

Олег закончил. Ботинок, клинок, одежда, «Хонда», — все в крови. Смотрит по сторонам. Череп все возится, а Марусик… Дурью мается, идиот. В салочки играет… Вон куда отпустил мокрощелку — почти на вершину холма. Олег несется к ним. Шансы девчонки падают до нуля…

Противник Черепу достался упорный. Первая стрела, внезапная, ударила в щиток шлема — пробить и расколоть не смогла. Но Вовка вильнул от неожиданности, пронесся мимо без удара. Развернулся, атакует вновь — согнувшись, прижавшись к рулю. Опять мимо — хитрый гаденыш укрылся за высоким холмиком тарбаганьей норы и снова стреляет. Стрела проходит чуть выше. Клинок на далеко вытянутой ноге чуть-чуть не дотягивается до противника… Череп идет на следующий заход.

Олег въезжает на холм, на котором крутит свою дурную карусель Марусик.

И видит всадников — на рысях поднявшихся на вершину с другой стороны. Совсем рядом. Солнце слепит глаза, черные силуэты кажутся громадными на фоне синего неба. Разворот. Вираж кладет «Хонду» набок, лишь упертая в землю нога спасает от падения. Струя мелких камешков бьет из-под колеса. Олег рвет ручку газа. «Хонда» выстреливает вперед. Одна, без него. Невидимая рука мягко хватает Олега за шею, выдергивает из седла. Аркан. Упругий волосяной аркан. Плетеный из кожи сломал бы ему позвонки, но тот кочевники используют лишь на войне. Этим же ловят скот, который калечить ни к чему. Олег жив и почти невредим. Не повезло. Череп замечает всадников чуть позже — скачущих вниз с холма. Прямо к нему. Он обрывает очередной тур пряток-пятнашек с упрямым пареньком. Разворачивается, прибавляет газу… Мимо пролетает набравшая ход «Ява». Марусик кренится с седла — в спине, между лопаток, дротик-джерид. На кожаной куртке — кровь. Марусик сползает набок, все больше и больше — «Ява» падает, мотор ревет, колесо вертится бешено и впустую. Череп несется, чувствуя затылком погоню… Стук копыт все ближе — так кажется ему. Он боится оглянуться, боится глянуть в зеркало. Втягивает голову в плечи, горбится в седле…

…Погони давно нет, когда он подлетает к КПП. Погоня лишь в его мозгу. Стреляйте! Стреляйте! — вопит Череп. Крики не слышны за ревом мотора — и за ревом сирен. В городке тревога. С обезумевшим Черепом никак не связанная.

Тревога-ноль.