Товарищ Брежнев. Большое Домино - Дмитрий Абрамов Страница 61

Вот как расценить исполнение накануне 22 июня 1941 года приказа командующего Белорусским военным округом генерала армии Павлова о снятии вооружения с самолетов и о передаче прицелов и приборов наблюдения из артиллерийских частей в артиллерийские мастерские в Минске? Все в курсе, что немец вот-вот нападет. Все уверены, что война не за горами. Но приказ о снятии пушек и пулеметов с истребителей выполнен в округе почти везде. И артиллерия 22 июня почти вся небоеспособна. И не только из-за отправленных в Минск прицелов. Пушки в летних лагерях в одном месте, а тягачи-машины, что должны их таскать за сотню-другую километров, на другом полигоне. Или как расценивать исполнение командованием мехкорпусов приказа, уже командующего Западным фронтом генерала Павлова, на бесцельные многосоткилометровые марши в противоположную сторону от прорвавшихся частей вермахта? Те мехкорпуса сгинули-растаяли под ударами немецкой авиации, но как минимум сомнительный приказ выполнили. И хрен ведь получится с места командира корпуса оценить адекватность приказа, исходящего из штаба фронта! Не получится до самого того момента, пока не наступит настоящая и окончательная жопа. Да и то останется вариант, что это был отвлекающий удар и сознательная жертва, а где-то в другом месте наши ужо как наподдали, ужо как вломили!

Другой пример. Пёрл-Харбор. В последнее время мало кто оспаривает тот факт, что президент США Рузвельт был в курсе подготовки японского удара по американской военно-морской базе на Гавайях и ничего для предотвращения такого удара не сделал. Но вот вопрос. Что, Рузвельт сам в разведку ходил? Нет, сведения о военных приготовлениях японцев собирали и обобщали десятки, если не сотни людей. Как минимум командование армии и флота должно было быть в курсе дела. Но президент дал команду – не обращать внимания. И флотское и армейское командование исполнило эту команду. Президент большой – ему видней!

Или вот еще. Разгром Квантунской армии в августе 45-го года. Квантунская армия к тому времени уже более десяти лет воевала в Китае и попутно оборудовала оборонительные позиции в Маньчжурии. Много чего эта армия добилась и много чего совершила. Были и победы, были и поражения. Но укрепрайон в Маньчжурии был создан сильнейший. Шесть или семь сотен тысяч бойцов. А если с корейской и маньчжурской армиями, то миллион двести! Да, Красная армия была в августе 45-го куда как круче японских войск. Но это наша точка зрения, наше послезнание. А какова точка зрения японских солдат и командиров в то время? Мы пол-Азии захватили. Да, есть неудачи на море. Но китайцев-то мы как гоняли, так и гоняем. Да, какие-то острова, захваченные в 41—42-м годах, американцы отжали обратно, но вот на континенте-то, собственно, практически ничего не потеряно. Индокитай, Таиланд, Бирма, существенная часть Китая, Маньчжурия – все это под Японией. Мало ли что метрополию бомбят – война все же. А вот чтобы отжать у Японии все ее континентальные приобретения, по тогдашним меркам, не один месяц нужен. Умоются русские и янки кровушкой, отжимая все взад! Воевать еще не перевоевать. И тут вдруг приказ императора о капитуляции. Сдались. Вроде бы логично. Русские же наступают. Да вот закавыка. Красная армия не сплошным фронтом наступала. Танковыми клиньями взрезана японская оборона на нескольких участках, но меж теми участками сотни и сотни километров. И на этих километрах сотни тысяч японских солдат даже ни разу не то что русского танка, даже русского самолета еще не видели. Что-то там, говорят, соседям прилетело, ну так война же, должно кому-то прилетать. А уж как русские до наших позиций дойдут, вот тут мы им и врежем. Но нет, приказ из Токио пришел, и сдаются в плен десятки японских дивизий, не пытаются оспорить волю императора.

Вот и выходит, что приказ вышестоящего командира, без разницы, о действии или бездействии, даже в совсем больших масштабах, отличных от ротно-полкового, в армии не будет оспариваться и будет принят к исполнению. Приказано капитулировать – капитулируют.

А теперь не про глобальное. Лето 1944 года. Генерал-лейтенант Винценц Мюллер командует 12-м армейским корпусом в составе группы армий «Центр». РККА наступает. Операция «Багратион». Командующий 4-й полевой армией вермахта генерал Типпельскирх вместе со штабом эвакуируется в район к западу от Минска, в то время когда основные соединения армии, в том числе и 12-й корпус, находятся под угрозой окружения к югу от Минска. Типпельскирх уполномочивает Мюллера рулить соединениями армии в случае потери связи со штабом армии. Фактически с 30 июня по 8 июля Мюллер является командующим окруженными к юго-востоку от Минска частями 4-й армии. Всего около 100 000 человек в тех частях. Снабжение по воздуху отсутствует. Штаб 12-го корпуса разбомблен советской авиацией. Обнаглевшие партизаны блокируют почти всякую возможность передвижения по дорогам. 5 июля Мюллер отправил Типпель-скирху последнюю радиограмму: «Сбросьте с самолета хотя бы карты местности, или вы нас уже списали?» Ответа из штаба 4-й армии не последовало. 8 июля генерал Мюллер лично вступил в переговоры о капитуляции с командованием Красной армии, и в тот же день отдал приказ частям 4-й армии о капитуляции. И немцы выполнили этот приказ. Это к вопросу о способности немецких командиров отдавать и исполнять приказы о сдаче в плен. В Сталинградском окружении 6-я армия Паулюса продержалась больше двух месяцев. 4-я армия под Минском сдулась менее чем за десять дней.

Ну и про самого генерала Мюллера. В советском плену генерал, обозленный на Гитлера, сразу пошел на сотрудничество с Командованием РККА, принимал активное участие в деятельности антифашистского комитета «Свободная Германия». В 1948 году вернулся из плена в Германию. В 1949–1952 годах вице-спикер парламента ГДР. С 1952-го Мюллер служит в армии ГДР, с 1956 по 1958 год был в звании генерал-лейтенанта начальником генерального штаба армии ГДР и заместителем министра обороны ГДР.

Вот! А вы говорите рояль… Ну а про то, что Гиммлеры-Шелленберги ближе к концу войны крутили головами во все стороны, выискивая, кому бы сдаться-продаться, думаю, и так читатель осведомлен.

1–2 мая 1943 года, г. Ростов-на-Дону – г. Москва

В армии любой праздник – что свадьба для лошади. Даже мудрость есть, усвоенная еще в курсантские годы: «Если отдых – то активный, если праздник – то спортивный!»

Сегодня по всей моей 5-й Ударной армии выходной. Отдых всем, кто не в наряде-карауле. Напахались за последнее время бойцы, пущай передохнут, тем более что и повод наизаконнейший. 1 Мая – День международной солидарности трудящихся. В частях и подразделениях в первой половине дня (не удержался все же и указал организовать) – спортивный праздник. Но так, лайтовенько. Без кроссов и марш-бросков. Подтягивание, полоса препятствий, стометровка, метание гранат-ножей-лопаток. Призы победителям. Сладкие. Потом – праздничный обед. Спасибо Багромяну, добыл для бойцов праздничный приварок. Пряники-фрукты, соленья-варенья, соки-вина. Хитрец! Саперы и диверсанты, тренируясь на Миусс во всяких необходимых им умениях, навзрывали кучу взрывчатки в реке. Летчики опять же кое-что взрывающееся в реку кидали с воздуха. Артиллеристы отрабатывали на берегу Азовского моря стрельбу по плавающим мишеням, так, на всякий случай, вдруг на Босфоре или Мраморном море пригодится. Вот рыбы и наглушили. Рачительный начпрод армии каждый раз организовывал сбор глушеной рыбы. И рыбой той заменял положенные в пайке бойцам рыбные консервы. Ну а когда приличная экономия образовалась, не стал с тыловых складов консервы получать, а вытребовал взамен вот эти самые плюшки-пряники для армии.