Сирены Титана - Курт Воннегут Страница 60

Эта пара нашла восходящий ток воздуха.

Ни одна из громадных птиц ни разу не взмахнула крылом.

Ни одного негармоничного движения – ни одно маховое перо не шелохнется. Жизнь казалась парящим сном.

– Грау, – дружелюбно сказала одна – титаническая птица.

– Грау, – согласилась другая.

Птицы одновременно сложили крылья, стали камнем падать с высоты.

Казалось их ждет неминуемая смерть за стенами дворца Румфорда. Но они снова раскинули крылья, снова начали легкий, парящий полет.

На этот раз они парили в небе, прочерченном полоской белого пара, – это был след космического корабля, несущего на борту Малаки Константа, Беатрису Румфорд и их сына Хроно. Корабль шел на посадку.

– Скип? – сказал Сэло.

– Ты не можешь звать меня по-другому? – сказал Румфорд.

– Могу, – сказал Сэло.

– Тогда и зови, – сказал Румфорд. – Я это прозвище не люблю, – так меня может звать только тот, с кем я вместе вырос.

– Я думал – что раз я твой друг… – сказал Сэло. – Может быть, мне позволительно…

– А не пора ли нам бросить эту игру в дружбу? – резко оборвал его Румфорд.

Сэло закрыл и третий глаз. Вся кожа на его теле съежилась.

– Игру? – повторил он.

– Опять ты чавкаешь ногами! – крикнул Румфорд.

– Скип! – крикнул Сэло. Он тут же спохватился – какая непростительная фамильярность! – Уинстон – ты так со мной говоришь – я словно в страшном сне… Мне казалось, что мы – друзья…

– Лучше скажем, что мы друг другу в чем-то пригодились, и нечего об этом вспоминать, – сказал Румфорд.

Голова Сэло слабо закачалась в кардановом подвесе.

– А я думал, нас связывает нечто большее, – выговорил он наконец.

– Давай скажем, – зло перебил Румфорд, – что мы просто нашли возможность использовать друг друга для личных целей, – сказал Румфорд.

– Я-то – я был счастлив, что могу тебе помочь, – я думаю, что и вправду помог тебе, – сказал Сэло. Он открыл глаза. Ему было необходимо увидеть лицо Румфорда. Теперь-то Румфорд снова посмотрит на него, как друг, ведь Сэло помогал ему, и помогал бескорыстно.

– Разве я не отдал тебе половину своего ВСОС? – сказал Сэло. – Не позволил тебе скопировать мой корабль для Марсианского космического флота? Разве я лично не посылал первые корабли с вербовщиками? Разве я не помог тебе разработать метод управления марсианами, чтобы они никогда не своевольничали? Разве я день за днем не помогал тебе создавать новую религию?

– Ну да, – сказал Румфорд. – А после этого что ты для меня сделал?

– Что? – спросил Сэло.

– Да нет, ничего, – отрывисто сказал Румфорд. – Это из одного нашего земного анекдота, но в теперешних обстоятельствах смеяться нечему.

– А, – сказал Сэло. Он знал множество земных анекдотов, а этого не знал.

– Следи за своими ногами! – крикнул Румфорд.

– Прости! – крикнул Сэло. – Если бы я мог плакать, как землянин, я бы заплакал! – Он был не в силах совладать со своими всхлипывающими ногами. Они сами собой издавали звук, который Румфорд внезапно так возненавидел. – Прости за все! Я знаю только одно – я изо всех сил старался быть твоим верным другом и я никогда ничего не просил у тебя.

– А тебе и не приходилось ни о чем просить! – сказал Румфорд. – Ни о чем! Ты только и знал, что сидеть и ждать, пока она с неба не свалится.

– А что я ждал? – потрясенный, спросил Сэло.

– Запасную часть для твоего космического корабля, – сказал Румфорд. – Она уже почти здесь. Она вот-вот прибудет, сир. Она у мальчишки Константа – он ее зовет своим талисманом – можно подумать, что ты про все это даже не знал!

Румфорд выпрямился в кресле, позеленел, знаком попросил Сэло молчать.

– Прошу прощения, – сказал он. – Мне опять нехорошо.

Уинстону Найлсу Румфорду и его псу Казаку было очень нехорошо – им было много хуже, чем в прошлый раз. Бедный старый Сэло в ужасе ждал, что их испепелит без остатка или разнесет на клочки взрывом.

Воющий Казак был окружен сферой из огня святого Эльма.

Румфорд стоял совершенно прямо, с выпученными глазами – ослепительный огненный столп.

Этот приступ кончился, как и первый.

– Прошу прощения, – сказал Румфорд с уничтожающей любезностью, – ты что-то говорил?

– Что? – еле слышно сказал Сэло.

– Ты что-то говорил – или собирался сказать, – ответил Румфорд. Только капли пота на висках напоминали о том, что он пережил настоящую пытку. Он вставил сигарету в длинный костяной мундштук, закурил, выдвинул вперед нижнюю челюсть, так что мундштук вместе с сигаретой встал торчком.

– Нас не прервут еще три минуты, – сказал он. – Так ты говорил?

Сэло пришлось сделать усилие, чтобы вспомнить, о чем они говорили. А стоило ему вспомнить, как его охватило отчаяние. Случилось самое страшное. Очевидно, Румфорд не только узнал всю правду о влиянии Тральфамадора на события на Земле – этого было более чем достаточно, чтобы рассердить его, – но Румфорд, очевидно, считал, что и сам он – одна из главных жертв этого влияния.

У Сэло время от времени мелькало тревожное подозрение, что Румфорд находится под влиянием Тральфамадора, но он спешил выбросить эту мысль из головы все равно он был бессилен что-либо изменить. Он даже и говорить об этом не решался – любой разговор об этом с Румфордом навеки погубил бы их прекрасную дружбу. Сэло попытался выяснить, хотя и очень неловко, знает ли Румфорд всю правду или только притворяется.

– Скип… – начал он.

– Я же просил! – сказал Румфорд.

– Мистер Румфорд, – сказал Сэло. – Вы считаете, что я злоупотребил вашим доверием?

– Не ты, – сказал Румфорд. – А твои собратья-машины на твоем драгоценном Тральфамадоре.

– М-мм… – сказал Сэло. – Ты – ты полагаешь – что тобой воспользовались, Скип?

– Тральфамадор, – с горечью сказал Румфорд, – протянул лапу в Солнечную систему, выхватил меня и употребил, как дешевый ножичек для чистки картофеля.

– Ты же мог видеть будущее, – ответил Сэло, чувствуя себя совершенно несчастным. – Почему ты ни разу об этом не сказал?

– Мало кому приятно сознавать, что его кто-то использует, – сказал Румфорд. – Человек старается, пока возможно, не признаваться в этом даже себе самому. – Он криво усмехнулся. – Может быть, тебя удивит, что я горжусь – может быть, глупо и напрасно, – но все же я горжусь тем, что могу принимать решения самостоятельно, действовать по собственному усмотрению.

– Меня это не удивляет, – сказал Сэло.

– Вот как? – с издевкой сказал Румфорд. – Я склонялся к мнению, что эта тонкость недоступна пониманию машины.