Ваш номер - тринадцатый - Евгений Соломенко Страница 60

Это было на даче в Сиверской. Гроза обрушилась на них посреди раздольного поля. Спасаясь от ливня, они бросились к одинокой сосне. Мокрые, хохочущие, с двух сторон обняли дерево, прижались к теплому стволу. И тотчас в сосну ударила ослепительно синяя молния. Потом на них, уже неживых, обрушились полыхающие обломки расщепленного ствола и отслужили огненную панихиду…

— Так ты мне стал вместо сына, — подытожил дядя Петя. — И именно ради тебя я принял решение: смириться, пойти в услужение к Черному Адмиралу. Я ведь в аккурат перед той бедой даже фамилию сменил. Думал — отрекусь от самого имени проклятого рода! А тут — этот огонь с небес и погребальный костер на двоих. Тогда-то я понял: не остановлюсь сейчас — и Черный не только меня покарает, он и тебя не пощадит — последнего мужчину, носящего фамилию Бахметьевых. И я сдался, пошел в услужение к темным силам.

Дядя зачем-то передвинул чашку с места на место и с нажимом утвердил:

— А теперь требую, чтобы и ты поступил точно так же. Ну а насчет того, что все это — сказки…

Откуда-то из недр шифоньера он достал и бросил на стол длинный черный кортик. Глеб обнажил клинок. Там, где разящая сталь переходит в рукоять, червленым золотом сверкнули цифры: 666.

Глеб отшвырнул от себя дьяволов кинжал, словно черную гадюку:

— Выходит, они убили маму и отца, а ты прислуживаешь этим нелюдям? Что, спас меня, да? Да ты меня погубил! Не нужны мне ни твои жертвы, ни дядя — лакей черного козла!

— Послушай, Глебка… — начал дядя Петр, но тот вскочил и исчез в своей комнате. А через четверть часа снова возник на пороге, сжимая в руке тощий рюкзак:

— Прощай, я ухожу. Буду жить, как умею. А ты служи своему поганому хозяину!

Дядя склонил голову над остывшей чашкой. В наступившей тишине отчетливо щелкнул замок запираемой двери.

* * *

И вот теперь, спустя столько лет, Глебка возник из небытия и вернулся в жизнь Петра Чичеванова. Вернулся — уже обреченным на гибель.

Ликвидировать Зорина было первым, что пришло Администратору на ум. Ликвидировать — и концы в воду! Это был бы счастливый вариант, но он, увы, не проходил. В «Утренней звезде» любые сведения, касающиеся ее благополучия, непостижимым образом просачивались сквозь стены и моментально доходили до высших инстанций.

Между тем непреложные законы конторы гласили: человек, хотя бы невольно посягнувший на ее интересы, подлежит незамедлительному уничтожению. Это — о Глебе. А служащий «Звезды», который не выполнит оного предписания, подлежит уничтожению еще более незамедлительному и суровому. Это — уже о самом Администраторе.

О себе Чичеванов не думал. Задача была одна — спасти Глеба, упрятать его так, чтобы и вездесущая «Звезда» не сыскала. Администратор знал, что это нереально, но сейчас он предпочитал не рассуждать, а действовать со всей возможной энергией…

Зорин в это время катил в редакцию. Сидя в «Мерседесе», он все еще продолжал свой диалог с Администратором.

Да, он вырос, он совсем не тот, что год назад! И слава богу! Что? Растерял семью? На фиг ему сдалась такая семья — холодная, расчетливая дочка и жена, для которой чмошный бультерьер дороже мужа! Отказался от единственно любимой женщины? Да к чертям собачьим эти шекспировские трагедии: любовь-кровь, кровь-любовь! Он — не мазохист и не самоубийца! А скрасить одиночество и Венерка очень даже может…

Он не просто изменился: он ГЕНЕТИЧЕСКИ изменился. Нет уже того махрового неудачника: теперь в его жилах течет кровь победителя! И ради сладости побеждать он не остановится ни перед чем! Его номер — тринадцатый!

* * *

После обеденного перерыва Глебу позвонили с вахты:

— К вам пришли. Спуститесь к бюро пропусков!

Но возле бюро пропусков было пусто. Сидящий на входе охранник повернул голову:

— Это к вам посетитель? Он сказал — подождет на улице.

Бахметьев вышел из офиса — и обомлел: дядя Петя?! Он только и сумел, что глуповато спросить:

— Это ты?

— Нет, ясны горы: святой дух! — хмыкнул дядя Петя. — Видишь у булочной синий жигуль? Я буду в нем. Хватай по-быстрому куртку, пальто или что там у тебя — и живо в машину!

— А как же работа? — возразил Глеб.

— У тебя ее уже нет! — постановил дядя. — А если будешь еще копаться — не станет и жизни!

— Да что случилось-то? — вконец оторопел племянник.

— Давай скоренько — за одежкой! — скомандовал дядя Петя, оглядывая улицу цепкими глазами. — По дороге объясню!

Спустя семь минут их машина летела к Троицкому мосту.

— Ну? — прервал Глеб затянувшуюся паузу. — Может, теперь расскажешь, что стряслось? Комета Галлея на Землю летит?

Вместо ответа дядя швырнул ему на колени желтую картонную папку. Глеб ее раскрыл — и лишился речи.

— Откуда у тебя это? — только и вымолвил он.

— Оттуда! — буркнул дядя, вглядываясь в машинную толчею на съезде с моста. — Ты, Глебка, надумал пожар гасить бензином. Тот, у кого ты искал справедливости, является совладельцем вашего «Энтерпрайза». И к тому же — порядочной сволочью. И теперь одна чрезвычайно отлаженная система озабочена только тем, чтобы поскорей убить тебя. А с этого момента — и меня тоже.

Дядя круто вывернул руль, объезжая плетущегося «чайника»:

— В общем, так. Аэропорт и вокзалы, ясны горы, под контролем. Поэтому сейчас мы катим в Выборг: оттуда вечером отходит один хитрый поезд на Москву. Из столицы завтра вылетаем в Нью-Йорк. Затем из Нью-Йорка — в Даллас. В Техасе берем машину и перебираемся в Мексику. Оттуда самолетом — в Буэнос-Айрес. А в Аргентине я уже прикупил скромную гасиенду в одном глухом местечке. Там нас сам черт не сыщет!

— Бежим в джунгли Амазонки? — криво ухмыльнулся Глеб. — Прямо как нацистские преступники!

— Не как нацистские преступники, а как преступные кретины, — поправил дядя. — Один кретин удумал восстановить мировую справедливость, а другой прикрывает его правдоискательскую задницу.

— Так надо ж домой заскочить на минуту! — вскинулся Глеб. — У меня там деньги, паспорт…

— Ты минутами-то не швыряйся! — проворчал дядя. — Лишняя минута убить нас может! А твои гроши тебе уже не понадобятся. И паспорт, кстати, тоже.

— Это почему?

— А по этому по самому! Отныне ты — гражданин Соединенных Штатов Америки Роберт О'Брайен, бизнесмен и законопослушный налогоплательщик. А я — твой коллега по бизнесу Майкл Дэниэлсон. Ты, кстати, возьми из бардачка свой новый паспорт! И давай-ка поглядывай назад: не прилепилась ли к нам какая-нибудь машинка?

Через полчаса они уже катили по Выборгскому шоссе. Трасса выглядела пустынной, беглецов никто не преследовал. Тревога, вспыхнувшая в Глебе, постепенно улеглась: «Ничего, перетопчемся!».

Оптимистичному настрою способствовали и окружающие пейзажи. Через серое полотно шоссе бежали, искрясь, шустрые ручейки, в голубых лужах отражалось небо без единого облачка, и все вокруг было залито лучами уже пригревающего солнца. Ну разве может в этом неярком северном раю случиться что-то непоправимое?