Дело Джен, или Эйра немилосердия - Джаспер Ффорде Страница 60

Мюллер лежал на полу кучкой углей. Даже для опознания ничего не осталось.

— Аид, — прошептала я. — Что-то вроде встроенного самоуничтожителя. Как только Мюллер стал болтать, оно и сработало. Очень чистая работа.

— Впечатление такое, что вы чуть ли не восхищаетесь им, мисс Нонетот!

— Ничего не могу поделать, — пожала я плечами. — Ахерон — словно акула, он стал почти совершенным хищником. Я никогда не охотилась на крупную дичь и не буду, но азарт охоты мне близок. Первым делом, — сказала я, не обращая внимания на дымящуюся кучку пепла, которая недавно была Мюллером, — надо утроить охрану во всех местах, где хранятся ценные рукописи. А потом начнем искать этот самый Пендерин.

— Я займусь этим, — сказал Пшикс, наконец дождавшийся предлога, чтобы убраться отсюда.

Мы с Дэррмо переглянулись.

— Похоже, мы на одной стороне, мисс Нонетот.

— Увы, — презрительно бросила я. — Вы хотите получить Прозопортал. Я хочу вернуть дядю. Чтобы каждый из нас добился своего, Ахерон должен быть уничтожен. До тех пор мы работаем вместе.

— Полезный и счастливый союз, — ответил Дэррмо, с совершенно не выражавшим восторга лицом.

Я ткнула пальцем в его галстук.

— Усвойте одно, мистер Дэррмо. Может, за вами и сила, но за мной — правда. Поверьте мне, когда я говорю, что пойду на все ради защиты своей семьи, я это сделаю. Вы поняли?

Взгляд Дэррмо был очень, очень холоден.

— Не пытайтесь угрожать мне, мисс Нонетот. Я могу перевести вас литтективом в Леруик, в самое захолустье, а вы и глазом моргнуть не успеете. Вы здесь потому, что хорошо делаете свое дело. Кстати, я тоже. Мы похожи куда больше, чем вы думаете. До свидания, мисс Нонетот.

Краткий поиск по Уэльсу дал нам не двести, но 84 Пендерина — это если брать города и деревни. Улиц было в два раза больше, еще столько же — пабов, клубов и ассоциаций. Не удивительно, что их оказалось так много: Дик Пендерин был казнен в 1831 году за то, что якобы ранил солдата во время Мертирского восстания, — он был невиновен, а потому оказался первым мучеником валлийского возрождения и в каком-то смысле символом борьбы за республику. Даже если «Голиаф» и сможет проникнуть в Уэльс, они не будут знать, с какого Пендерина начать. А поиски займут уйму времени.

Усталая, я возвращалась домой, в «Finis». Взяла из гаража машину: в ней умудрились сменить ведущий мост, втиснуть новый мотор и заделать дырки в корпусе. Я ехала, а над моей головой медленно поднимался дирижабль класса «клипер». Сгущались сумерки, сигнальные огни подсвечивали бока огромного воздушного корабля, лениво мерцавшего в вечернем небе. Элегантное зрелище. Десять винтов вращались с ритмичным гудением. Днем дирижабль мог бы затмить солнце.

Я вошла в вестибюль. Мильтоновский кон закончился, и Лиз приветствовала меня скорее как друга, а не гостя.

— Добрый вечер, мисс Нонетот. Все в порядке?

— Да не совсем, — улыбнулась я. — Но все равно спасибо.

— Вечером привезли вашего дронта, — сказала Лиз. — Он в вольере номер пять. Новости расходятся быстро — суиндонские фэны дронтов тут уже побывали. Они говорят, что это очень редкая версия — один что-то там. Они просили, чтобы вы им позвонили.

— Он один-два, — рассеянно прошептала я.

Сейчас мне было не до дронтов. Я молча стояла у стойки.

Лиз почувствовала мою нерешительность.

— Могу я вам помочь?

— Мистер Парк-Лейн не звонил?

— Нет. А должен был?

— Да вообще-то нет. На случай, если он позвонит, я буду у себя в комнате или в «Чеширском коте». А если вы меня не найдете, то попросите его перезвонить через полчаса, ладно?

— А почему вы просто не пошлете ему открытку с просьбой прийти?

— Господи, неужто все так очевидно?

Лиз кивнула.

— Он женится.

— Не на вас?

— Нет.

— Печально.

— И мне тоже. А вас никто никогда не просил выйти замуж?

— Просил, конечно.

— И что вы сказали?

— Я сказала: когда выйдешь, попроси еще раз.

— И попросил?

— Нет.

Я навестила Пиквика, который вроде бы уютно устроился. При виде меня он радостно защелкал клювом. Наперекор теории экспертов, дронты оказались на удивление сообразительными и разумными — неуклюжая легендарная птица была совсем другой. Я дала ему арахиса и под плащом протащила к себе в комнату. Не то чтобы вольера была грязной или неприятной, я просто не хотела оставлять его в одиночестве. Я положила в ванной его любимый коврик, чтобы он мог поспать, и постелила там газеты. Потом сказала, что хочу завтра отвезти его к моей матери, и оставила его любоваться из окна машинами на парковке.

— Добрый вечер, мисс, — сказал бармен в «Чеширском коте». — Чем ворон похож на письменный стол?

— Тем, что в слове «оба» есть буква «б».

— Отлично. Половинку «Ворчуна»?

— Шутите? Джин с тоником. Двойной.

Он улыбнулся и вернулся к своим стекляшкам.

— Полиция?

— ТИПА.

— Литтектив?

— Угу.

Я взяла свой стакан.

— А я учился на литтектива, — задумчиво сказал он. — До кадета дошел.

— Что случилось?

— Моя девушка была воинствующей марловианкой. Переделала несколько «Говорящих Уиллов» так, что они стали читать «Тамерлана» Марло. Когда она попалась, к делу приплели и меня. Вот так. Меня даже в армию не взяли.

— Как вас зовут?

— Крис.

— Четверг.

Мы пожали друг другу руки.

— Я могу говорить только за себя, Крис, но я отслужила в армии и служу в ТИПА-Сети, так что скажи своей девушке спасибо.

— Я и говорю, — поторопился уверить Крис. — Каждый день. Теперь мы женаты, и у нас двое детишек. По вечерам я работаю в баре, а днем — директором суиндонского отделения Общества Кита Марло. У нас около четырех тысяч членов. Неплохо для елизаветинского фальшивомонетчика, убийцы, игрока и безбожника.

— Есть люди, которые утверждают, будто бы он написал пьесы, приписываемые Шекспиру.

Крис растерялся. Его охватили подозрения.

— Не думаю, что имеет смысл обсуждать это с литтективом.

— Споры не противозаконны, Крис. Мы что, по-твоему, полиция мыслей?

— А разве этим не ТИПА-2 занимается?

— Так что там насчет Марло?

Крис заговорил шепотом:

— Ладно. Я считаю, что Марло мог написать эти пьесы. Он, несомненно, был блестящим драматургом, об этом свидетельствуют его «Фауст», «Тамерлан» и «Эдуард II». Он был единственным человеком своего времени, который мог бы это сделать. Забудьте о Бэконе и Оксфорде — им до Марло как до луны.