Отрочество - Константин Вайт Страница 60

Семи не разделил со мной мое негодование. Он даже вообще не понял, из-за чего я так завелся.

– Да что такого-то? Стать жрецом – большая честь!

– И всю жизнь просидеть в четырех стенах?

– Что в этом плохого-то? На самом деле, не совсем так. Жрецы раньше и в войнах участвовали, и в мирной жизни. Быть жрецом Оорсаны очень почетно. Просто максимум сил у тебя будет в храме. А так ты можешь продолжать жить обычной жизнью.

– Могу, но это навсегда закроет мне доступ к простой магии. Да, и как быть с артефактами? У меня теперь не получится сделать для Ромуала то, что он заказал. Пойми, это тоже очень важно. Нельзя, чтобы моя и так незначительная репутация пострадала. Сейчас нас с ним связывает только тетя Линси, а артефакты – отличный способ стать полезным. И не только для главы магического департамента. С такими знаниями, да поднакопив опыта, я смогу уехать отсюда. Например, столицу покорять. К тому же через три года мне в армию. Думаю, там артефактор уж всяко выше ценится, чем слабенький жрец.

– А как же твой иллюзион?

– Это тоже нужно. Если все получится, у меня будут деньги. И опять-таки известность. Имея известность, можно и барону противостоять. Во всяком случае, при попытке убрать меня из-за угла можно налететь на серьезные неприятности. Одно дело – никому не нужный и ничем не примечательный человек, другое – успешный и известный.

– Понятно, – Семи пожевал губами, глядя на меня. – Ты в последнее время ведешь себя, как мальчишка, – неожиданно выдал он. – Ты давно смотрел на себя в зеркало во внутреннем мире?

Я подошел к большому зеркалу и удивленно осмотрел себя. Из зеркала на меня глядел парень чуть за двадцать лет. Стройный, симпатичный. Никакого лишнего веса. Темные, длиной до плеч, волосы. Это был я, но не совсем. Я покрутился пару минут перед зеркалом. Да, примерно так я раньше и выглядел, лет пятнадцать назад.

– Любопытно. Я изменился внешне в этом мире. Да и ощущаю себя как раз лет на двадцать. Странно. Возможно, это связано с тем, что я никогда не чувствовал себя тридцатипятилетним мужчиной, – сев рядом с Семи на диван, я продолжил размышлять вслух: – В нашем мире люди взрослеют поздно. Такое у нас сейчас время спокойное. У меня не было семьи, не было жены, детей. Мне не о ком было заботиться. Да и бизнес, если честно, не требовал от меня какой-то особой взрослости. Как-то оно само шло. Удачно, – я озадаченно почесал затылок. – Ну что, в принципе, изменилось? Ну, стал я выглядеть моложе. Что из этого?

– Ну, просто сейчас ты больше соответствуешь тому, что я вижу и слышу, – пробормотал Семи.

– Что, тебя это напрягало?

– Да нет. Просто ты раньше выглядел этаким грозным дядькой, мне было даже страшновато с тобой общаться. А сейчас нормально.

– Я рад, что ты меня больше не воспринимаешь как дядьку. Но, на самом деле, я и не двадцатилетний пацан, – произнес я, добавив в голос холода. – Главное, что мне дал мой жизненный опыт, это два слова: «Надо» и «Движуха». Надо – это значит, если есть дела, то делай их, вне зависимости от настроения и состояния. Устал, лень, плохо тебе, хочешь спать – все в сторону, сначала доделай свое дело! А движуха – если делать нечего, не ленись. Учись, читай книжки, ищи себе дело. Не оставляй времени на прокрастинацию. Продолжай расти и искать любые варианты для совершенствования. И нет ничего невозможного. Просто ставь цель и иди к ней. Мы с тобой разные люди и по складу ума, и по жизненному опыту. Про тебя я бы сказал, что ты созерцатель-мечтатель. Если бы ты приложил усилия, то к двенадцати годам точно освоил бы первый шаг на пути к магической медитации, а то и до второго бы добрался. Но ты предпочел зарыться в книжки и мечты, вместо того чтобы серьезно заниматься! – поучительно закончил я.

Семи молча кивал головой, было видно, что ему не очень приятно выслушивать от меня такие вещи. Только он расслабился и принял меня за своего, как я снова выстраиваю стену и, похоже, становлюсь для него тетей Линси номер два. Но я решил сразу расставить все по местам.

– Ладно, проехали, – я примирительно хлопнул его по плечу, – не переживай. Мы теперь вместе, и должны научиться общаться мирно. Меня в данный момент больше интересует, что делать с магией богини?

Семи с усмешкой посмотрел на меня и зажег на ладони огненный шар. Подержав немного, запустил его в стену.

– Видел? – спросил он. В голосе Семи чувствовалось превосходство. Все мои слова он уже забыл. Это начинало раздражать.

– И что?

– Какой магией я, по-твоему, пользуюсь?

Только тут до меня дошло! Семи все это время пользовался жреческой магией. Где были мои глаза, о чем думала моя голова! Я зажег файербол. Он по цвету сильно отличался от того, какие получались у Семи. Его вариант был ярко-желтого цвета, как солнце, мой же, скорее, отдавал красным.

– Ты жрец! А почему тогда я пользуюсь общей магией? – я покатал немного файербол и запустил его в стену, оставив небольшое обугленное пятно над почерневшим следом от шара Семи.

– Неважно, кто какой магией пользуется. В магической медитации все маги. Это проекция. Возможно, причина в том, что ты не веришь в Оорсану или недостоин.

– Как смешно. Недостоин! Я вообще к религии никак не отношусь. Я до того, как попал сюда, не верил ни в бога, ни в черта. Так у нас говорят. Я не понимаю, почему ты веришь. Что тебе дала эта вера? Привела на край моста?