Стальной адмирал и пушистый хвост - Татьяна Боровская Страница 60

Рэй

Я стал главой древнего аристократического рода, в это было почти невозможно поверить. Еще и считался самым молодым за всю его историю, ведь у меня теперь была другая личность, на десять лет моложе той, к которой привык.

На похороны герцога Рэймендиуса Лимари собрался весь цвет лимерийского общества, даже король со своей семьей пришел с ним попрощаться. Оказалось, что и правитель моего родного мира связан с риасом. Поэтому он спокойно согласился признать самозванца истинным аристократом.

Тело герцога, выведенное из глубокой заморозки, выглядело так естественно, словно старик и вправду скончался несколько дней назад. Стоя у еще не разожженного погребального костра, я смотрел в его закрытые глаза и чувствовал странную благодарность. Пусть герцог и не знал меня, но косвенным образом он подарил мне шанс на жизнь, о которой я даже не смел мечтать. К этому покойному незнакомому лимерийцу очень ничтожной степени родства я испытывал более теплые чувства, чем к еще живущей, и притом весьма неплохо, судя по дорогому наряду, родной матери. Вот кого я точно не ожидал увидеть на похоронах герцога, так это ее. Так случайно и выяснил, что моя блудная мать предпочла более удачливого, на ее взгляд, носителя известной благородной фамилии, чем тот, кем был мой отец на момент их расставания. Она не узнала меня, даже импульсное чутье не подсказало этой женщине, что перед ней стоит ее собственный повзрослевший сын, брошенный двадцать девять лет назад совсем еще крохотным младенцем. Я не запомнил, что там она лепетала о светских приемах и королевских балах, на которых ее выгуливал муж, как красивый аксессуар. Мне было до тошноты противно, что она пытается втереться в доверие к новому главе рода. Может, и его мечтает соблазнить, несмотря на разницу в возрасте. Меня даже не заинтересовало, чем занимается моя младшая сестра по матери. Вроде бы мечтает стать придворной модисткой. Я был по-настоящему счастлив, когда ни о чем не подозревающая мать оставила меня в покое и вернулась к своему второму мужу – старому толстяку чернобурого окраса. Все же истинные носители генетического наследия благородного семейства Лимари отличаются шерстью светлых оттенков. Потому я очень органично смотрелся в роли главы рода.

Но помимо регалий и богатств с момента принятия этой роли мне пришлось также заботиться о процветании семейного бизнеса. Риас помог с выбором надежных управляющих, которые дрожали при одном только его или моем виде. Озвучивать то, что периодически им придется терпеть вторжение в разум с целью проверки памяти нам даже не пришлось. Эти смышленые малые и сами поняли, что пытаться меня обмануть или обокрасть – себе дороже.

Мне пришлось забросить занятия в академии, правда, Лисса обещала стребовать с меня сдачу экзаменов экстерном и посоветовала не расставаться надолго с учебниками. Ведь настоящий аристократ обязан получить достойное высшее образование. Я понимал, что буду скучать по своим юным друзьям. Приятно было получать от них голографические сообщения. К окончанию первого курса Дарн сделал предложение Холаиде, причем так серьезно отнесся к данному вопросу, что принял чужую веру, чтобы стать достойным женихом для дочери первосвященника. Получив эту новость от внука, старая графиня закатила истерику едва ли не на всю галактику. Но и этот неожиданный удар судьбы она перенесла, напрасно ее жадные родственники уповали на сердечный приступ. Ламнору смог увлечь молодой алверийский военный пилот, с которым она познакомилась во время штурма захваченного крейсера. Пуршаль и Раэдэ пусть не стали влюбленной парой, зато крепко сдружились, и это послужило причиной долгожданного мира между их народами. Кайшо получил предложение о переводе в известный общегалактический институт химических исследований, но предпочел продолжить обучение в алверийской академии. Жойкер познакомился с краснорогой журналисткой, которую видел во сне. Она прилетела взять у него интервью как у нового народного героя. Имеральда и Мурния пока оставались в активном поиске, флиртуя с парнями, которых приманивали конфетами или лягушачьей икрой, тут все зависело от гастрономических предпочтений той или иной расы.