Старые обиды и предательство - Максим Пачесюк Страница 60

- Бедьненький! – воскликнул оборотень. – Всего двенадцать?

Я предпочел юмор не понять. Наплевал на сарказм в его голосе и поправил.

- Это внушительная сумма.

- Да это ох*ая сумма! – воскликнул оборотень. – Знаешь, сколько работяг загибается на заводах, горбатится на фермах за медь? Они в жизни не видели такого богатства и не увидят! А какой-то сраный молокосос легко вытаскивает двенадцать кусков из домашней копилки. – В его голосе зазвенела ненависть, и я не мог понять, хорошо это или плохо.

- Ну, вот, богатство твое. Отдай только девушку.

Оборотень пересек дорогу, ступил на удивительно зеленый газон Ферона.

- Ни шагу дальше, - пригрозил я обрезом и достал сигнальный жезл. Драка сейчас мне не нужна, а вот время потянуть можно. Пускай союзники займут позиции удобнее.

- Больше не чувствуешь себя королем жизни, малыш? Поджилки трясутся?

- Признаюсь, я испуган, но это не мешает мне мыслить здраво. А вот ты завелся, блохастый. Остынь!

- Потому, что я знаю, что такое голод, каково это попрошайничать, чтобы протянуть еще один чертов день! Знаю что такое пронизывающий до костей холод! Ты когда-нибудь, просыпался рядом с окоченелым трупом? Приходилось зимой воровать уголь на железной дороге, чтобы согреться? Рисковать получить дубинкой охранника по башке, да так и остаться на рельсах. Знаешь, как там поступают с трупами беспризорников? Сжигают в топках паровозов! Но живые… В холодные года они завидовали мертвым!

- Не переживай, - невозмутимо ответил я. – На том свете прогреешься основательно.

Оборотень засмеялся.

- Я видел ад при жизни, богатенький мальчик! Тебе такое и не снилось, в теплой мягкой кроватке.

Мой дед был мудрым человеком. Он говорил, что временами мы все смотрим в бездну пекла, но не все поддаемся. Сколько нужно мальчишке, чтобы озлобится и сломаться? Как долго протянули бы братья Спарроу в трущобах? Из Кастета, например, Гарри до сих пор дрянную воровскую романтику выбить не может. Похоже, именно из такого контингента оборотни новичков вербуют. Надо будет заняться вопросом.

Передо мной стоял не пацан, а взрослый человек, если можно так назвать существо, пожирающее сердца. За душой у этого явно не одно убийство, не одно сердце.

Я покачал головой.

- Так ты у нас народный мститель? Мстишь богатым за поруганное детство?

- Да… Ты знаешь? Именно так! – заявил оборотень, улыбнувшись. – Так будет честно.

- Скажи, честный ты наш, сколько сердец ты вырвал у таких как я? ... А сколько у таких, как ты? Какими сердцами ты взрастил свою силу?

Вопрос оборотня разозлил, и я понимаю почему. Одаренных в стране много, но едва они из себя начинают что-то представлять, находится покровитель. И чем выше статус одаренного – тем выше сидит его покровитель. А влиятельные люди не позволят подчиненному исчезнуть бесследно, не махнут рукой. Это будет урон их репутации. Поэтому жажду плоти и крови блохастый утолял на тех, кого не хватятся: беспризорниках, грабителях и прочей шпане. Сильные сердца среди таких попадаются довольно редко, так что жертв должно было быть много.

- Моей силы достаточно, чтобы отведать твое сердце! – прорычал зверь. – Пора и вам, почувствовать на своей шкуре, что значит быть слабым.

- Так вот зачем вы девушку украли, почувствовать себя сильными! Напоминает мужа-неудачника, что избивает жену, дабы самоутвердиться. А как вампирам зад вылизываете, тоже себя сильными чувствуете?

- Что? – удивился оборотень. – Кровососы наша законная добыча!

- Ты реально не в курсе, кто заказчик атаки на клан или притворяешься?

- Атаку организовал глава нашего клана! – рявкнул оборотень и смутился, что лишнее сболтнул.

- «Кровь и луна», как-то так? Звучит неправдоподобно, да и приказы здесь, в Авоке, вы получаете от кровососа.

- Я лично десяток кровососов на лоскуты порвал!

- Десяток… Так вот, как им удалось вырастить столько оборотней, не привлекая внимания. Все, небось, были молодняком лет от двух, из шпаны и ворья? А еще звери! – понял я. – Только не хищники, а химеры. Скорее всего, собаки, возможно, еще какой домашний скот, но это вряд ли, с ним мороки много.

Я попал в точку. Оборотень выглядел не просто удивленным, а несколько ошарашенным. У меня появился отличный шанс вытянуть из него побольше информации, но в этот момент одно из окон дома номер шестьдесят разлетелось тысячей осколков. Для меня с блохастым это стало неожиданностью, мы оба повернули головы. Я заметил сверкание электрических разрядов, как у дяди при быстром перемещении. На оценку ситуации ушли ничтожные мгновения.

Мы атаковали. Оборотень был несколько быстрее, но я, благодаря заклинанию, почти не уступал. Ему нужно было преодолеть разделявшее нас расстояние, а мне активировать зачарование на пулях. Мое внимание и так блуждало вокруг двух незаконченных узоров, там всего по одной руне было неактивно. То ли вследствие многих тренировок у меня контроль вырос, то ли близость опасности подействовала, но обе руны я активировал одновременно, схемы замкнулись, в тонких материях пули окутались эфирным сиянием, выбросив по тонкому лучу в сторону оборотня и дальше, за спину. Впрочем, из этой позиции промазать было нереально, ствол едва ли не касался груди оборотня.

Я спустил курки. Обрез лягнулся как бычок-трехлетка, выпустил два снопа обжигающего огня и расстался с пулями. Грудь оборотня сверкнула золотыми искрами щита, вязаный свитер расцвел огненным цветком. Взорвался щитовой амулет, жахнуло так, что меня в дверь впечатало, а оборотня на газон отбросило. Рядом упала палка с совершенно целой картонной мишенью. МакЛили из невидимости не вышел.

В доме номер шестьдесят тоже раздался взрыв, девичий визг и яростный рев.

Я едва восстановил равновесие, дверь слетела с петель, саданула меня по спине, затылку и прижала к полу. Сверху резко добавилось веса, словно на дверь наступили. Если бы не каменный панцирь, в который превратилось тело под воздействием амулетной пластины, расплющило бы к чертям.

- Слезь! – рявкнул я.

Дверь с меня сняли. Братец использовал ее в качестве оружия и обрушил на оборотня. Зачарованная и укрепленная до состояния железа древесина глухо врезалась в подставленные ладони с длинными черными когтями. Вместо незнакомца на газоне Ферона стояла тварь из ада: Кепку он потерял, свитер на груди прогорел полностью, обнажив покрытую волдырями ожога грудь. Из внушительной дыры на правой половине груди торчали белые осколки ребер, но под воздействием зеленых татуировок крови, их очень быстро, криво, но эффективно затягивало молодой плотью.

Проклятье! Регенерирующий попался! Жаль в сердце не попал, это бы дало нам некоторое время.

В соседнем доме вылетела еще пара окон, крышу и стены прошили оранжевые огоньки, показывая, что орудует там дядя Брайс. А вот что там за зеленые вспышки были, я не знал, узнавать не время, у нас тут свой бой.