Кодекс самурая - Макс Глебов Страница 60

Президент и премьер-министр перевели взгляды на Сталина, и тот меня не разочаровал. Вождь даже бровью не повел, как будто всё так и было задумано.

– Товарищ Нагулин, мы готовы вас выслушать.

Зал опустел почти мгновенно – никому ничего объяснять не пришлось.

– Итак, мистер Нагулин, – произнес с едва заметной усмешкой сэр Уинстон, – мы заинтригованы. Не разочаруйте нас.

– Господин премьер-министр, я уверен, вы по достоинству оцените то, что я сейчас расскажу, хотя бы потому, что это впрямую касается провала операции «Пьедестал» и гибели Мальтийского конвоя.

Лицо Черчилля мгновенно стало серьезным, а я продолжил.

– В открытой части доклада я упоминал о том, что на строящуюся позицию крылатых ракет К-212 было совершено нападение, однако в данном случае важен не сам факт нападения, а то, кто его совершил. Ни японцы, ни, тем более, немцы, не имели к этому никакого отношения.

Никто не стал задавать наводящих вопросов. Главы государств молча смотрели на меня, ожидая продолжения.

***

Трехсторонние переговоры в тот день так и не состоялись. Закрытая часть моего «доклада» затянулась до поздней ночи. Конференция длилась еще два дня, но в совместном заявлении Сталина, Рузвельта и Черчилля по ее итогам не было ни слова о новой угрозе, зато главы государств договорились «об учреждении открытой международной организации для поддержания мира и безопасности, основанной на принципе суверенного равенства всех миролюбивых государств». Названа эта структура была Организацией Объединенных Наций, и главы государств особо подчеркнули, что функционировать она начнет в ближайшие месяцы, как только будет решен вопрос с кандидатурой на пост ее генерального секретаря.

По дороге в Москву Сталин был задумчив, но я бы не сказал, что его настроение ухудшилось. В общем-то, я не особо этому удивился. Конечно, дополнительных проблем на головы глав государств свалилось более чем достаточно, но и перспективы перед ними открылись весьма заманчивые. Рузвельт уже успел проверить на собственном опыте, на что способна медицина Шестой Республики даже в том урезанном варианте, который имелся в моем распоряжении. Сталин и Черчилль тоже очень внимательно следили за его выздоровлением, так что когда я заявил, что в случае нашей общей победы продолжительность жизни каждого из лидеров стран может быть увеличена лет на двадцать-тридцать по сравнению с отпущенным им природой сроком, никто в моих словах не усомнился. Одно это могло искупить все минусы, связанные с вновь открывшимися обстоятельствами. Вот только чтобы прожить эти дополнительные годы, нужно было сначала ликвидировать исходящую из космоса угрозу, а единственный ключ к решению этой проблемы, если, конечно, он вообще существовал, находился на Луне.

В Москве у трапа самолета меня встречала Лена. Я обнял жену и усмехнулся про себя, бросив взгляд на ненавязчиво маячившего в стороне Берию. Никаких угроз или намеков по ее поводу в мой адрес ни разу не поступало, но сам факт ее внезапного отзыва с фронта в Москву меня сразу насторожил. Впрочем, у Берии хватило ума сделать все аккуратно и мгновенно отыграть назад, как только стало ясно, что обстоятельства слегка изменились.

В течение всей следующей недели в СССР прибывали британские и американские инженеры, направленные правительствами этих стран для участия в секретном совместном проекте, руководить которым был назначен всё тот же Берия. Я принял участие только в первых двух совещаниях, на стадии постановки задачи, а дальше был вынужден отвлечься – у меня возникли несколько иные проблемы. Мировую бойню следовало прекращать немедленно и жестко.

Четвертого января сорок третьего года Соединенные Штаты объявили войну Германии и Италии. В этот же день Советский Союз объявил о начале боевых действий против Японской империи. Одновременно с объявлением войны через послов третьих стран первым лицам всех государств Оси были переданы ультиматумы с требованием немедленного отвода войск с захваченных территорий в пределы довоенных границ. В случае принятия условий ультиматума и прекращения боевых действий Германии, Японии, Италии и их союзникам гарантировалось сохранение независимости при условии отказа от нацистской политики.

Естественно, этот ультиматум был просто проигнорирован. Ни на что другое, собственно, никто и не рассчитывал. Японского императора такими заявлениями испугать было сложно. Муссолини тоже пока чувствовал себя на коне, особенно после успешной высадки немецко-итальянского десанта на Мальту, и плевать он хотел на угрозы из Москвы и из-за океана. А в Германии шел азартный дележ власти, превратившийся в форменный бардак из-за множества одновременно освободившихся вакансий на высшем уровне. Там и отвечать-то толком было некому, а лишенный управления вермахт и безо всяких ультиматумов достаточно бодро откатывался к границам СССР под непрекращающимися ударами Красной армии.

В общем, в мою задачу входило проведение наглядной разъяснительной работы и прочистка мозгов главам государств стран Оси с целью избавления их от излишних иллюзий и амбиций, а лучшее разъяснение, как известно, происходит на практических примерах.

***

База линейных сил японского Императорского флота на Каролинских островах в западной части Тихого океана считалась абсолютно надежным местом для размещения штаба Объединенного флота. Аэродром с многочисленными истребителями и торпедоносцами, почти сорок тысяч солдат и десятки боевых кораблей, включая новейшие линкоры «Ямато» и «Мусаси» служили надежной гарантией того, что никто не сможет приблизиться к архипелагу. По крайней мере, так казалось японскому командующему.

– Мой адмирал, пакет из Генерального штаба, – дежурный офицер с поклоном передал Ямамото тонкий конверт. – Только что доставлен специальным самолетом.

Адмирал разорвал конверт, развернул сложенный пополам лист и углубился в чтение. Его лицо привычно не выражало эмоций, но хорошо знавшие его сослуживцы по едва заметным признакам видели, что Ямамото крайне напряжен.

«Командующему Объединенным флотом адмиралу флота Исироку Ямамото.

Сегодня, в четырнадцать часов в Генеральный штаб поступила радиограмма от неизвестного отправителя, зашифрованная нашим военным кодом и имеющая все признаки подлинности. Судя по содержанию радиограммы, она, несомненно, исходит от кого-то из врагов Империи, в силу предательства или иных причин сумевшего взломать наши шифры. Отправитель утверждает, что у Японии есть десять часов для ответа на выдвинутый нашими противниками ультиматум. В случае отсутствия явно выраженного согласия Императора с условиями ультиматума, в течение шести часов после полуночи база флота на Каролинских островах будет атакована. Целью удара станет линкор «Ямато». Генеральный штаб считает эти слова пустой угрозой, не имеющей никакой связи с реальностью. Тем не менее, Вам надлежит усилить разведку прилегающей к базе акватории и привести вверенные вам силы в состояние готовности к отражению атаки противника как с моря, так и с воздуха. Вплоть до особого распоряжения использование радиосвязи для передачи секретной информации запрещается.