Надежда смертника - Дэвид Файнток Страница 6

– Никто больше не смеет бить Пуука! – И выхватил нож.

– Вот как? – Старик весь расщеперился – прямо кошка, которую украсть – и в кастрюлю – Пацан-мид решил пырнуть Чанга?

Шаркающей походкой он подошел совсем близко и распахнул халат:

– Давай, бей сюда! Я хочу получить удар. Чанг быстро окочурится.

– Я сказал, никто…

Он схватить мое ухо и скрутить. Я завопил, а он заорал:

– Это дом Чанга, и сопливый пацан-мид не смеет указывать Чангу, что ему делать! А ну, положь нож туда, откуда взял! И хватит реветь!

– Я не реву, ты, старый… ладно, ладно! – Я бросить нож на стол, и он – мое ухо. Иногда с Чангом лучше не спорить, а делать как велит. Но вообще-то он не такой свирепый, как кажется. И приютить меня после того, как я разозлить Карло.

Чанг зашаркал в заднюю комнату, вытащить еще один стул:

– Садись, пей чаи, станет легче.

– Обойдусь.

– Вытри глаза и пей. Он не горячий.

Чанг ждал.

– Зачем наброситься на Пуука? Роки не ссорятся с нейтралом. – Я шмыгнул носом. Ничего тут не поделаешь: терпеть не могу, когда Чанг ко мне цепляется.

– Чай стынет, – Он хлебнул из своей чашки.

Я сделал глоток, чтобы угодить старику. Неслабый чай.

Снаружи на улицах тихо – ночь. Я огляделся вокруг: нет ли чего нового у Чанга?

На стуле обычные кучи одежды, выстиранной и сложенной. Спортивные костюмы, какие носят верхние. Бродам они нравятся, но Пуук по своей воле такое ни в жизнь не напялит, разве больше надеть будет нечего. Эти долбаные верхние думают, будто они хозяева в Нью-ёрке. Не хочу выглядеть как они.

В углу куча коробок.

– Чанг, чего там?

Глаза старика сузились.

– Мистр Чанг, – поспешно поправился я, покуда он снова хватить меня за ухо.

Он удовлетворенно хмыкнуть.

– Пермы.

Пермы Вальдеса. Батарейки, которыми мы пользуемся для света и чтобы готовить обед. Верхние пользуются ими в электромобилях и вертах.

– Зачем такая куча? Зачем так много? – Он ждал. Пришлось повторить, иначе от этого упрямого старика не дождешься ответа.

– Держу для торга, – пробурчал он.

Непонятно от его слов. Чанг все держит для торга. Он торгаш. Торгует пермами и прочим со всеми племенами. Даже с сабами иногда. Не часто, потому как никто не связывается с дикими сабами, даже чтоб торговать Они никого не терпят на своей территории, просто нападают и забирают товар.

Днем к дверям Чанга приходят даже роки и броды. Как-то раз он заставить меня прятаться за занавеской, потому как к нему зашли два громадных старых иста. Спорили, накупили целую кучу всего. Потом он сидел и улыбался, когда я злиться, что заставить меня прятаться.

– Исты не хотят, чтобы племена знали, что они приходят торговаться. Увидели б так и сделали б Пууку еще один рот, вот здесь. – И Чанг чиркнуть пальцем по горлу. Я дохлебал свой чай.

– Верно, большой будет торг, такая куча… так много перм.

– Не суй свои нос куда не следует, – проворчал Чанг и налил себе еще чашку. Потом покачал головой:

– Целых два месяца я трудиться установить перемирие, а глупый пацан-мид испортить это, пырнув рока.

– Он был…

– Знаю, знаю, на земле мидов. – Чанг хлебнул чаю. – Эта земля – ничто, а правилы сверху хотят взять то, чего нет. Здесь все еще наши законы, хотя не поймешь зачем.

– Земля – ничто?

– Ха! – Он раскачивался, вдыхая пар горячего чая. Его глаза были устремлены куда-то вдаль. – Через дорогу вниз по Тридцать шестой пустой склад. Территория мэйсов.

С тех пор, как я родился, ни о каких мэйсах в жизни не слыхал. Выдумка старика. Однако же он рассказывал так, словно это племя и впрямь было. Я вздохнул про себя и кивнул.

– Огромный склад, на целый квартал. Они там зависали. Однажды к Чангу в дверь постучал маленький мэйс – как ты сегодня. Весь в штаны наложил, не в себе, искал помощи.

Чанг смотрел куда-то вдаль. Воспользовавшись этим, я показать ему язык. Вовсе я не маленький и не перепуганный.

– Мэйс Эдди вел себя не так, как Пуук. Он внимательно слушал, когда Чанг давал ему советы. Он учился. Он лучше вел себя, чем показывать язык Педро Теламону Чангу.

Вот черт! Я не думать, что он видеть Я встал и подошел к нему:

– Да ладно тебе. Он не ответил.

Я похлопал его по плечу. Внутри мне было как-то не по себе, будто спорол хрен знает что.

– Прошу прощения. – Одно из хороших слов, которым Чанг пытался меня научить.

По крайней мере он улыбнулся и вздохнул.

– Мэйсы гибли, пытаясь удержать свою территорию. Кишка тонка была. Где-то они сейчас? Территория не стоит того, чтобы за нее умирать. Или убивать.

– Вы не понимаете, мистр Чанг. Вы не из племени.

– После того как правительство примет решение, все племена исчезнут. – Его голубые глаза прищурились на меня, – Тебе, малыш, трудно такое представить, но этот день скоро придет.

– Никто не сможет выгнать мидов, – гордо заявил я.

– Мидам не остановить оонитов. Ну, из ООН.

– Оонитов? – презрительно засмеялся я. – В этом племени у реки одни старики да больные, оонам не пройти даже через Шестую!

– Да не племя! – Он оттолкнул меня, – Я говорю о настоящих оонитах, о правительстве!

Он взглянуть на меня, но не понять, что хотеть.

– Когда сенатор Боланд добьется своего, оониты снесут весь город и построят башню для верхних, где есть магазин Чанга.

– Откуда ты…

– Это все написано в голографических журналах, глупый мид. Быть как будет. Если б ты дал Чангу научить тебя читать…

– Не хочу читать, – пробурчал я. – Не какой-нибудь верхний.

– Тебе никогда им не стать, ты ведь ничего не знаешь!

После этого мы на время замолчали. Он отправился мыть чашки, а я принялся беспокойно вышагивать по магазину, брал в руки какую-нибудь штуковину и ставил ее на место. А если роки найти этого толстяка? Вдруг ждут в засаде, чтоб отомстить, когда Пуук отправится к своим?

Чанг выглянул из-за занавески-

– Ладно, ладно, мальчик-мид, можешь зависнуть у меня, чтоб сегодня тебя не убили. Отложим до другого раза.

– Я не боюсь никаких…

– Ладно, Чанг это уже слышал. Иди, мойся.

Чанг был просто помешан на мытье. В жизни нижних это просто невозможно. Может, старик думает, у всех есть вальдес-пермы, чтоб высушиться, и свежая проточная вода, как у бродов, или что все живут у моря?