Спецназ Великого князя - Юрий Корчевский Страница 6

– Не в другом ли месте переправу готовят? Или затишье перед бурей?

А через несколько дней на заставу прискакал посыльный.

– Великий князь повелел войскам к Серпухову отходить.

– Как так?

– Уходят татары. Вчерашним днём снялись с лагерей, через рязанские земли в полуденную сторону направились.

Скорее всего Иван Васильевич сомнения имел. Не обманный ли ход ордынский. Сделают вид, что возвращаются в Дикое поле, а сами в другом месте удар нанесут. За татарами в отдалении следовали русские дозоры. Великий князь войско не распускал, а передвинул к Серпухову. Изменят ордынцы маршрут, повернут к Коломне или с востока зайдут, от Серпухова рати перебросить быстрее.

Рати встали под Серпуховом. В городе разместились только Великий князь и воеводы. Город невелик и войско разместить не в состоянии. Да люди-то ещё ладно, лошади проблему создавали. Лагерь ратников раскинулся на несколько вёрст на лугу. Держать огромное войско со многих земель удельных княжеств затратно и хлопотно. Через неделю, когда русские разъезды подтвердили, что ордынцы уже далеко, Великий князь объявил о роспуске войска. Поблагодарил воевод, пир устроил. Всё же без сечи обошлось и почти без потерь. Собрать сто пятьдесят тысяч воинов, причём очень быстро, стоило больших трудов. Ведь всё население Московии составляло три миллиона. Правда, не учитывалось монашество, женщины и дети.

Рати разъезжаться стали. Кому далеко, во Владимир, кому поближе – в Ярославль, а кто и от воинской избы недалеко, как сотня Пыльцына. Без трофеев и победы возвращались, но настроение хорошее, песни пели, всего двое в потерях числятся. А случись большая сеча, расклад иной был бы. Застоявшиеся кони бежали легко и уже в полдень прибыли к воинской избе. Пару дней сотня себя в порядок приводила. Чистили лошадей, чинили сбрую, сами баню приняли, одежонку постирали. После ночёвок в чистом поле, когда вместо подушки перемётная сума, а вместо матраца голая земля, в воинской избе хорошо.

Через несколько дней радостное известие. Из победного похода на Великую Пермь вернулось войско Стародубского князя, воеводы Фёдора Давыдовича Пёстрого. Посланный Иваном Васильевичем на Пермь в сече разгромил дружину и ополчение Великого князя Пермского Михаила Ермолаевича. На притоке Пакчи поставил крепость русскую с гарнизоном. Снова приросло государство Московское землёй и подданными.

А через месяц в дружину приехал подьячий Иноземного приказа. Сроду в дружине таких гостей не было. Сотник дружину построил, не только ратников, но и коней. Ратники шушукались меж собой.

– По какому поводу смотр?

Ответа не знал никто. Обычно смотры устраивались перед большими походами, выявить недостатки.

К ратникам вышли сотник и подьячий. Гость внимательно смотрел на стать ратников, на лица. Гридям странно. Обычно проверяли оружие, броню, подкованы ли кони? Подьячий ткнул пальцем в Фёдора и его соседа.

– Ты и ты, выходи. Остальные свободны.

Фёдор почувствовал себя неуютно. Вроде вины за собой не чувствовал, а подьячего допрежь не видел никогда и случайно обидеть не мог.

Сотник распорядился:

– Утром с подьячим в Москву выезжаете, не посрамите там. Скажем – нос рукавом не вытирайте да опрятны будьте. Степан, чтобы сапоги чистил, есть за тобой грех.

Подьячий, когда утром в путь тронулись, ехал на возке, за ним двое гридей. На одной из остановок подьячий Гордей Захарович пояснил:

– Великий князь одну особу ждёт, сопроводить её надо от новгородских земель. Да чтобы ратники статью вышли, да на одно лицо.

Фёдор и второй ратник, Степан, переглянулись. В самом деле похожи. Оба молоды, русоволосы, носы прямые, греческие, голубоглазы.

А готовился князь встречать свою будущую супружницу Софью. Первая жена Мария Борисовна, подарив Ивану Васильевичу сына, тоже Ивана, прозванного Молодым, умерла. Прознали в Риме, что государь Московский жену подыскивает. В голове папы римского Сикста IV сразу возник коварный план – выдать замуж за Ивана Васильевича Софью, дочь деспота Мореи, провинции Византийской, Фомы Палеолога, племянницы последнего Византийского императора Константина XI. Сикст был приверженцем унии, объединения католиков и православных, конечно, под властью папы. В 1453 году османы с боем взяли Константинополь, столицу Византии. При штурме император Константин погиб. Через два года в семье Фомы родилась дочь, при рождении названная Зоей. В семье были ещё два мальчика – Андрей и Мануил. В 1460 году султан османов Мехмед II захватил Морею и столицу её Мистру. Фома с семьёй кружным путём перебрался в Рим, где вскоре вместе с семьёй принял католическую веру для поддержки папы римского. Довольно быстро скончался вслед за матерью Зои.

Папский престол назначил Зое опекуна – кардинала Виссариона Никейского. В ту пору Зое было всего 10 лет, при переходе в католицизм ей дали имя Софья. Кардинал занялся образованием осиротевших детей, тем более что папский двор выделял для этого ежемесячно двести дукатов. Были наняты учителя латинского и греческого языков, словесности, а ещё лекарь и слуги. Фома Палеолог, покидая родную Мистру, захватил обширную библиотеку – старинные свитки, папирусы, книги.

Ивану Васильевичу на момент смерти жены было 27 лет. К Великому князю поторопился папский посол с предложением жениться на Софье. Предложения были и из других дворов Европы. Но Иван Васильевич был честолюбив и возможность жениться на внучке императора Византии, православного центра, ему польстила. Случилось это в 1469 году. Великий князь возжелал увидеть Софью, посол, грек Юрий, пообещал доставить парсуну с её изображением. Вместе с греком в Рим отбыл посол Ивана Васильевича именем Иван Фрязин. Кстати, коварные латиняне благоразумно умолчали, что Софья приняла католицизм. Папа римский принял Фрязина, папский двор даже дал ему разрешение ходить два года безвозбранно по землям, которые папству присягли. Фрязину вручили художественный портрет Софьи. Иван сверил, схож ли портрет с оригиналом, сходство его удовлетворило, с чем и отбыл в Москву. Софье тогда было 14 лет. Невысокая, 160 см ростом, миловидная брюнетка. Когда Фрязин показал Великому князю по прибытии в Московию портрет, был шок. Не было на Руси в те времена светской живописи. Бояре и сам Иван Васильевич приняли портрет за икону. Лик Софьи Великому князю понравился, и он дал согласие. Переговоры шли три года, всё же расстояние от Москвы до Рима большое, сношение происходило посольствами, на лошадях.

Уже первого июня 1472 года в базилике Святых епископов Петра и Павла в Риме состоялось заочное обручение Ивана III и Софьи Палеолог. Папа римский дал приданого шесть тысяч золотых дукатов. Высокопоставленных гостей было много, не каждый день бывают династические браки. Невесте на тот момент едва исполнилось 17 лет. Великого князя представлял Иван Фрязин. Не мешкая, выехали большим обозом. В свите Софьи Юрий и Дмитрий Траханиот, князь Константин, Дмитрий как посол её братьев – Андрея и Мануила, Косспан Грек, папский легат Антоний Бонумбре и епископ Агчии, а также слуги. А ещё на нескольких возах библиотека, которая в дальнейшем станет основой для библиотеки Ивана Грозного, внука Софьи.