Последние судьи. Сильнее льва и слаще меда. Книга первая - Станислав Травкин Страница 6

Пронзительный гудок трамвая вернул меня из мира воспоминаний. Надо найти цель. Что-то небольшое, чтобы можно было управиться вдвоем. Чаще всего попадались на глаза аптеки… «Нет, там не бывает больше двух тысяч в кассе, слишком мелко», — рассуждал я. Пару раз наткнулся на павильоны альянс-банка. Ох, как я любил навещать эту контору в Лянцах! Однако сегодня в нашем распоряжении был только один ствол на двоих, а транспорта и вовсе не было, поэтому вариант пришлось сразу отбросить.

Побродив по узким улочкам Ринермо около часа, я, наконец, нашел именно то, что искал — идеальное место для налета. Это место было как будто создано для нашего завтрашнего визита: узкая тихая улочка, никаких камер видеонаблюдения, один человек внутри, не цель — сказка. Мысленно попрощавшись с ней до завтра, я отправился в «Маму Клоринду».

Моя подельница управилась быстрее и уже ждала меня за столиком, вращая на пальце ключи от нашей новой квартиры на окраине Ринермо.

— Квартира на втором этаже с выходом на крышу, дома старинные и расположены близко друг к другу, так что, если что, можно уйти по крышам, — сообщила Катарина.

— С документами проблемы были?

— Не было. Оставила тётке залог за пару месяцев и копию удостоверения офицера вооруженных сил. Хозяйка жадная, но недалёкая. Сказала ей, что я секретарша, а капитан, то есть ты, вечером переедет.

Я засмеялся: — Капитан, значит? ну-ну… удостоверение, надо полагать, у тебя оттуда же, откуда и форма?

— Документы и правда принадлежали секретарше того офицера, которого я убила, а фото моё, — Катарина улыбнулась.

— Ай да девка, ай да умница! — воскликнул я и чмокнул довольную Катарину в пухлые губы.

* * *

Сорокашестилетний ювелир Люис Мернман посмотрел на часы, было без четверти восемь, и это значит, что через пятнадцать-двадцать минут он закроет дверь своей лавочки на ключ, опустит вниз тяжелую решетку, погасит свет и поднимется домой, в свою квартиру, что находится как раз над ювелирной лавкой.

Неожиданно за стеклянной витриной показались два силуэта, мужской и женский. Через несколько секунд открывшаяся дверь огласила лавку звуком китайских колокольчиков. К прилавку подошла молодая пара: смуглая девушка в длинном кожаном плаще и красном платке, повязанном на голове как бандана, и высокий крепкий мужчина в таком же плаще, как и его спутница, только с индейской бахромой на рукавах. Что-то в этой посетительнице сразу же насторожило ювелира. Что именно, Люис пока никак не мог понять. Походка вроде бы нормальная, одета дорого и даже со вкусом, разве что этот странный красный платок… «Да, именно платок. Этот аксессуар отлично подошел бы к армейскому камуфляжу или к какой-нибудь джинсовой куртке, но никак не к кожаному плащу. Мужчина, вошедший вместе со смуглянкой, скорее всего, военный. Вероятно, младший офицер. Глаза внимательные, а походка, хоть и вальяжная, но пружинистая, как у спортсмена, видимо, принимал участие в боевых действиях», — рассуждал Люис.

Приветливо кивнув головой, ювелир расплылся в улыбке: — Чего желаете, господа?

Девушка улыбнулась в ответ: — Колечко у вас купила бы… небольшое, грамм на восемь, но с изумрудом. Есть у вас изумруды?

— Разумеется, госпожа, извольте.

Ювелир достал из кармана ключ и открыл замок на витрине возле кассы. Подняв глаза, Мернман увидел перед собой дуло пистолета, направленное ему прямо в лицо. В глазах девушки, державшей оружие, не было ни страха, ни злости, вообще ничего, кроме сосредоточенности, как у человека, который следит за ползущей по стене мухой, готовый в любой момент её прихлопнуть.

Голос мужчины вывел ювелира из оцепенения.

— Добрый вечер маэстро, меня зовут Марко и… это налёт. Сохраняйте спокойствие, и вы сможете сегодня же вернуться домой к вашей семье, в противном случае «Эсмеральда» наделает в вас дырок. Всё ясно?

Люис, как робот, кивнул головой.

— Замечательно, в таком случае не сочтите за труд, — посетитель бросил на прилавок открытую спортивную сумку, в которую ювелир дрожащими руками переложил те украшения, что были выложены на витрине.

«Боже мой, — думал Люис, — Боже мой, они наверняка меня убьют. Зачем им свидетель? Для этих людей ведь нет ничего святого, а человека застрелить не сложнее, чем справить нужду. Убьют, как пить дать, убьют». Мысли, одна другой мрачнее, метались у него в голове, как мечется дикое животное, пойманное в охотничью ловушку. Разумеется, он слышал о том, что Марко Хан благородный разбойник, который не убивает без нужды, но головорез, что стоял перед ним и с какой-то холодной улыбкой застегивал молнию на сумке, был скорее похож на уголовника, чем на героя романов и баллад.

— Спасибо, — как из тумана донесся до Льюиса голос налетчика. Крепкий удар в челюсть отправил ювелира в нокдаун. Оглушенный, он встал на четвереньки и попытался куда-то ползти, но девушка в красном платке ударом ноги перевернула его на спину. Упершись коленом в грудь поверженного ювелира и придерживая левой рукой его горло, налетчица принялась наносить удары по лицу. Бам… бам… бам… в ушах звенело, бам… бам!

— Довольно, Катарина, он вырубился, — остановил девушку я, — пора уходить.

Мы погасили свет и, закрыв дверь на ключ, быстрым шагом покинули ювелирную лавку. Всего в паре кварталов от места преступления находился полицейский участок, у которого нас ожидало вызванное заранее обычное желтое такси. Всё гениальное просто.

На центральной площади мы сели в другую машину и, доехав до ипподрома в южной части города, снова поменяли такси. Маловероятно, что жандармы выйдут на таксиста, который подхватил нас у полицейского участка, но если даже им удастся найти его и допросить, то след оборвется в центре города.

Примерно через два часа мы, наконец, добрались домой, заскочив по дороге к скупщику и превратив большую часть ювелирных изделий в денежные купюры приятного светло-зеленого цвета.

Я сбросил плащ и развалился на диване, Катарина села рядом и положила голову мне на плечо.

— Ну как? По-моему, все прошло как по маслу?

— Точно, моя маленькая, как по маслу. На мой вкус, несколько грубовато, но что нам оставалось делать. Не выруби мы ювелира, он поднял бы шум, а нам до такси пару кварталов пешком… А ты молодец, хорошо его отделала, думаю, пришел в себя он минут через сорок, не раньше, — усмехнулся я.

Катарина улыбнулась: — Я старалась попасть в угол челюсти, чтобы быстро и чисто, но почему-то не попадала, вот и пришлось повозиться. А почему ты назвал меня Эсмеральдой?

— Ты попросила у этого борова колечко с изумрудом, а изумруд по-испански именно так и звучит — эсмеральда. А тебе, и правда, нравятся изумруды?

— Не знаю. Никогда об этом не задумывалась, — пожала плечами Катарина.