Танго для Кали - Олег Северный Страница 6

— Более-менее, — дипломатично улыбнулся Леонид.

— Нет, — честно признался Мирон.

— «Точку сборки» можно перевести и как «точку монтирования», — пояснила Инна. — Montage point. Это означает «правила монтажа», правила, по которым составляется фильм об этой реальности. Переместить ТС означает перейти к другим правилам. Тогда из единого запасника кадров Вселенной получится немного другой или совсем другой фильм. Тот, кто сделает своим определённый набор правил, сумеет войти в составленный по ним мир.

— Правила сидят у нас в голове. — Александр слегка постучал пальцем по лбу. — Не в зоне. Нужно только их туда поместить. Настоящий мудрец познаёт мир, не выходя со двора, и ведает истину, не выглядывая в окно.

— Лао Цзы, — прокомментировал Люминос.

— Именно.

— Новые правила можно узнавать в зонах? — уточнил Калина.

— Можно. Поначалу так и делается. Потом они складываются в отдельную, достаточно полную систему, после этого походы в зоны уже не нужны.

— Нам до этого ещё далеко. — Мирон вздохнул. — Но пути через зоны мы уже знаем.

— Что думаете делать в двенадцатом?

— Уходить. — Калина подкрепил слова размашистым жестом. — Возьмём своих, как говорит Чёрный, и айда. Хотя я бы до нескольких сотен провёл, организованное поселение имеет больше шансов на выживание, чем небольшой отряд.

— Нам нужен город, — не согласился Люминос. — Десяти тысяч вполне хватит. Тогда это будет не выживание, а нормальная жизнь. Не хочу в деревню. — Он улыбнулся, предлагая окружающим самим решить, посчитать ли его слова шуткой.

Баал, как всегда, интеллигентно молчал. Споры на эту тему возникали и раньше.

Значительное количество народу можно было бы переместить, если тем или иным техническим способом стабилизировать проход. Эта задача была ещё очень далека от решения. Порой сталкерам случалось подбирать на той стороне предметы, похожие на приборы или устройства для стабилизации, но разобраться в их действии не удалось. Не говоря уж о создании им подобных.

— Как сейчас в зонах? — вернулся к более конкретным вещам Александр.

— Похоже, активность восстанавливается. Она ещё бессистемна, вспышки, прорывы то здесь, то там. Как-то стабильны пока не больше пяти. Мы ведём за ними постоянное наблюдение, там всегда есть наши люди.

— Базы есть, снаряжение и оборудование заброшено, провешены стоянки подхода. — Калина был краток.

— Угу, — мрачно подтвердил Баал, подумав, как же им с Лохматым надоело вколачивать бесконечные «переговорные столбы». На то, что уцелеет сотовая или другая связь, рассчитывать не приходилось.

— Неплохо. — Инна тихонько присвистнула. — Основательно запаслись. Хотя может оказаться, что зря. Не придётся далеко идти, не дальше пригорода. Надо бы иметь всё необходимое и под рукой.

— Имеем. — Калина пошарил в ящике стола и протянул гостям листок с печатным текстом. — Подручный набор.

Александр пробежал глазами по списку. Оружие, гидрокостюм, малый альпинистский набор (верёвка, карабины, обвязка), сухпай, фонарь, нож, огниво, множество необходимых мелочей, в том числе лазерный уровень, с помощью которого даже ребёнок мог определить искривление пространства и потенциальный проход в другой мир. Горный велосипед. Список был длинным. Он постоянно корректировался, потому что в продаже появлялось всё более лёгкое и удобное снаряжение, а группа вела борьбу буквально за каждый грамм.

— Впечатлён. — Ленивое выражение его глаз на несколько секунд сменилось серьёзным. — Вы на самом деле работаете. Хорошо бы, чтоб вам повезло.

Он переглянулся с Инной, как будто согласовывая некую мысль. Потом предложил:

— Будем держать связь?

— Давайте, — тут же среагировал Леонид. — Координаты?

— Записывайте. — Александр продиктовал номер мобильника и уточнил: — В случае необходимости звоните сюда, представляетесь и спрашиваете меня или Инну. Нас там не будет, но нам передадут, и кто-то из нас вам перезвонит.

— А вы в каком районе Москвы живёте?

— Мы в Ленинграде. — Александр даже слегка удивился, как можно было его посчитать за москвича.

— В Пушкине, — уточнила Инна.

Леонид чуть было не брякнул: «Так это вы из-за нас сюда ехали?», но вовремя прикусил язык и усмехнулся про себя инерционности мышления. Не ехали они, незачем им было ехать, они назначили встречу и пришли на неё. Вот так.

— А что Проф? — когда гости уже поднялись и собрались уходить, спросил Леонид.

— Он не вернётся.

Уколы приглушили боль. Чёрный смотрел в потолок и собирался с силами, чтобы продолжить перепросмотр картины своего поражения. Он проиграл. Мирозданию, судьбе, или за всем этим стояла некая сила, и ему только казалось, что всё происходит само по себе? Нужно было выстроить цепь событий, нужно было найти… Что? Он не знал.

Отца вскоре выписали домой, ему сказали, что операция прошла успешно. А на другой день Антон зашёл на отделение и получил документ с сухим названием «эпикриз». Речь о выздоровлении не шла, вопрос мог звучать лишь «как долго?». Отец чувствовал себя всё хуже. Вскоре вернулись боли, они становились всё сильнее, простые болеутоляющие почти не помогали. Чёрный мотался по всей Москве в поисках врачей и лекарств. Врачи удивлялись скорости, с какой развивалась болезнь. Сначала они обещали, что он доживёт до весны, потом срок сократился до Нового года, потом просто разводили руками. За месяц некогда спортивный, молодо выглядящий мужчина похудел на двадцать килограммов и постарел на двадцать лет. В доме запахло смертью. Чёрный помнил этот запах, не так много времени прошло с тех пор, как от подобной болезни умерла его мать. Она сама отказалась от помощи врачей. Иногда Антона посещала мысль, что в недалёком будущем уже ничто не сможет удержать его от перехода. Он останется абсолютно один, никаких обязательств, никакой семьи, полная безграничная свобода. Открытый путь в другие миры. Но перед этим нужно было пройти через ад.

Ад иногда выглядел вполне по-бытовому. Так, двоюродный брат Антона, узнав о болезни дяди, решил занять у него крупную сумму, не без задней мысли, что некому будет её отдать.

Тогда Антон чудом сдержался и не сорвал со стены стальной двуручный клинок да не приложил родственничка поперёк хребта. Но нервная дрожь била его ещё неделю, стоило лишь припомнить эту сцену. Ситуация ввергала его в недоумение: вот уж такого он никак не мог ожидать. Помимо этого возникало множество мелких нестыковок, мелких проколов, как будто жизнь решила, что Чёрному всё ещё мало и нужно не дать ему ни минуты отдыха. Попеременно звонили то Люминос, то Калина, предупреждая о возможности возникновения всё новых и новых проблем — они их чуяли. Всех троих не оставляло смутное ощущение тревоги и беспокойства, но никто не мог назвать точной причины или определить источник. Здесь было что-то ещё, помимо тяжёлого состояния отца Антона. Совершенно точно, здесь было что-то ещё! Тогда же, в июне, был звонок Матрёши, смысла которого Чёрный так и не понял. Родители увезли её отдыхать на юг, позвонила она оттуда, и Чёрный решил, что, наверно, она как-то почувствовала общее беспокойство.