Оружие Аполлона - Алексей Корепанов Страница 59

– Лино, такие дела нужно согласовывать, – тихо сказал Габлер. – Тебе так не кажется?

– Кажется, – не стал возражать Арамис. – Только вы все были бы против, правильно? А так – раз, два и все в порядке. Теперь им придется повозиться, чтобы ворота открыть.

– Ладно, – махнул рукой Крис. – Дискуссию разводить не время. Побежали! Кир, все равно прикрываешь! Может, они взорвут ворота через пять минут.

Габлер погасил фонарь и стартовал в темноту. Арамис и Низа последовали за ним. Кирилл тоже побежал, но медленнее. Вокруг по-прежнему было тихо, и это не могло не радовать.

Судя по учащенному дыханию девушки, много бегать ей вряд ли приходилось, чего нельзя было сказать о Габлере и Арамисе – уж этим-то они в Стафле занимались ежедневно. Да и в Осоте Криса гоняли не меньше. Метров через сто Габлер на мгновение включил фонарь, и тут же до него донеслось тихое шипение – это Кирилл приступил к созданию препятствий. Вскоре за спиной послышался грохот, и гулкое эхо раскатилось по тоннелю.

Затея с разбрасыванием камней сразу стала казаться не такой уж и правильной, и Габлер, обернувшись на ходу, крикнул:

– Кир, отставить! Догоняй!

И с досадой подумал, что из него действительно мыслитель никакой. Можно было и раньше сообразить, что тихо такие дела сделать не получится. Тем более только что о грохоте говорили.

– Низа, какая тут толщина? – спросил он на бегу.

– Метров… двад… цать… – не сразу, тяжело дыша, ответила девушка. – Дальше… мень… ше… Наверху, над нами… начинается впадина… Еще дальше… метров через двести… до поверх… ности… метров… метров восемь!

– Отлично! – подал голос Арамис.

Они продолжали бежать, и вскоре их догнал длинноногий Кирилл. Габлер опять на миг включил фонарь и успел бросить взгляд на беллизонку. Вид у нее был не очень.

– Чуть притормозим, – распорядился Крис. – Низа, не унывай, сейчас отдышишься.

– К нам бы тебя, красавица. – Голос гинейца звучал ровно, словно не бежал он, а прогуливался, выпив стаканчик-другой. – Ничего на свете лучше нету, чем пробежка по утрам… Особенно после вечера, проведенного в кабаке.

– Это да, – подтвердил Габлер. – Очень освежает…

Еще некоторое время бежали молча, и наконец девушка выдохнула:

– Здесь!

– Стоп! – тут же скомандовал Крис. – Лино, смотри вперед, Кир – назад. Низа, давай к стенке, глотай кислород, восстанавливай дыхание. Теперь моя очередь поработать.

Темноту прорезал луч и наискосок воткнулся в свод тоннеля. Шипение экспедиционного излучателя в руках Габлера заглушило попытки беллизонки отдышаться.

Вскоре на пол ухнула первая каменная глыба.

– Лино, оттаскивай каменюку вперед, метров на десять, и залегай за ней! – распорядился Крис. – Низа, ложись рядом с ним и отдыхай. Кирилл, жди свою порцию.

Гинеец и беллизонка выполнили команду. Через несколько секунд гулко грохнул второй кусок. Устинюк забрал камень, перенес в сторону базы, устроился за ним. Потом на пол упал третий кусок… Четвертый… Пока все в тоннеле было спокойно, никто сюда не спешил и стрельбу не открывал. Луч продолжал впиваться в каменную толщу, канал в потолке все удлинялся, рос, а вместе с ним росла и надежда на благополучный исход дела.

Вот упал очередной увесистый каменный обломок – и вслед за ним на пол с шорохом посыпалась земля вперемешку с древесными обрезками и в тоннель хлынул дневной свет. Крис опустил излучатель и увидел торчащие вверху корни – канал вышел наружу возле дерева. Не теряя ни секунды, он открыл нэп, порылся в нем и извлек цилиндр с четырехлапым якорьком-кошкой. Установил на цилиндре примерную дистанцию, прицелился, сдвинул планку спускового механизма – и кошка улетела вверх, увлекая за собой крепкую ленту. Достигла высшей точки, пошла вниз и зацепилась за корень. Габлер с силой подергал ленту – якорек держался прочно. Настал черед эвакуации. Канал был узким, но никому из беглецов, не обладающих комплекцией Портоса, не грозило в нем застрять.

– Кир… нет, Лино, давай первым, ты самый шустрый! – вновь начал командовать Габлер. – Вылезаешь, закрепляешься и вытаскиваешь Низу. Потом я, Кир замыкает. Излучатели на пояс, оружие бросать не годится.

Уже поднявшийся с пола Арамис подошел к Габлеру, ухватился за ленту и, часто перебирая руками, полез вверх. Добравшись до пробитого прохода, он стал ступнями отталкиваться от его оплавленных стенок, и дело пошло еще быстрее. Вскоре он ухватился за корень, сначала одной рукой, потом другой, подтянулся и вылез из канала. Несколько секунд гинейца не было видно, а потом его фигура вновь закрыла дневной свет. Он сел на корень, уперев ноги в каменные стенки, и сообщил, подавшись вниз:

– Тут лесок, и нет никого.

– Отлично! – сказал Крис и повернулся к лежащей у камня девушке. Она, приподняв голову, смотрела на него. – Давай, цепляйся за ленту, и Лино тебя вытащит.

– Не приходилось мне еще вылавливать такую рыбку! – весело заявил Арамис, явно пребывая в хорошем настроении. – Да у нас такие и не водятся…

– Смотри, чтоб с крючка не сорвалась… – предостерег Габлер и взглянул на беллизонку, которая уже стояла, держась за ленту. – Низа, я помогу.

Он наклонился, обхватил ее за ноги и начал приподнимать. Девушка вдруг яростно сверкнула на него сверху глазами и оттолкнулась ступнями с такой силой, что Крис чуть не упал. Арамис начал ее вытягивать, а Габлер стоял, подняв голову, и никак не мог понять, чем вызвано враждебное поведение беллизонки. Кажется, он не давал никаких оснований…

Впрочем, раздумывать об этом было не время.

Низа выбралась на поверхность, и беловодец кинул ленту вниз.

– Меня можешь не тащить, – предупредил Габлер. – Я и сам управлюсь.

– Да я и не сомневался, – пожал плечами Арамис. – И не та ты рыба, чтобы тебя тащить.

– Сам ты рыба гинейская, – пробурчал Крис. На душе у него сделалось как-то неприятно. – Кир, не вздумай копаться, сразу после меня – наверх!

– С чего бы мне копаться? – удивленно и, как показалось Габлеру, несколько обиженно подал голос с пола Устинюк.

– Вот я и говорю: не копайся!

Крис взялся за ленту и начал подниматься на руках, видя над собой согнувшегося Арамиса. И раздраженно процедил:

– Лино, уберись от дыры, свет закрываешь!

– Да пожалуйста! – Беловодец встал и отошел к Низе.

Габлер и сам не смог бы сказать, зачем ему так понадобился свет. Дело было совсем в другом…

Он добрался до корня, мельком взглянул на кривые хвойные деревья вокруг – над ними, перепуганно кудахтая, носились большие пестрые птицы – и крикнул вниз, в тоннель:

– Кир, давай!

Устинюк появился в поле его зрения, прицепил к поясу трофейный лучевик, повесил на шею экспедиционный излучатель и обеими руками схватился за ленту. Оттолкнулся от пола подошвами и начал подниматься – Габлер видел его повернутое кверху сосредоточенное лицо. И вдруг метнулся внизу, в полумраке тоннеля, желтый луч, вонзился в бок Кириллу – и твинсер вздрогнул, открыл рот, но не закричал. Он смотрел на Габлера остекленевшими глазами, и пальцы его, сжимавшие ленту, начали медленно разжиматься. И вновь возник луч, полоснул со спины, прошел сквозь тело Кирилла, дернулся в обратную сторону… Поднятые руки Устинюка еще продолжали держаться за ленту, а нижняя половина тела уже упала на каменный пол. Габлер увидел, как губы осота беззвучно шевельнулись, пальцы отпустили ленту, и верхняя половина присоединилась к тому, что лежало на камнях.