Выбор воина - Алексей Витковский Страница 59

Он все-таки задремал. И снилось ему, что некий далекий голос, до боли знакомый и родной, настойчиво зовет его. Но Сашка отчего-то не мог понять ни кто зовет его, ни что ему хотят сказать. А потом его разбудило прикосновение.

Он мгновенно открыл глаза, краем сознания все еще слыша тот настойчивый голос, и увидел над собой темную фигуру. Позвизд?

– Вставай, Олекса! Даны!

– Где? – Сашка сел и нашарил в темноте ножны меча. Позвизд молча указал назад. Первое время Савинов ничего не мог разглядеть во тьме за бортом: мешал свет факела на носу, но потом ему удалось различить смутную темную массу, виднеющуюся сзади слева по борту. Масса эта двигалась тем же курсом, что и «Медведь», совершенно бесшумно.

– С чего ты взял, что это даны?

– Ну как же, – Позвизд, похоже, удивился, – это их воды, и видеть нас могли только с их берега. Да и парус-то, глянь, с какими углами…

Савинов не видел не только углов паруса, но даже не отличал его от бортов чужого корабля, хотя кто-кто, а уж он-то на зрение, в том числе и ночное, никогда не жаловался. Выходило, что Позвизд видит во тьме как кошка… Подумалось, что надо бы погасить свет, но Сашка вовремя понял: этим они дадут данам знать, что те обнаружены. Пусть их чапают рядом. Если до сих пор не напали, значит, побаиваются. Или выжидают удобного случая.

– Других не видать?

– Пока нет… – Разведчик на всякий случай огляделся.

– А эти – давно?

– Как заметил, сразу сказал Потехе. Он сейчас на кормиле за Ратимира. А после и разбудил тебя. Прочуял бы ты, что хотят-то…

Сашка решил было, что ослышался.

– Что сделать?

Позвизд неуверенно кашлянул, будто просил о чем-то запретном.

– Ну, прочуять надо… Вот как тогда, в лесу, когда Рысенка на деревьях искал… Нашел ведь?

– Ах, вот ты о чем…

Что ж, попытка не пытка…

Позвизд осторожно отодвинулся. Как же: сейчас вождь колдовать станет! Вреда, конечно, не причинит, но мало ли… Сашка мимолетно усмехнулся – забавно! – и постарался расслабиться. Это получилось на удивление быстро. Было такое ощущение, будто он расправил где-то у себя внутри смятую простыню, разгладил складки и вот…

Звуки обрушились на него лавиной. Море пело! Каждая волна звучала своей нотой, эти трели сливались, переплетаясь в замысловатый узор музыки, звенели и трепетали. Улавливались даже знакомые созвучия, будто некоторые из Великих, писавших ноты, прислушивались к песням моря!

Сашка охватил эту песню единым махом, пошатнулся от ее напора, привычно отстроился и «полетел» над самой водой, пронизывая сияющую тьму. Все это произошло мгновенно. Он еще успел заметить, что звезды тоже поют, только гораздо тише и нежнее, а в следующий миг перед ним выросла громада чужого корабля. Она тоже звучала, гармонично и стройно, но сразу стало заметно, что мелодия эта – искусственная. Ажурное плетение тросов-струн, барабан паруса и, гулом трубы, – прочный корабельный корпус. Его усеивали яркие огни, подобные огромным светлякам. Савинов насчитал их не менее девяти десятков. Иные мерно трепетали, будто бы медленно дышали, другие резко вибрировали, полные жизни и жадного, неутолимого огня. Люди!

Сашка прислушался к их звучанию, стараясь понять их настрой и почувствовать, что им нужно. Он увидел дыхание спящих и молчаливое внимание тех, кто следил за русской лодьей. Почувствовал их интерес, жажду наживы и явное, ничем не замутненное ожидание, как у волков, что преследуют стадо лосей в надежде, что какой-то послабее отстанет или споткнется. Но было еще и опасение. Столь же явное. Даны, как и волки, понимали: лоси опасны. Они сильны, у них мощные копыта и грозные рога, к тому же – вспыльчивый нрав. Горе самоуверенному охотнику! Так и русы. Их много, они сильны и свирепы в битве. Стоит ли рисковать?..

Внезапно Сашка почувствовал, что где-то в глубине его сердца задрожала от напряжения некая струна. Поняв, что пора возвращаться, он словно отпустил захват, удерживавший его у чужого корабля. Его рвануло назад, на палубу лодьи, и он толчком очнулся. Песня волн сразу умолкла, и Савинов даже пожалел об этом. Как она прекрасна…

Позвизд, увидев перемену, подошел ближе.

– Что?

Савинов тряхнул головой, окончательно избавляясь от призрачного видения.

– Хотят напасть, но побаиваются. Будут выжидать… И есть такое ощущение, что это разведка, а где-то еще есть основные силы. Но ночью они нападать не станут. Хотя про утро ничего сказать не могу. Разбуди-ка Рысенка и еще пару бойцов на всякий случай. Да и сам я, пожалуй, ложиться не стану…

Вся ночь прошла в тревожном ожидании. Датский шнеккер, не предпринимая никаких враждебных действий, все так же тащился за эскадрой русов. Словно демонстрировал: «А мы что? Мы ничего. Просто по пути. Идем себе – никого не трогаем…» Савинову ситуация очень не нравилась. Он еще пару раз «навещал» чужой корабль, но там было все то же ожидание и ничего больше. «Как же, так я вам и поверил!»

К утру Сашка разбудил остальных воинов. И вовремя! Уже после полуночи ветер начал понемногу стихать, а когда забрезжил рассвет, парус опал совсем и пришлось садиться на весла. Савинов рассчитывал, что утром даны уйдут, чтобы их не заметили, или, по крайней мере, наберут дистанцию. Но вышло по-другому. Едва на востоке небо начало синеть, как над водой поплыла тонкая туманная дымка. Даны грамотно держались с темной стороны горизонта, а туман все поднимался. Когда наконец солнце взошло, это можно было определить только по янтарному свечению стены тумана, которая окружила лодью со всех сторон. Стена все уплотнялась. Все это напоминало полет на самолете сквозь облака, только движение было гораздо более медленным… Сашка надеялся, что солнце разгонит туман. Но не тут-то было! Тот сгустился еще сильнее, да так, что весла, казалось, погружаются в него, а не в воду и с едва слышным плеском выныривают обратно. Откуда-то спереди долетел гулкий звук – на «Змиулане» ударили в щит. Звук повторился, потом еще и еще раз, все ближе и ближе. Савинов насчитал шесть ударов. Значит, эскадра в сборе. Он подал знак, и один из воинов грохнул рукоятью меча о свой щит. Семь!

Перейдя на корму, Сашка встал рядом с Ратимиром. Тот хмурился, что-то ворча себе в усы. Завидев Савинова, сумрачно кивнул и вполголоса произнес:

– Мгла не ко времени, Медведкович! Даны поди токо ее и ждали… Ежели не сами навели, как и бурю.

Подумав немного, Сашка не стал ему противоречить. Если шторм можно прогнать словом, значит, и навести – тем более. Как могли сказать его бывшие современники, частный случай управления погодой.

– Заметили нас в море, да и позвали колдуна, – продолжал рассуждать Ратимир. – Ох и не люблю я их, кудесников этих! А даны хоть и христиане давно, а в колдовство-то верить не перестали! Вот позвали какого, да и сказал он на нас нид – проклятие. И череп лошадиный на палку надел. Это у них завсегда так… И ударила буря, а как бурю ты, Олекса, прогнал, наслали туман. Может, и его избудешь?