Кентавр на распутье - Сергей Иванов Страница 59

Затем лаз уткнулся в новую решетку. Поглядев сквозь щели, я пару раз ударил рядом с креплениями, и створки распахнулись. Извернувшись, я спрыгнул в симпатичный, вполне обустроенный коридор, ведущий от винтовой лестницы, расположенной в тылу защитного отрядца, к дверям лифтной шахты, сейчас раскрытым настежь. Стало быть, очередную преграду я все-таки одолел. Что на очереди?

Вот теперь я подобрался к своему призу вплотную – визги разносились по шахте, будто малявка устроилась прямо там для лучшей акустики. Конечно, в действительности ее приткнули рядом с шахтой, вблизи такого же зияющего проема. Беда в том, что лифт сейчас не курсировал, – собственно, его тут вовсе не было. А для перемещения оставили хлипкие лесенки, проложенные почему-то по другую сторону от дверей, – при том, что полость была изрядной.

Ух, как не хотелось сигать через шахту! Судя по непроглядной темени, открывавшейся внизу, уводила она прямиком в Преисподнюю – если сорвусь, костей не соберу. Но видно, это единственный шанс, и уж тянуть смысла нет.

Коротко разогнавшись, я перелетел через провал и обрушился на лесенку, постаравшись угодить на четыре ступеньки разом, чтобы равномерно распределить вес. Задачка была не очень сложной – если выполнять ее не над бездной. Но сейчас бездна не помешала мне. А вот что лесенка выдержала – это впрямь удача. Ни один из прутьев не надломился, хотя вся конструкция натужно застенала. Но и стон ее растворился в очередном девичьем вопле, так что со стороны меня могли разве увидеть – если за шахтой следят.

Сейчас же я развернулся, выхватывая «гюрзу». Пробежал взглядом по длинной цепочке дверей, уводившей во тьму. Открытой из них оказалась одна – вторая, если считать сверху. Из нее изливался в шахту багровый свет, совсем не похожий на искусственный. И оттуда же неслись истошные визги, выносить которые становилось все трудней. Похоже, мое терпение иссякнет раньше, чем кроха охрипнет. Она что, специально готовилась к выступлению?

Спустившись по дребезжащим ступеням этажом ниже, я перебрался на стенной выступ, решив больше не испытывать лесенку. Прижавшись спиной к стене, утвердился прочней и снова вооружил обе руки, не ожидая от финала хорошего. В таком кино главную пакость обычно приберегают напоследок. И только ты хватаешь в руки вожделенный приз… как от тебя остаются одни ладони.

Сейчас я видел лишь небольшой участок каменного пола, больше похожего на дно пещеры, а вот что таится дальше, решил узнать по прибытии. Согнув колени, стал клониться вперед, стараясь не думать о притаившейся внизу бездне. Затем оттолкнулся и по широкой дуге устремился в проем. Плотно впечатался в край пола, мягко перекатился через голову и снова вынесся на ноги, нацеля пистолеты по сторонам. Ну, кто на новенького?

Это действительно была пещера – или весьма недурная ее имитация. Довольно просторная, округлых очертаний, с бугристыми темными стенами. Мебели, разумеется, никакой, украшений в помине нет. А по центру полыхал костер, сложенный так, что давал больше жара, чем света. Красные всполохи скакали по своду, наполняя его тревожным движением, но ни врагов, ни опасной живности я не увидел тут – поначалу.

Девчуха обнаружилась слева от меня. Визжала она так, что я готов был убить любого, лишь бы она заткнулась. Ее распяли на некоем подобии креста, больше похожем на букву X, так что каждой конечности достался собственный брус. Несмотря на нежный возраст, при ближнем рассмотрении девчуха вовсе не походила на бутон – эдакий «киндер-сюрприз». Дополнительные tattoo и колечки обнаружились в таких местах, что о стыдливости она вряд ли имела представление. А главного своего достояния лишилась, наверно, давно. И совершенно напрасно: в женщинах, не говоря о детях, Калида ценил как раз нетронутость. И за свое разочарование мог крепко наказать.

– Может, отдохнешь? – спросил я, дождавшись паузы. – Не то сбегутся все здешние козлы.

Девчуха не откликнулась, будто вообще не слышала. Не отрываясь, она глядела в дальний угол между стеной и полом, заслоненный от меня скачущим пламенем. Пожав плечами, я машинально проследил за ее взглядом. И наконец понял, отчего весь ор.

Наверно, это была все-таки крыса, но такая, что у любого мужика сдали бы нервы. Особенно если его подвесить вот так же: нагишом и не слишком высоко. Размером с хорошего пса, вздыбленная щетина напоминает колючки дикобраза, а зубастая пасть смахивает на акулью – и впрямь «собачка дьявола»! Выходит, слухи про исполинских крыс, упорно циркулирующие в Океане, имели весомое обоснование. Этак пуда на три-четыре.

Я еще изумленно разглядывал первую крысу, когда меня атаковала вторая – сиганула прямо с потолка, будто держалась на присосках. И кто смог бы разглядеть ее в густой тени да еще высоко над головой?

Мне повезло, что я не цепенею при опасности. И что не утратил бдительность, когда вокруг все казалось спокойным. Мгновенно я скакнул назад, едва не навернувшись обратно в шахту, и дважды выпалил из игломета, уже наставленного на падающую тушу. Тут же на меня бросилась первая крыса, не тратя время на огибание костра, – с гулом пронизала огонь. И уж ее встретила «гюрза», плюнув прямо в ощеренную пасть. А когда такая машинка бьет в упор, это останавливает. Во всяком случае, гарантирует недолет.

И третья тварь, будто запущенная катапультой, метнулась на меня сбоку, оглушая ультравизгом – еще похлеще, чем у девчухи. Ее встретил сразу из двух стволов. Ну, кто еще хочет Буратинова тела? На всех хватит патронов!

Вдоль стены шмыгнула четвертая крыса и тут же растворилась в тени, сгинув прежде, чем я успел выстрелить. Можно было б принять ее за мираж, если бы не три щетинистые туши, разбросанные по пещере. Причем одна еще вполне могла очнуться – яд-то скорее всего не смертельный.

Вот так и охотятся они: на живца. Умные бестии. Или дрессированные. Потому, верно, и не трогали девчуху – до поры. Дожидались обеда посытнее, из двух блюд. На первое – жилистого, но мясистого «козла», на второе – худосочную, зато нежнотелую «овечку».

– А вот шиш вам! – проворчал я негромко. – Невкусные мы, ясно?

И тут вновь ощутил на себе взгляд. Оглядевшись внимательней, заметил против креста «глазок». Еще один, нацеленный уже на меня, – в дальнем верхнем углу. Стали проступать и другие детальки. К примеру, на камнях, ограждавших костер, выложили набор жутковатых инструментов, некоторые из которых даже погрузили лезвиями в огонь. Значит, такова здесь расплата за испорченность? Как говаривали раньше: «Девочка, хочешь сниматься в кино?» Вот только фильм этот окончится вместе с жизнью.

Ощерясь, я саданул по камерам из «гюрзы», с двух пуль разнеся их вдрызг. К дьяволу! Если меня разглядели, поздно скрываться. А если нет, хуже не станет.

Обойдя пещеру по кругу, я наконец поменял стволы на клинок и, разрубив веревки, снял несостоявшуюся мученицу с креста. Покачавшись из стороны в сторону, девчуха все ж утвердилась на расставленных ногах.

– Как зовут? – спросил я. – Слышишь, нет?

– А? – сипло откликнулась она.

Все-таки голос у нее сел – теперь, когда пропал раздражитель. Вот так же заканчиваются силы на самом финише. А что творится сейчас наверху? Стремиться-то уже некуда. Или как раз отсюда и начнется главная забава?