Мера зверь - Александр Изотов Страница 59

Лис морщился, подсказывал, и через некоторое время мы нашли удобный темп, не причиняющий сильной боли.

— Это займет много времени, — сказал я.

— Так и должно быть. Если быстрее, ты просто убьешь меня.

— Знаешь, в Вольфграде меня лечили лекари. Так вот, это было гораздо быстрее.

— На то он и дар лекаря. Но даже потом потребуется время, — кивнул Макото, — Вот если первушника какого лечить… Там мера маленькая, все гораздо быстрее.

Я промолчал, решив пока не удивлять собеседника. Ха, первушника! А про нуля не хочешь услышать?

Помнится, когда я был нулем, мастер Хорм, знахарь Скорпионов, едва не убил меня слабым лечащим заклинанием. Видимо, меры — это как сосуды: куда-то больше воды надо, куда-то меньше. И звериная чашка намно-о-о-ого больше, чем нулевая.

Поняв, что процесс исцеления запустился, и мое вмешательство пока никого из нас не убивает, Макото продолжил историю. Правда, зашел совсем издалека.

— Вижу, ты не совсем понимаешь, что здесь происходит, Перит…

— Ну, мне Кицунэ немного рассказала.

— Если бы она знала, что творится в Шмелином лесу, сама бы сюда приехала.

Он стал рассказывать с самого начала. Его направили несколько недель назад в Красный Приорат, когда до Великого прецептора дошли слухи, что западные приораты подверглись влиянию новой ереси.

— Стоп, Макото, — вырвалось у меня, — Ты не ошибся? В Красный?

— Да, я не сразу направился сюда. Здесь работала другая Тень Ордена.

Я хотел сразу же задать следующий вопрос, но Макото лишь поморщился, и остановил меня:

— Подожди, Волк. Я так не дойду до сути. Ты же, наверное, знаешь про наш родной приорат?

— Да, Кицунэ рассказывала. Алый приорат. Там случился первый Прорыв какой-то.

Макото кивнул.

— Именно так…

Он рассказал дальше, что несколько недель назад Тени Ордена направились в западные приораты. Кицунэ сразу отправилась в Синий Приорат, в Лазурный Город и в Земли Серых Волков.

Макото же сначала работал в Красном, но там оказалось все довольно спокойно. Потом оказалось, что Тень Ордена, шпионивший в Желтом приорате, уже давно не сообщал о себе.

— Странно, Кицунэ не говорила об этом, только о тебе.

— Мы с ней довольно дружны, — пожал плечами Лис.

— Ну и тебя, значит, сюда направили? — спросил я.

— Да.

— Зачем все это? — удивился я, — Ну, шпионаж, лазутчики… Почему прецептор сразу не разберется, войска не пришлет?

Макото снова пожал плечами, и я обрадовался, что он сделал это без гримасы боли.

— Потеряли время, наверное. Престол Ордена же наполовину разрушен.

Увидев по моим глазам, что я плохо знаю эту тему, Рыжий Лис спросил:

— Вы там, на окраинах, все такие наивные?

Как оказалось, и до появления ереси многие приораты особо-то не ладили, и некоторые вообще чуть не в открытую конфликтовали. Единственное, от войны их удерживала власть Ордена, но о дружбе просить приоров вообще было бесполезно.

Поэтому, когда прибыли Рыжие Лисы, сообщив о странной ереси на востоке, прецептор не мог напрямую заявить, что среди приоров предатели. Недружные соседи сразу бы затеяли ссоры.

Прецептор созвал на совет Ордена всех приоров, и лишь сообщил о законах и наказаниях за эту новую веру.

— А с Алым приоратом как было? Алый приор явился на совет?

Макото покачал головой.

— Нет, конечно… И не он один, — чуть поджав губы, ответил Лис, потом посмотрел на шлем, — Воду поменять надо.

Я встал, вытащил наши руки из шлема, и посмотрел на воду. Удивительное дело, но жидкость приобрела грязно-кровавый цвет, будто действительно в нее попали какие-то шлаки. Быстро сбегав к водопаду, я продолжил сеанс моего неумелого исцеления.

Макото рассказывал дальше. Алый приор был не в счет — уже тогда было понятно, что тот подвержен ереси.

— На совете присутствовало восемь приоров из двенадцати, — сказал Макото, — Тогда-то прецептор понял, что не все ладно. Я даже не могу тебе сказать, когда он последний раз до этого созывал совет.

— Так, ладно, — я попробовал чуть поторопить Лиса, — Алый ударил по Престолу Ордена, так?

— Ага, вместе с Серым и Лиловым.

Я мысленно пометил эти цвета, пытаясь разобраться.

— Вот тебе и на, — вырвалось у меня, — Получается, сейчас против всего Ордена воюют всего три приората?

— Да. Три самых сильных приората.

— Хрень какая-то, — я покачал головой, — Куда остальные девять смотрят?

— Именно это мы, Тени Ордена, и выясняем тут, — усмехнулся Макото, — Прецептор сам не понимал, почему рекруты с перебоем поставляются на фронт, и почему некоторые приоры вообще не отвечают.

— Ладно, проехали, — я отмахнулся, — Намек я понял. Три очень дружных приора поставили на колени почти весь недружный Орден.

Макото нахмурился.

— Все же, следи за языком, зверь.

— Ну, а разве не так? Зигфрид Синий, насколько я понял, рекрутов исправно отправляет. Красный, думается, тоже… Хотя Драм ведь обмолвился тогда в степи, что в Рубиновом Городе тоже есть «свои».

— Драм?! — Макото удивился, — Разбойник так сказал? Я был в Красном приорате, там все чисто! Не мог я проворонить заговорщиков!

От эмоций наша с ним магическая связь оборвалась, и со вздохом мне пришлось настраиваться заново.

— Все, ладно, — успокаивающе кивнул я, — Не мог. Так что насчет Желтого приората? Что ты тут нашел?

Макото замолчал, пристально глядя на меня. Причем в его глазах впервые зародилась тень сомнения — он решал, стоит ли мне говорить, или нет.

— Ну, и долго мы будем молчать?

— Сначала скажи, что тебе тут надо? — в свою очередь спросил Лис, — В Шмелином лесу?

Я прикусил губу от легкой обиды. Хотя его можно было понять — я знал о нем больше, чем он обо мне. Помявшись, я все же поведал свою историю. С того момента, как был первушником в Вольфграде. Я пользовался своей легендой о том, что Белые Волки меня продали Зеленым Скорпионам, а уже оттуда я попал к Серым.

Тут снова связь оборвалась, потому что Макото сильно удивился. Все же, первушники, перешедшие в звериную меру, не такое частое событие.

— Так ты Белый Волк или нет?

— Это не нам с тобой решать, — уклончиво ответил я, — Небо не сомневается, и тебе не стоит.

Хоть по лицу Макото было видно, что он очень сомневается. Но все же он кивнул.

Потом я рассказал о Синем приорате, о заговорщиках в Лазурном Городе, и о том, что заключил с Зигфридом сделку, хотя в подробности вдаваться не стал.