Источник - Татьяна Зимина Страница 59

– Что? Что ты сказал?

– Ты когда отключилась?

– Сразу после того, как начала стрелять.

– Ясно… В-общем, там был Лебовски. Он купил Семечко у дона Муэрте для того старика с Базара. ну помнишь, он еще хотел нас убить…

– Зачем ему Семечко?

Сэм пожал плечами.

– Не знаю. Мне он показался совершенно сумасшедшим.

– Не сумасшедшим. Упертым. Семечко – его идея-фикс. Но зачем оно ему? На барыгу он не похож, так же, как и на коллекционера…

– Не важно, зачем. Главное, оно у него. И дон Муэрте считает, что такой расклад – меньшее из зол.

– По сравнению с чем?

– Шадор. Они хотят получить артефакт Ангелов, а дон Муэрте считает, что Семечко им отдавать нельзя.

– Ну, если он так говорит…

– Еще дон Муэрте сказал, что мне не стоило связываться с Посредником. И с тобой.

Она посмотрела на него черными непроницаемыми глазами.

– И он сказал тебе, почему?

– Нет.

Саёнара чуть расслабилась. А потом сняла с пояса ремень и разложила его на полу. Внутренняя поверхность ремня была покрыта кармашками, в которых угадывались небольшие выпуклости.

– Что ты задумала?

– Надо же как-то выбираться отсюда.

Встав, Сэм принялся выстукивать стальные стены. Дойдя до двери, он провел кончиками пальцев по едва заметному, толщиной в волос, зазору, и покачал головой.

– Похоже на банковское хранилище, – сказал он. – Кстати, ты заметила, что здесь нет вентиляции?

– Часто приходилось грабить банки? – Саёнара сосредоточенно что-то замешивала в маленькой пластиковой кювете.

– Почему сразу грабить? Может, я ценности сдавал. На хранение, – девушка только бросила косой взгляд. – Ну ладно, пару раз приходилось.

– И этим ты хвастаешься? Тем, что обворовывал честных граждан?

– По крайней мере, я никого не убивал, – огрызнулся Сэм. – Вообще не представляю, как ты спишь по ночам…

Саёнара дернула плечом, не прекращая своего занятия.

– Как я сплю – не твоё дело, – ответила она. – Я хотя бы всегда говорю правду. И не бью ниже пояса.

– Что ты имеешь в виду? – Сэм уселся обратно на паутину и стал наблюдать за действиями Саёнары.

– Я поведала тебе такие вещи, каких не говорила никому. Я рассказала тебе о королеве улья. А ты, воспользовавшись моей минутной слабостью, теперь тычешь мне в лицо.

– Слабостью? – Сэм нехорошо усмехнулся. – Нет у тебя никаких слабостей. Ты не девушка, а… оружие. Опасная бритва. Зазеваешься – тут же полоснешь по глазам.

Секунду Саёнара смотрела на Сэма неподвижным взглядом, а затем вернулась к работе.

– Думаешь, это так легко? Думаешь, легко быть оружием? Которое в цель посылает чужая рука, – голос её чуть заметно дрогнул. Примерно такое сотрясение вызывает пластиковая чашка, упавшая на ковер. Но Сэм заметил. Смутился, протянул руку, но Саёнара только повела подбородком.

– Ты удивишься, но я тебя понимаю, – сказал он через минуту. – Понимаю, что значит – быть несвободным. Ты чувствуешь, как что-то толкает тебя изнутри и понимаешь, что должен поступить именно так, а не иначе. И дело тут не в принципах и убеждениях, а в том, что… по-другому ты поступить просто не способен. – Помнишь, на Базаре ты дала мне бластер? – спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Я бы не смог из него выстрелить. Ни за что. Я не способен нажать на кнопку зная, что убиваю живое существо. – Саёнара продолжала замешивать пасту, которая сменила цвет с белого на голубой и сильно загустела. Сэм видел, как бьется жилка у нее на горле. – Наверное, поэтому я восхищаюсь тобой. Ты четко знаешь кто ты есть, и для чего предназначена. У тебя не бывает сомнений.

– Сомнения бывают у всех. Главное, научиться делать выбор. Между тем, что хочешь и тем, что необходимо.

– Делать выбор можно зная, откуда ты идешь и к чему стремишься, – кивнул Сэм. – А не когда болтаешься, как… китовое дерьмо в проруби.

– А ты думаешь, что все, кроме тебя, это знают? – Саёнара взглянула на Сэма с легкой иронией. У многих уходит вся жизнь на то, чтобы понять, кто они есть на самом деле.

– Но не у тебя, – заметил Сэм.

– Ты ведь, на самом деле, не хочешь знать, кто ты такой, – сказала Саёнара, помолчав.

Сэм вздохнул. Неосознанным движением вытянул из-под рубашки свой талисман и стал вертеть его в пальцах. Воздух стал душным и спертым, несмотря на холод. И в нем было всё меньше кислорода.

– Это такой парадокс, – наконец ответил он. – Вещь, которой я жажду больше всего на свете и в то же время боюсь.

– И что такого ты можешь о себе узнать? Что на самом деле, твой отец – Император Галактики?

Сэм усмехнулся.

– Скорее, что он тот, кому было наплевать на ребенка, которого он бросил на чужой планете.

– Твоя приемная семья любит тебя, – мягко заметила Саёнара, скатывая замазку в небольшой шарик. – Я видела, как к тебе относится Порфирий, да и Нафаня… Они за тебя кого хочешь настрогают тонкими ломтиками.

– Я тоже их люблю, – Сэм присмотрелся к шарику в руках девушки. – Очень похоже на осмотическую взрывчатку.

– Это она и есть, – улыбнулась Саёнара и поднялась. А затем подошла к двери и стала выкладывать тонкую голубую полоску вдоль дверного проёма.

– Не боишься, что нас изжарит вместе с дверью? – осторожно спросил Сэм, на всякий случай отходя к дальней стене.

– Взрыв пойдет наружу, а не внутрь.

Она отошла к Сэму и знаками показала ему развернуться лицом к стене.

– Спасибо, – сказал тот.

– За что?

– За то, что не сдаешься.

– Учись, пока живая.

Ему показалось, или её голос смягчился на сотую долю процента?

Раздался оглушительный взрыв. Сэма со всей силы толкнуло в стену.

***

– Ох, беда, беда, огорчение, – Порфирий, как пушистый шар, метался по рубке. – Чуют мои сердца, не надо было его отпускать.

– Он там не один, – напомнил Нафаня.

– Да он без меня – что китеныш без мамки. Ни сопли подтереть, ни врага выпотрошить…

– И чем тебе Саёнара не нравится? Уж она-то так сопли подотрет – одно мокрое место останется.

– От женщин все беды, так и папаня говорил. С тех пор, как она в нашу компанию затесалась, у Сэмми будто последние мозги отшибло. Не зря говорят, что половозрелые самцы-гуманоиды частенько вовсе не головой думают.

– А чем?

– Чем, чем? Нижним флермином, вот чем.

– Да чего там думать? Самочку оплодотворить – наука нехитрая. Думаю, с этим даже Сэмми справится. А как только она яички отложит…