Манускрипт - Геннадий Марченко Страница 58

Артамонов проводил меня в казарму, больше напоминающую санаторный домик. Как я понял, все участники группы обитали в одной большой комнате.

— Это ваша кровать, товарищ Сорокин, — кивнул он в сторону застеленной постели, третьей от окна. — Сейчас я принесу вашу одежду.

Через минуту он вернулся с комплектом: две рубашки, двое брюк, крепкая, высокая обувь на толстой подошве, в которые можно было заправлять штанины, фетровая шляпа для жаркого климата, ну и, конечно же, нижнее бельё. Всё оказалось впору, молодцы, подготовились.

— А где остальные участники группы? — спросил я, закончив процесс переоблачения.

— На занятиях по археологии и истории Индии. Надо же им хоть что-то знать о науке, представителями которой они якобы являются.

— Вообще-то такие вещи изучают годами…

— Ну, годами не годами, а три месяца мы здесь уже торчим, — усмехнулся майор. — Эти три дня вы тоже похо́дите на занятия, может, узнаете для себя что-то новое. И кстати — мы между собой общаемся исключительно на английском. Лишний раз попрактиковаться не помешает.

— Нет проблем, — с улыбкой ответил я на языке англосаксов.

— Тогда давайте и мы с вами будем дальше общаться на этом языке. Итак, заниматься им осталось, — он взглянул на часы, — двенадцать минут, после чего все перебазируются в столовую. И мы с вами тоже.

— А часы-то у вас какой марки? — поинтересовался я. — Вроде бы не наши?

— Естественно, мы же готовимся к заброске под видом англичан, поэтому и хронометры все получили западного образца. С часовыми фирмами в Англии беда, так что у всех либо более-менее недорогие швейцарские, либо американские механизмы. У меня вот, например, американские «Hamilton». Недорогие, но весьма практичные.

— А мои «Longines» разбились во время падения самолёта.

— У товарища Муравьёва (прозвучало на английском как Мурафьёфф) есть ещё в запасе «Breguet», попрошу их для вас. Только тоже придётся расписаться в получении, вещь подотчётная.

Столовая оказалась небольшой, но уютной. Думал, будут кормить индийскими деликатесами, чтобы, опять же, заранее привыкали, но щекастая повариха — вероятно, сотрудница НКВД — щедро наливала щи и накладывала с горкой тушёную капусту с мясом. По военным временам здесь питались неплохо.

После обеда по расписанию было свободное время. По пути в казарму наконец-то перезнакомился с остальными участниками группы. Так и тянуло на русский язык, но пришлось, как и все, общаться на английском.

Три дня пролетели незаметно. Занятия по индоведению проводил не кто-нибудь, а видный индолог, директор Института востоковедения АН СССР Алексей Петрович Баранников. Уже одно это говорило об уровне подготовки экспедиции. Помимо индоведения, большое внимание уделялось физической подготовке и обращению со стрелковым оружием. Нас натаскивали исключительно на пистолеты, я так понял, что и в тайнике нас ожидает такой же арсенал. Что логично, поскольку археолог, таскающийся с автоматом или винтовкой, вызовет как минимум подозрение. Хотя в фильмах я не раз видел археологов, особенно в джунглях, с ружьями. Хищных зверей ещё никто не отменял. А ножи у нас будут изначально, насчёт них ни с кем объясняться не нужно, так что до того момента, как мы доберёмся к тайнику, хоть какая-то защита у членов отряда будет.

Двое дополнительно учились водить автомобили с правым рулём. В Индии по примеру Англии практиковалось левостороннее движение, так что это умение им обязательно пригодится.

Был у экспедиции и свой врач — Анатолий Самокутяев, он же Грэм Брэдшоу. В очках, но явно не ботаник, хотя со стрельбой и «физикой» у него дело обстояло похуже, чем у других. Но главное, что этот относительно крепкий молодой человек лет тридцати специализировался на болезнях тропических широт, знал, например, что делать в случае укуса ядовитой змеёй.

— Процесс получения сыворотки — довольно увлекательная история, — явно радовался новому слушателю доктор. — Сложно представить, но ещё полвека назад не было защиты от ядовитого укуса, пока французский врач Альбер Кальметт не додумался использовать антитоксин, полученный с помощью животных. Для производства гипериммунной сыворотки используется кровь животных, обычно крепких, молодых лошадей. В зависимости от типа сыворотки, лошадям раз в несколько дней вводят яд одного или нескольких видов змей. Дозы увеличиваются с каждой последующей инъекцией.

Спустя несколько недель, а иногда месяцев, когда в крови лошади накапливается максимальное количество антител к яду, производят забор крови через яремную вену. После отделения эритромассы (которую добросовестный производитель должен вколоть обратно лошади), оставшуюся плазму подвергают дальнейшему очищению от нежелательных белков и ферментативному гидролизу. Готовая сыворотка выпускается в жидкой или порошковой форме. Естественно, в нашем случае будет порошковая, поскольку холодильников в джунглях для хранения жидкой сыворотки мы не найдём.

Его монологи у остальных присутствующих вызывали приступы зевоты, да и у меня через какое-то время развился подобный рефлекс. К счастью, эти три дня прошли, и мы, наконец, отправились во Внуково.

На аэродроме нас поджидал Павел Михайлович Фитин. Обнялись, как старые друзья. Впервые за три дня появилась возможность поговорить на русском.

— Рад вас видеть, Ефим Николаевич! А борода и очки вам идут. Спасибо, что согласились на время оставить свой бизнес в Соединённых Штатах.

— Ради своей страны можно провести отпуск и в Индии, — усмехнулся я. — Правда, по пути в Москву пришлось задержаться под Ровно, но мы с товарищем Медынцевым это время провели с пользой.

— Это да, наслышаны. Героически себя проявили, слышал даже, что вас чуть ли не к ордену хотят представить. Так что возвращайтесь из Индии живым и здоровым, чтобы было кому вручать. От лица товарищей Сталина и Берии, а также от себя лично желаю удачного полёта!

Нам был предоставлен американский двухмоторный самолёт «Lockheed» с британским флагом на фюзеляже, как раз рассчитанный на десяток пассажиров и двух пилотов. У каждого из нас при себе имелся рюкзак, набитый всякой необходимой для настоящего археолога мелочью, включая шпатель, кисти и рулетку. Не говоря уже о лопатах и кирках в количестве трёх штук.

Летели, показалось, целую вечность, с посадками и дозаправками в Оренбурге и Ташкенте, прежде чем, наконец, шасси самолёта коснулись бетонной полосы аэропорта «Сафдарджунг». Судя по всему, недавно прошёл дождь, но лужи высыхали буквально на глазах. Таможенный досмотр и паспортный контроль были пройдены без вопросов, после чего мы добрались до условленного места, где нас в гараже ждали два крытых брезентом грузовика английской марки «Бедфорд» с полными бензобаками. Запасные канистры были крепко принайтованы в кузове.

— Сейчас в Индии муссон, сезон дождей, — высказал очевидную вещь сотрудник консульства, который лично ездил на разведку к храму. — Не самое лучшее время для визита, но раз наверху решили… Брезент должен выдержать даже сильный ливень, а машины отличаются хорошей проходимостью, но лучше в грязищу лишний раз не лезьте.