Война на пороге. Гильбертова пустыня - Елена Переслегина Страница 58

— Я предупреждал, — написал вежливый Григорич.

Перестановки случились, и не к лучшему, но преподавать его взяли за смешные деньги в ведомственный ВУЗ, а новый Шеф сказал при личной встрече:

— Отсидись пока! Не до твоих игр! Выборы!

Ребят Первый просил не высовываться, но с силу темноты истории и завесы истерии никто из них не пострадал, и Гном явился к нему в Сосновую Поляну, как прежде, со своим парадоксальным взглядом на стратегию и отвратительными манерами.

Историю с Первым он прокомментировал так: «Вы последний, Сергей Николаевич, с нами уже все это было в той или иной редакции. У вас — вариант Кирилла. Только пожестче, потому что чин побольше. Разбередили мы им душу на Сахалине, на интересы накапали, рыбу распугали, в общем. Живы будем. Давайте книги писать!»

Первый улыбнулся. Смешно дать себя поддержать неуемному Гному. А он еще хотел дать ему корабль, а ему самому дали отлуп. Урок вышел приличный. Но кто ж им, урокам-то, радуется?

— Я уже написал одну книгу, — сказал он. — Были жертвы. Давайте к делу. Самое время построить стратегию. У руля я или нет, Сюжет не спрашивает, солдат — тоже. Что вы надумали по поводу наших шансов на Востоке?

— О, я тут много чего надумал...У вас сколько есть времени?

— Ну, до 2017-го еще хватает пока...

— Шутить изволите, а у меня, вот, нехватка. Не до семнадцатого, Сергей Николаевич, а в лучшем случае до пятнадцатого. А то и раньше... Так я начну? Я все больше на Западном фронте воевал. Опыт у меня весь оттуда, а, как известно, даже на непохожую территорию перенести эффективные методы бывает полезно. Про незнакомую, я, прежде всего, имею в виду Северный Тихий оушен. Никто ж его не знает. Не плавал там и не умеет, а все ищут не где мельче, а где лучше, правильно я говорю? По принципу, стало быть, экономии сил.

— Что-то я отупел от своих «судилищ и капищ», вы о чем?

— Да я про то, что мы их, предположим, с выключенными-то огнями надрали, да еще друган ваш, жаль, не имел чести знать, не сдал Итуруп, да и Сахалин — дурное место, его за один день не пробежишь. В общем, неожиданное нападение боевой молодежной машинки захлебнулось, и тут встает японский адмирал Гном во всей своей красе и говорит: «Братья мои японские, воевать нужно не где мельче, а где лучше, то есть привычнее...»

— Понял тебя, подлец, да ты им «маятник» западный строишь... Ох, купят тебя япошки, — настроение у Первого поднялось. Новый год будет скромный, но все живы, черт возьми, и время еще есть. Время было главным параметром. Еще его звал к себе атомный Щедровицкий. Этого пацифиста вполне устраивал Первый без погон. Ладно, поработаем при случае на мирную державу...

— Знаешь, друг мой Гном, за что дают двухгодичный отпуск без сохранения содержания?

— Нет, Сергей Николаевич, я ведь наемник...Содержания сроду не имел. Но хочу сказать, что Аристарха убили за меньшее... Так что, это — свои, а не самураи. Это — прививка просто. Так я продолжу? Петропавловск, который вы так лихо сберегли, — это жест... Не операция... Они с самого начала целили на Корею, потому что дипломатически там было все чисто. Никто не ждал, не был готов, и вы сломаетесь орать в эфир перед войной: корейцы, кретины, они ж не с Россией воюют! Я десант как-то в Англию высаживал в 1941 году, и все аж ахнули в Европе, и пушки свои повернули, а я им - в тыл, а Англия мне пофиг, кто там высадился, ну так то — смертники... Понимаете стратегию? Во всем физическом и информационном пространстве нападать на Россию. А разбить при этом того, кто в апломбе своем не ждет — Корею. Что там за армии? Да что они выставят против японского десанта? Чем они выстоят? Волей? Запуганы они прошлым опытом сидения на бамбуке. Комплексы прошлого не побеждают. Побеждают только будущей мечтой.

— Хочешь сказать, что судьбу они себе нагадали?

— Можно и так, но к маневру такому нужно быть готовым. При этом флот из Камчатки вывести нужно, но и олухам этим по дипканалам перед войной сообщить хотя бы для приличия. Да чтоб хоть японцы услышали и забеспокоились.

— Хочешь сказать, что они считают, что нам нечем крыть вообще?

— Хочу, и хорошо это. Игорь, кстати, считает, что в будущих войнах воюют стили мышления, и чем меньше узкоглазые будут знать, что у нас тоже тут не все обыватели, тем лучше, а вот перед самой войной им это узнать не худо будет — занервничают. Прочтите, как грамотно излагает наш поэт, ваш бывший подчиненный: «Для будущих войн характерен будет сюжетный, скриптовой, игровой ход военных действий, резкие колебания оперативной обстановки, неожиданное завершение активной фазы».

— Все это проявилось у нас в Игре. Мы единственные научились на опыте, пусть виртуальном, но все же. Войны не будут до победы, будут шахматы...Так, по дебюту все уже ясно что играть? Не будет Марны твоей любимой и моего ненавистного стояния на реке Угре, Сергей Николаевич.

— Ну, друг мой, убивать люди тоже разучились, и ценность жизни, конечно, крен дала с терроризмом и прочими антропотоками, но крен куда-то не в ту сторону. В сторону истерии...

— Вот я и говорю, читайте молодых классиков, войны: «Очень высокая роль человеческого фактора в ходе и исходе боевых действий будущего. Грамотное ведение войны обеими сторонами. Творческое использование законов и правил стратегии, не исключая и принципов "стратегии чуда", командующими на местах (нередко в звании капитанов или майоров, и даже лейтенантов запаса)».

— Это про вас, Гном, и про должность вашу в 2017 или каком там году, — отозвался Первый. «Владлен, конечно, на ходу подметки режет. Он Первый в опале, а этот христианин-разведчик — в ореоле. Ну поглядим, может, теперь он возьмет меня на службу... А пишет не хуже Гнома, подлец».

— Я продолжу ваше образование, Сергей Николаевич: «Сражения будут выигрываться той стороной, где средние и младшие офицеры будут способны к принятию самостоятельных решений в отсутствие связи и информации о противнике и оперативной ситуации».

— Кстати, этим славились средневековые отряды, у которых связи отродясь не бывало: так, донесения через сутки, о том, что уже все умерли...

— Ну, значит, придется почерпнуть ответственность из прошлого, — легко согласился Гном.

— Читаем, стало быть, дальше: «Чрезвычайно интенсивный характер войны проявится с ее первого дня, напряженность боевых действий определит их краткосрочность; огромные относительные потери в живой силе и технике будут с обеих воюющих сторон». Вы обратите внимание, господин полковник, что ваш сотрудник пишет далее, и ничего, служит как есть: «Особо отмечу возможное применение сторонами ядерного оружия сверхмалой, малой и (однократно) средней мощности». Так что друг наш искусно играет на страхе ядерной войны, который не так далеко у обывателя похоронен.

— Нет, дорогой Гном, эта информация уже давно для военных не новость. Есть малая уверенность, что в канун войны случится Карибский кризис, и системы сами собой осознают опасность и начнут бороться за выживание, и все останется в подвешенном состоянии и перейдет в «холодную войну» непосредственно перед нажатием красных кнопок. Ты когда-нибудь внимательно изучал структуру Карибского кризиса?