Драконья сага. Легенды: Мракокрад - Туи Сазерленд Страница 58

Они вернулись в покои Глуби́на; Крылатик первым вошел и проверил комнаты. Причал в это время развлекался где-то в городе, пребывая в блаженном неведении, что его служба сегодня могла бы пригодиться.

– Чисто, – сообщил Крылатик, придерживая дверь для принца.

– Можешь идти, – коротко бросил ему Мракокрад. – Вернись на праздник, если хочешь.

Крылатик покачал головой. На его морде отразилось смутное удивление:

– Мне не положено оставлять Глуби́на одного. Распоряжение Индиго.

– Он не один, – нетерпеливо напомнил Мракокрад. – С ним я. А если Индиго так за него тревожится, что же тогда улетела?

Глубин вздрогнул.

– Ну да, – тихо произнес Крылатик, словно только что сообразил. – Ваша правда.

– Все хорошо, Крылатик, – заверил его Глубин. – С Мракокрадом мне ничего не грозит.

Крылатик пожал плечами и, больше не споря, ушел.

Как только друзья остались одни, за закрытыми дверьми, Ясновидица накинулась на Мракокрада:

– Ты что наделал?!

– Э-э, пережил покушение на свою жизнь? Ура мне?

– Внимающая была права: копье попало тебе точно в сердце. Ты не должен был выжить.

– Смотрю, тебе ужасно жаль. Ты поэтому не предупредила о нападении? Надеялась, что оно удастся?

Ясновидицу аж перекосило от неудоумения:

– Болван! Я же не все знаю, ясно? Незначительные ветки часто осуществляются прежде, чем я их увижу, особенно если мне… если кто-то действует неожиданно. И я, кстати, рада, что ты выжил, просто хочу знать, когда это ты успел сделаться неуязвимым и почему не сказал мне!

Пока они препирались, Глубин зарылся в сундук. Ему хотелось кое-что выяснить.

– Куда важнее разобраться в том, кто пытался меня убить! – прокричал Мракокрад. – Самое время порадоваться и сказать: «Мракокрад, как круто, что ты жив, и да, какая удачная мысль – начать охоту на подлинного злодея».

Он обернулся к Глуби́ну, широко раскинув крылья и, видимо, ища поддержки…

– ТЫ СЕРЬЕЗНО? – вскрикнул Мракокрад, увидев, что друг нацелил на него измеритель душ. – Я добрый! Что на тебя нашло?

– Не стоило тебе пользоваться магией, – сказал Глубин, борясь с наворачивающимися слезами. – Неуязвимость – заклинание крупное. Оно одно могло склонить тебя ко тьме. – Песочные часы в устройстве вращались медленно, медленно, белые песчинки перемешивались и снова расходились с черными. «Хоть бы ты был добрым, – думал Глубин. – Хоть бы, хоть бы, хоть бы ты не утратил души́».

– Не склонило, – отрезал Мракокрад. – Так уж вышло, что я зачаровал свою шкуру прежде, чем создал измеритель. Результат будет тот же, что и в прошлый раз. Но все равно спасибо, что веришь в меня.

Часы остановились. Ясновидица смотрела на них столь же пристально, как и Глубин.

Если Мракокрад с последнего замера не пользовался магией, часы должны были показать прежний баланс белого и черного.

А что на деле? Глубин моргнул. Белых песчинок вроде стало больше. Не показалось ли? Соотношение песчинок правда изменилось в сторону зла?

Может, Глубин слишко мнителен? Разница вроде не так уж и велика, черного песка по-прежнему больше.

Отчего тогда и Ясновидица так встревожена?

– Ну, – произнес Мракокрад, – убедился? Теперь выследим моего убийцу?

– Без магии, – быстро предупредил Глубин. – Я знаю, о чем ты думаешь. Прошу, Мракокрад, найдем иной способ. Не стоит тратить магию на это.

– Заклинание совсем крохотное, – отмахнулся друг. – Зато наверняка узнаем, кто подослал убийцу. Или ты предлагаешь сыграть в упертых ищеек, которые гоняются за уликами и допрашивают подозреваемых? Если хотим найти виновного, пока он не ударил снова, времени на это нет.

– Ты, похоже, и так знаешь, кто это, – заметила Ясновидица, расхаживая у очага. Ее крылья дрожали.

– Разве не очевидно? Он желал мне смерти с момента моего вылупления.

Ясновидица нерешительно замерла под выжидающим взглядом Мракокрада.

– Он там был, – сказала она наконец. – Я его видела.

– Кого? – спросил Глубин.

– Папашу моего, – ответил Мракокрад. – Я слышал его мысленное ворчание.

– Но… если он все видел, почему не подошел проверить, все ли с тобой хорошо? – спросил Глубин. У него было чувство, будто он что-то упускает. – Почему не бросился на Смертоноса, не перехватил его?

Потухшее было горе снова пробудилось в сердце: «Так поступил бы мой отец».

– Отец и нанял Смертоноса, – ответил Мракокрад. – Глубин, ты нас тормозишь.

– Ты слышал это в мыслях Арктика? – спросила Ясновидица. – Арктик думал о покушении или желал тебе смерти?

Подумав немного, Мракокрад сказал:

– Не больше обычного. Я уловил мысли о Вьюге: отцу было противно оттого, как она глядит на Вдумчивого. Вот за кем надо бы присмотреть: на Вдумчивого наверняка нападут следующим.

– Так, может, это был не Арктик? – предположила Ясновидица. – Если он знал о покушении, разве не думал бы он о нем?

– Не обязательно. – Мракокрад выдернул из высокой вазы стебелек бамбука и принялся методично щепить его. – К тому же я недолго его подслушивал, надоело это сплошное ворчание. – Он отшвырнул бамбук в угол. – Я уверен, что это отец нанял Смертоноса, но с чарами мы убедимся в этом окончательно.

– Нет! – вскричал Глубин. – Прошу, не надо. Ясновидица, ты же согласна со мной?

Ясновидица некоторое время, потирая лоб, переводила взгляд с одного на другого.

– Расскажи ему про свиток, – попросила она наконец Мракокрада.

– Думаешь? – удивился тот. – По-твоему, стоит?

– Это безопасно. Ты показываешь свиток Глуби́ну во всех хороших ветках будущего.

– И в плохих тоже.

– Они станут плохими не из-за этого, – тихо произнесла Ясновидица.

Мракокрад сердито посмотрел на нее:

– От твоей веры в меня прямо на душе теплеет.

Пока они препирались, Глубин вернулся к сундуку, чтобы убрать в него измеритель душ, и тут под одеялами что-то шевельнулось. Небольшое белое щупальце приподняло краешек пледа, и на Глуби́на взглянул крохотный черный глазик.

«Пузырек!»

Глубин поспешил укрыть питомца, хотя сам еще не понимал, почему стремится спрятать его от друзей.

«Почему Пузырек остался тут?»

Индиго, конечно, улетела, бросив почти весь скарб – должно быть, торопилась исчезнуть до возвращения Глуби́на. Но уж Пузырька-то могла прихватить. А раз оставила его… к чему это?

«Это такое послание? Для пущей уверенности, что я пойму: Индиго не желает меня знать?»