Золотой ключ, или Похождения Буратины - Михаил Харитонов Страница 57

Аккуратно подрумянивая печёночку над огоньком, кот занялся привычным делом – то есть анализом ситуации.

Непосредственно в Зоне кот провёл четверо полных суток. Серьёзные неприятности с ним за это время случились дважды. В первую ночь он наткнулся на белоленточную гниду. Кромсать её лазерами было бесполезно – гадкое существо просто разваливалось на много мелких частей, столь же опасных. К счастью, гнида была полудохлая и ползала еле-еле. На следующий день на кота неожиданно напала стая слоупоков, отличавшихся такой непомерной прытью, что Базилио пришлось карабкаться на пинию и уже оттуда отстреливать беснующихся тварей по одной. Слоупоки, впрочем, быстро утешились трупом вожака стаи. Правда, пришлось подождать, пока они пообедают, а заодно решат проблему преемственности власти и построят новую иерархию. Всё это время Баз провёл вцепившись когтями в обледенелый ствол – положение столь же унизительное, сколь и некомфортное. После этого случая кот заосторожничал, стал обращать внимание на следы мутантов и довольно быстро выяснил, что у них есть свои излюбленные маршруты, обходить которые не так уж и сложно. Более-менее хаотично бродили только сусанины-политруки в поисках клиентуры. Для него они не представляли ни особой опасности, ни пищевой ценности: в руководстве было сказано, что сусанин по вкусу напоминает гозмана. Очень давно, в порядке спецподготовки, База заставили попробовать разведённую в воде каплю гозманской крови. Ощущения запомнились надолго.

Зато аномалии, основная причина высокой смертности новичков в Зоне, кота не особенно беспокоили: это были обыкновенные тесла-эффекторы, отлично различимые в высокочастотных спектрах. Заметно фонили также и артефакты, которых запасливый Базилио насобирал довольно много. Правда, непосредственно-практическую полезность из всего найденного представляли только пара «зажглянок», два «лепёрдыша», некрупная «схуяль», да ещё, пожалуй, золотистый кристалл, который кот обнаружил в желудке у пикачу – тот вроде бы отпугивал травчатоногих невзрачностру ев. Во всяком случае, так утверждало руководство по сталкингу, которое кот почитывал на досуге. Так или иначе, невзрачноструи ему действительно ни разу не повстречались – ни травчатоногие, ни какие-либо другие.

К сожалению, на этом все успехи и заканчивались. Таинственный Болотный Доктор так ничем и не выдал своего присутствия. Совершенно непонятно, что было тому причиной – неведомые коту внешние обстоятельства, его собственное неправильное поведение или просто каприз Болотника. Оставался голый факт: Доктора нигде не было, и что было с этим делать дальше – непонятно.

Кот поразмышлял о перспективах. В принципе, никаких конкретных сроков Карабас ему не назначал, но разумно было бы предположить, что основная группа доберётся до Директории дней за десять-пятнадцать, много – двадцать. К этому времени было бы весьма желательно, чтобы Доктор всё-таки нашёлся или хотя бы как-нибудь дал о себе знать. Для этого опять же было бы желательно что-то предпринять, вот только что?

Повертев в голове ситуацию, кот решил, что у него есть всего две возможности. Первая – бродить по краям Зоны (чем он, в принципе, и занимался), избегая рисков и сосредоточившись на выживании. Ничего страшного в этом Базилио не видел: ему случалось впутываться и в куда более сложные ситуации, когда оставалось только ждать. Однако на сей раз время работало не на него и уж точно не на задание.

Тогда кот начал размышлять над другой возможностью – попытаться вызвать Болотника на рандеву каким-нибудь красивым жестом. Важно было понять или хотя бы предположить, в чём именно этот жест должен убедить Доктора. Скорее всего, решил кот, нужна демонстрация решимости: стоило показать, что контакт ему действительно необходим.

В таком случае коридор возможностей сужался до вполне очевидного решения: идти к Монолиту.

Базилио верил своему шефу. Ещё больше он верил собственному здравому смыслу. Поэтому он исходил из того, что камень Оковы волшебными свойствами не обладает, ничьих желаний не исполняет, зато может запросто испепелить неосторожного паломника. Однако сама попытка подобраться к Монолиту могла быть понята внешним наблюдателем совершенно однозначно: идущему что-то очень нужно, и он готов рисковать. В общем, если и это не проняло бы Болотника, то всё остальное уж точно не произвело бы на него впечатления.

Принятое решение имело минусы, которые кот добросовестно взвесил. Однако перспектива гулять до воскресенья среди неисправной электропроводки перевешивала их все, вместе взятые.

Сугроб тем временем догорел, оставив по себе память в виде выжженного круга, в центре которого лежала сухая, остывающая «зажглянка». Базилио задумчиво дожевал последний кусочек печёнки, прибрал полезную вещицу в мешок и принялся устраиваться на ночлег: расстелил одеяло на сухом месте, свернулся клубком, подтянув колени к груди, расслабил все мускулы, укрыл нос хвостом и включил свои батареи на слабый подогрев тела. В таком состоянии он обычно засыпал за пару минут – чутко, но крепко.

Увы, на сей раз быстро заснуть не получилось. Базилио зевал, ворочался, пытался очистить сознание медитацией – но ничего не помогало, сон не шёл. Хуже того, в голове крутились настырные обрывки воспоминаний – последний разговор с Карабасом, педобирская молельня, «Щщи» и всё то, что за этим последовало. В основном, однако, его беспокоили картинки из «Щщей»: похоже, подсознание сделало стойку именно здесь. Что-то упущено, решил кот и, бросив попытки заснуть, занялся ретроспекцией.

С козлом Попандопулосом кот посидел где-то с часок. Сначала уплели крысятинку. Потом взяли на двоих миску митболов. Это оказались новорождённые ёжики, обжаренные в постном масле. Под кристалловскую водочку они пошли на удивление славно, только корочка хрустела.

Септимий оказался интересным собеседником, и Базилио с удовольствием продолжил бы знакомство, если б тот меньше говорил о работе. Козёл был профессиональным опускалой-маналульщиком, а кот, с его полицейской основой и жизненным опытом, недолюбливал палачей. Попандопулос же своими дарованиями явно гордился – и чем больше набирался, тем больше из него сыпалось баек соответствующего содержания. Хвастливую историю о том, как Попандопулос на спор порвал кишку слону, кот выслушал более-менее равнодушно. Пространное рассуждение о том, как надо правильно трахать лошадь в разорванное дыхательное горло – кое-как вытерпел. Но когда захмелевший Септимий начал в красках и подробностях описывать маналулы шерстяных и своё в них участие, Базилио решил, что с него хватит, и учтиво предложил козлу сыграть на бильярде на деньги. Козёл на удивление трезво оценил свои возможности и сделал разумное контрпредложение – вместо того, чтобы пытаться выставить на баблос друг друга, заняться поисками спонсора, после чего продолжить банкет с чистой совестью.

Как боец козёл производил вполне убедительное впечатление, так что с этой стороны у Базилио возражений не было. Проблемы начались при обсуждении кандидатуры. Кот был не прочь подраскрутить на деньги позорного волчару, скверно обошедшегося с конём-первоходом. Козёл по этому поводу не проявил никакого энтузиазма, а, напротив, принялся объяснять, что волк тут свой и с ним лучше не портить отношений. Базилио пожал плечами и предложил взяться за енотов и зебру из той же команды – за такую мелкую скобейду вряд ли кто будет вступаться. Септимий заюлил, закосил жёлтым глазом. Баз поймал краем глаза кривую ухмылку Бобы и почувствовал, что с него, пожалуй, хватит.