Последний алхимик - Юрий Корчевский Страница 57

Никита взял склянку с прозрачным и немного вязким содержимым, поднял, чтобы всем видно было.

– Пока это зелье омолаживает, а коли опыты удачные случатся, вечную жизнь даруют, – не удержался от хвастовства князь.

Гости сначала замерли, боясь поверить услышанному, потом возгласы удивления, восхищения.

– Это посерьёзнее будет, чем золото, – изрёк один из гостей.

– Как ты прав, брат! – откликнулся другой.

Масоны называли друг друга братьями и на ты, независимо от того, какие чины имели на гражданской или военной службе.

– Ну, посмотрели на то, что никто не видел, и будя, – поднял руку Безбородко.

– Надо отметить! Если с эликсиром получится, как с золотом, в чём мы свидетелями только что были, мир будет у наших ног. Открытия поистине велики!

Гости двинулись к выходу, столпились у узкой лестницы, мешая друг другу. Каждый хотел побыстрее выбраться из плохо освещённого, сумрачного и прохладного подвала в уютную залу, комфортную, со столом, с водкой и яствами. Никита не торопился, последним стоял. Для него подвал был привычным рабочим местом.

Вернулись в залу, расселись за столом. Масоны были впечатлены увиденным, находились в приподнятом настроении, в эйфории. Увидеть своими глазами действие философского камня не каждому дано, избранным. Зазвучали тосты, здравицы за князя. Выпивали много, полными чашами, как повелось на Руси с Петра. За возлияниями вечер поздний настал. Гости разъезжаться принялись. Если в начале встречи на Никиту внимания не обращали, то теперь считали своим долгом подойти, приобнять дружески. Даже не потому, что приняли членом ложи и Никита отныне был равным среди равных, а оценили ум и знания новичка. Эти качества у масонов были в цене.

Никита тоже был в подпитии изрядном, что с ним давненько не случалось, но менее пьяным, чем гости. Ввалился в свою комнатушку, едва стянув башмаки и одежду, упал на кровать. Он своё дело сделал, можно почивать сладко.

Утром был разбужен мажордомом.

– Захар Матвеевич, чего тебе? – Никита еле поднял голову с подушки.

– Вставать пора, полдень.

– Как?

И в самом деле, в окно лились потоки солнечного света.

– Полечиться не желаете? Способ дедовский, но помогает. Я рассол от квашеной капусты принёс.

– Да не болит у меня голова.

– Тогда пора завтракать и за дело. По велению князя из цейхгауза мешок свинцовых пуль привезли. Тяжеленный, ужас! Четверо холопов едва подняли, а в доме уже в вёдра рассыпали.

Никита сразу понял, что от него требовалось.

– А чего же весь мешок в подвал не снесли?

– Так не велено, сам знаешь. Посторонним – ни-ни!

Никита встал, умылся, позавтракал. Пора за работу, а не хочется. Раньше горел, из холодного подвала не выходил днями, так интересно было результат получить. Но получил камень и первое золото из свинца. А теперь предстоит рутинная работа. Это весь день уйдёт на обращение свинца в золото. Потом будет другой день и новый мешок, затем ещё и ещё. Настоящий конвейер по изготовлению золота, единственный в мире. Но тупо обращать свинец в золото может человек вовсе необразованный, действие большого ума не требует. Он же учёный-химик и для него интерес представляют изыскания, опыты, достигнутый с трудом результат. А все проклятая секретность!

Сейчас больший интерес представлял эликсир. В манускриптах всё описано, но в замаскированном, иной раз иносказательном смысле. Он уже понял это, работая по обращению свинца в золото. Нечто подобное предстоит и теперь. Но для расшифровки нужно время, а его нет. Время – это единственное, что нельзя восполнить, оно утекает, как песок сквозь пальцы.

На мутацию свинцовых пуль в золотые шарики ушёл день, но радости от работы он не испытал. Его тянуло к новым знаниям, а не банальному изготовлению золота. С трудом вытащил из подвала в два приёма золото. Захар Матвеевич тут же отдал распоряжение, запрягли возок и под охраной двух мордоворотов увезли. Ха! Два человека, пусть и амбалы, и с мешком золота! Да если разбойники узнают, найдут способ отобрать. За кошельки с несколькими мелкими монетами не остановятся горло перерезать, а за мешок целую армию отбросов соберут. Только никто подумать не мог, что в скромном возке мимо проезжает целое состояние. Мордовороты преданы Безбородко, наверняка хорошее жалованье имеют, чтобы языки не распускать. А может статься, что и не знают, что перевозят. Мешок-то перевязан и печать сургучная, чтобы не любопытствовали.

Никиту не интересовал путь золота. Куда его увозят, кому сдают? Наверняка кому-то из масонской ложи, не исключено – высокопоставленному чиновнику, в ложе масонской бедных или неграмотных нет.

И на второй день, и на третий, и всю неделю Никита свинец в золото обращал. Хотелось Безбородко сказать – не его уровня работа, ему бы за манускрипты засесть, поизучать. Тогда удивительный результат можно получить. Но канцлер не появлялся, видимо, был занят другими делами. Наехал в имение, как всегда, неожиданно, в пятницу вечером. Приобнял Никиту.

– Приветствую, брат!

– Добрый вечер.

– Чего вид кислый? Дай угадаю. Надоело в подвале одним и тем же заниматься?

– Воистину так.

– Ты пойми. Дело тайное, всякого к нему не подпустишь. Мало того, чтобы язык за зубами держал и верен был. Соблазн велик, золото в мешках! А ты человек, проверенный делом. Ни одна пуля не пропала.

– Их считал кто-нибудь? – удивился Никита.

– Зачем дурной работой заниматься? Взвешивали, всё сошлось. А скажи честно, хотелось взять?

– А зачем? Крыша над головой есть, харчи, полный пансион – цирюльник, баня, одежда.

Александр Андреевич посмотрел подозрительно. Не шутит ли Никита, не ёрничает? Вроде нет, серьёзен. Редко ноне такое встретишь. Каждый о своём благе, своём кармане в первую очередь печётся.

– Потерпи ещё неделю. Запас создать надо. За такие деньжищи мы к себе кого хочешь пригласим из-за границы. Лучших в своём деле. А чтобы подозрений не вызвать, из золота этого уже монеты штампуются. Поди отличи от государевых! Не подделка, золото высшей пробы, в фальшивках такого нет, и по весу – тютелька в тютельку!

Князь раскатисто засмеялся.

– Ловко мы! А потом дам тебе время – два, три месяца. Вот это будет истинной ценностью. Золото что? Сегодня есть, а завтра нет. Всё в мире тленно, а вечность, это, брат…

Князь в воздухе ладонью покрутил, не подобрав подобающих слов.

– Ладно, пойдем, выпьем, подкрепимся. Неделя у меня сложная выпала. Да и у тебя не лучше. Отдыхаем!

Отдыхать князь умел и любил, сибарит! Слуги стол накрыли, на нескольких возках привезли женщин, да не шлюх дешёвых, а певичек из театров, мещанского звания девиц. Князь был весел, сыпал шутками, всех пить заставлял до дна. Смех, дым коромыслом!