Коло Жизни. Зачин. Том первый - Елена Асеева Страница 57

– Я не могу сказать, чьи это воспоминания, – ответила она маленько погодя, и качнула отрицательно головой. – Не спрашивай меня… тот кто мне их показал, просил никому о них не говорить. И я все то время молчала, лишь тебе рассказала.

– Хорошо, я не буду спрашивать, кто их тебе показал, – весьма ласково произнесла царица, однако в голосе ее послышалась нескрываемая тревога. – Но тебе и, вправду, не стоит более никому сказывать про это.

Девочка еще ниже склонила голову и дланью весьма грубо провела по лицу, стараясь этим движение не только смахнуть оттуда капель пота разком усеявший лоб, но и точно желая вдавить обратно собственные признания.

– Но ты не тревожься, – досказала Вещунья Мудрая и легохонько погладила Владу по голове, по россыпи волос густой массой расположившихся у нее на спине. – Все, что ты мне доверишь останется между мной и тобой. Так, что ты хотела спросить?

Владелина теперь медлила доли секунд, а засим убрала от лица руку, и, вздев голову, воззрилась на царицу.

– Те мальчики, каковых убили лопасты, – наново зашептала отроковица. – Разве Боги не могли их так спасти… так как меня?

Вещунья Мудрая не сводила изумленного взора с лица девочки поворачивая по кругу в своих вытянутых перстах рук пустую братину, по-видимому, обдумывая как ответить на данный спрос, а может вообще обдумывая услышанное. А Владу внезапно почувствовала такую слабость и головокружение, что тяжко качнулась вправо… влево.

– Ложись! – повелительно вымолвила царица и спешно приткнула к своей суме пустую братину.

Владелина не мешкая выполнила повеление, и, опустившись на приготовленное ложе, положила голову на котому. Вещунья Мудрая неспешно достала из своей объемной сумы сложенную вчетверо тонкую красную материю, и, поднявшись на ноги, едва заметным мановением рук встряхнула ее. Материя стремительно развернулась, живописав из себя широкую одежу с капюшоном, но без рукавов, чем-то походящую на плащ, на красном полотне которой просматривался смаглый крест, с загнутыми концами закрученных в левую сторону. Укрыв той необычно мягкой и теплой накидкой Владелину, царица опустилась обок нее, почти коснувшись ее волос, и негромко пояснила:

– То, что я скажу тебе днесь, Владушка, тоже пусть останется меж нами, – отроковица, ощущая налитую тяжестью голову, одначе преодолев себя, суматошно кивнула. – Зиждитель Воитель даровал тебе не кровь… а клетку. Такое Боги никогда не делают… никогда, тем паче в отношении людей. Ибо всяк раз когда они теряют клетки, они теряют свои силы. И такое происходит лишь с соизволения Зиждителя Небо. Но Зиждитель Небо, он никогда бы не позволил такое содеять Зиждителю Воителю… никогда… И почему такая благостыня упала на тебя мне не ведомо. Это весьма… весьма необычно для Зиждителя Воителя и в целом для Расов в отношении людей. Быть может это была просьба Зиждителя Дажбы, коему по юности, никто не может отказать. – Девочка слушала царицу внимательно, поелику понимала она сказывает свои рассуждения, быть может, несколько необдуманно вслух, вероятно, весьма потрясенная услышанным. Влада даже затаила дыхание, страшась ненароком не отвлечь Вещунью Мудрую от разговора. – Теперь понятно почему ты так дорога Зиждителю Воителю, оно как его клетка живет в твоей плоти. Ясно отчего такое беспокойство… Почему меня неотложно вызвав, отправили сюда. И с тем обаче, это весьма все поразительно. Я такого никогда не наблюдала в отношение к людям… простым людям.

Царица смолкла и пронзительно посмотрела сверху вниз на девочку, с интересом задерживаясь взором на ее голове, точно желала проникнуть в саму глубь. Влада оттого взгляда вся напряглась, и на миг ее глаза сомкнулись, а над головой и вовсе, как почудилось, запарил желтоватый, теплый дымок, может выплеснутый костром, в котором явственно начертался чудной символ, где от центральной оси отходили, прямо от ее средины, устремлено расходящиеся вниз две черты. Еще морг и Вещунья Мудрая резко дернулась всем телом, будто ее кто толкнул и торопливо отвернувшись от юницы, уставилась на костер, где чудно вскидывая вверх свои желто-рдяные ветошки, выпрыгивая из внутренностей сухих ветвей, плясало пламя. Лица царицы, открывшая очи девочка не видела, однако безошибочно поняла, что та погодя улыбнулась.

– Впрочем, по поводу тех погибших мальчиков, – продолжила мягко сказывать Вещунья Мудрая. – Даже Боги не успели бы им помочь, ведь я то уже тебе говорила, мальчики погибли мгновенно. Лишь яд попал в их тела. Если бы вскользь… задев руку… плоть на ноге, мои люди непременно им помогли. И хотя выздоровление их, как и твое, было бы долгим, и возможно остались шрамы, но они бы выжили. Это все… все, ибо мне кажется, Владушка, более не стоит о том говорить, не стоит тяготить себя этими мыслями… про мальчиков и лопаст… Спи!

Царица дыхнула последнее слово весьма громко… или то только так показалось отроковице. Однако именно после него Владу сомкнула глаза и вроде стремглав провалилась в какую-то темную мглу сна… Напоминающую приглублую яму в завершие каковой кружили четырехлучевые, крупные звезды иногды призывно моргающие ей, и точно ласкающиеся об давеча узретый символ. Он тот сон длился какой-то морг, а может и больше. Засим кто-то будто дернул юницу за раненную руку так, что та весьма надрывно заболела. А спустя доли минут Влада проснулась, да только не открыла глаза. Совсем малую толику времени девочка находилась в каком-то колыхающимся, плывущем состоянии, а потом расслышала подле себя приглушенные голоса. Один из них, несомненно, принадлежал Вещунье Мудрой.

– Зачем ты пытался вызвать на ссору Владелину, – явственно молвила царица. – Она тебя как-то задела, обидела словом?

– Словом, – немедля отозвался тот другой голос, в каковом девочка признала Рагозу, намедни искавшего с ней ссоры. – Да она меня обозвала, – солгал мальчик, и глас его содрогнулся.

А укрытая легкой и дюже теплой, несмотря на свою тонкость, накидкой Влада содрогнулась под ней от возмущения, что Рагоза лжет, и она так неудачно пробудилась.

– Обозвала каким-то дрянным словом, – добавил мальчик. – Я уже и не помню каким.

– Не помнишь или не придумал пока? – дюже холодно вопросила Вещунья Мудрая и голос ее такой приятный, благодушный в обращении с отроковицей приобрел жесткую колючесть. – Хорошо, что ты молчишь. Я рада, – немного опосля продолжила царица и послышалось тугое дыхание мальчика. – Хочу тебе сказать вот что, Рагоза. Ежели, ты думаешь, что Владелина помешала тебе как-то отличится перед Зиждителями, то ты не прав. Будем мудрее, а значит скажем как есть. Если бы не Владелина, ты бы тут сейчас не сидел… Ни ты… ни твой товарищ Сувор. Ибо вы, желавшие отправится ночью на реку в поисках лопаст, и тем нарушить повеления ваших учителей гомозулей, были бы ноне мертвы.

Слышалось, как еще тяжелее задышал Рагоза, теперь в его предыхании раздавались хрипы и протяжные стоны, судя по всему, он старался сдержать вырывающиеся из него слезы.

– Ежели бы вы ночью пошли в лес, – говорила царица столь назидательно, что даже отроковица замерла под накидкой страшась шевельнуться. – Лопасты вас убили, так как этот народ, обитающий на морских глубинах, прекрасно видит в темноте. Владелина встретилась с ними в вечернем сумраке, когда зрение их не так четко, чем и спасла свою жизнь. Да и вообще тебе, Рагоза, поверь не стоит ей завидовать, надобно ступать своей дорогой.