Поступили в продажу золотые рыбки - Кир Булычев Страница 57

Погода стояла мерзкая, гриппозная, сырая, и видно, все рыбаки решили отсидеться дома. Тем лучше. Больше достанется ему.

Удалов размотал леску, наживил крючок и закинул первую удочку. От поплавка пошли по воде круги, неподалеку тяжело плеснула рыба. Настроение было хорошее, деловитое.

И тут Удалов увидел дым. Дым поднимался над лесом в полукилометре от рыболова. Видно, кто-то, приехавший еще с вечера, жег костер.

Через час, поймав небольшого подлещика, Удалов снова взглянул в сторону чужого костра. Тот все горел. Столб густого дыма вырастал до низких облаков, и там его разгонял мокрый ветер.

— Как бы он лес не поджег, — сказал Удалов тихо, чтобы не спугнуть рыбу.

Прошел еще час. Костер горел по-прежнему, столб дыма вроде бы даже подрос.

К одиннадцати часам Удалов смотал удочки, взял ведро с уловом, к сожалению не таким богатым, как хотелось бы, и пошел в сторону дыма, хоть к шоссе идти было совсем в другую сторону. Дым его беспокоил своим постоянством.

Идти было трудно. Удилища задевали за ветви орешника, сапоги скользили по мокрой траве. Скопища лисичек и отдельно стоявшие мухоморы оживляли общую унылую картину, но Удалов шел не по грибы и этих ярких пятен почти не замечал.

Он прошел больше километра, а дым почти не приблизился. Это его очень удивило.

Река осталась далеко позади. Приходилось перескакивать с кочки на кочку, и Удалов пожалел, что не оставил удочки у воды. «Пройду еще сто шагов, — сказал он себе, — и, если не дойду, вернусь».

И тут с неба посыпался пепел.

Удалов не сразу догадался, что это — пепел. Сначала он обратил внимание на то, что дождь — грязный. Капли оставляли на руках и одежде серые следы, словно с неба капал птичий помет. Сообразив, что грязь происходит от дыма, Удалов понял, что это — лесной пожар и лучше бы уйти подобру-поздорову, пока не поздно, а из города пускай пришлют вертолет. Он и разберется.

Удалов остановился и кинул последний взгляд на дым. Дым закрыл полнеба.

Разрываемый между любопытством и опасением, Удалов сделал еще несколько шагов вперед.

Перед ним открылась большая, болотистая, в кочках, поляна, поросшая по краям черникой. В центре ее поднимался к небу столб дыма. Но костром тут и не пахло. Это было иное явление природы.

Посреди поляны возвышался небольшой вулкан. Он не достиг еще вершин деревьев, но внешним видом напоминал громадные и страшные вулканы Явы и Камчатки. Струйки лавы стекали по его ребристым бокам, и над кратером бушевало небольшое устойчивое пламя, как будто там горел примус.

Вид вулкана не испугал Корнелия. Ему уже приходилось видеть немало чудесного. Однако сердце Удалова наполнилось уважением к всесилию природы. Он присел на ствол поваленной сосны и стал смотреть.

Раньше вулканов в Великом Гусляре и его окрестностях не наблюдали. И вообще считалось, что этот район не подвержен землетрясениям и извержениям. Но в конце концов, и там, где теперь высятся огнедышащие горы, когда-то расстилались безобидные равнины.

Удалов, наделенный живым воображением, представил себе, как вулкан растет, увеличивается до размеров Кавказских гор, погребает Великий Гусляр под слоем вулканического пепла, как убегают из города его жители, неся на руках пожитки и детей и стараясь прикрыться плащами и полотенцами, подобно несчастным на картине художника Брюллова «Последний день Помпеи». Впрочем, ему стало жалко не столько город, сколько себя, руководителя стройконторы, ибо, знай он заранее о гибели Великого Гусляра, не было бы нужды перевыполнять план по асфальтированию. Но с другой стороны, Удалов понимал, что наличие вулкана на центральнороссийской низменности — замечательная возможность для науки и экономии государственных средств, потому что не надо будет направлять специалистов на отдаленную Камчатку, когда настоящий вулкан находится под боком.

Вулкан ухнул, и из него вылетел фонтан оранжевых искр. Удалов почувствовал, как в лицо ему пахнуло нутряным жаром Земли. Он приподнялся, чтобы вовремя отступить. Вулкан выкатил на вершину большой округлый камень и пустил его по откосу. Камень ухнул в болото, и вода зашипела, окутывая его паром.

«Сколько хозяйственных возможностей лежит в использовании вулканического тепла, — думал потрясенный зрелищем Удалов. — Например, в стирке белья».

Вулкан выплюнул еще несколько каменных глыб. Оранжевое пламя крутилось над его вершиной. Скоро он достигнет верхней кромки леса, а там, гляди, его обнаружат и из города.

Нет, вулкан не был ужасен. Работал он довольно лениво, хоть и красиво. Пепел, смешанный с дождем, оседал грязью на плащ Удалова, и он подумал о тех неприятных словах, которые ему придется выслушать дома. Ксению мало волнуют вулканы и другие объективные причины.

Пламя над вулканом разгоралось, переливаясь зеленоватыми и белыми всплесками, и Удалову чудилось, что в сполохах его играют огненные ящерицы. Вот так, думал Удалов, первобытные люди смотрели на огонь и придумали чертей… В лицо дышало жаром, спереди плащ обсох.

Порой из жерла вулкана вылетали камни, но Удалову они пока не угрожали. Где-то внутри, под ногами, слышался зловещий гул, и земля едва заметно тряслась, словно крупный зверь просился на свободу.

Удалов все откладывал свое отступление. За время его отсутствия кто-нибудь другой увидит вулкан и станет первооткрывателем. Это было бы несправедливо. «Лучше уж я подожду, — уговаривал себя Удалов, — пока из города прилетит вертолет, послежу, чтобы не загорелся лес».

Огненные сполохи крутились и мельтешили над вершиной вулкана, словно живые. И Удалов представил себе, глядя на них, что где-то в глубине раскаленной Земли живут странные огненные существа. Когда-то они были хозяевами Земли и носились, как искры, по ее расплавленной поверхности, но потом, после того как Земля остыла, были вынуждены отступить вглубь. А почему нет? Ведь жизнь так многообразна.

Вот бы установить с ними контакт, поговорить, как и что, обменяться сведениями. Ведь для этих внутренних жителей Земли вулканы — окошки в мир. Они, может, и не подозревают, что снаружи существует жизнь. А может, они считают, что люди — узурпаторы, что вся Земля принадлежит вулканическим жителям по древнему праву. И они, как только им представится возможность, выскакивают изнутри на потоках лавы и жгут людей почем зря, чтобы доказать свои права.

Белые огоньки все метались и метались над вершиной вулкана. И Удалов, уже признавший их за вулканических жителей, сказал вслух:

— Это еще неизвестно, кто первый на Земле поселился. Может быть, Земля сначала была холодная, а потом только разгорелась. Есть такая теория.

Белых огневиков стало больше. Удалов насчитал их с десяток. Форму их угадать было трудно — ну какая может быть форма у языков пламени?

— Чего же вы? — спросил Удалов. — Хоть бы сигнал подали!

И тут ему показалось, что огневики подают сигнал. Они выстроились в кольцо. И тут же кольцо распалось.