Короли в изгнании - Макс Мах Страница 57

– [ОТСТАВИТЬ]

– [КАК] [?]

– [ОТСТАВИТЬ]

– [ЕСТЬ]

– [СЛУШАЙ МОЮ КОМАНДУ] [!]

– [ЕСТЬ]

– П – О – М [3] [Дробь] [18] [А]

– К – А – Ю – Т – A [N] – [3] – [Дробь] [18] [А] [?]

– [ПОДТВЕРЖДЕНИЕ]

– [КАК] [?] [Я]

– [ИЗВЕСТНО] [ПОСЛЕ] [ОХРАНЯЕМЫЙ ОБЪЕКТ] [ОДИН] [ЛИКВИДИРОВАТЬ]

– [ПОДТВЕРЖДЕНИЕ]

«Она может не понять!»

– [ЛИКВИДИРОВАТЬ] [ОДИН] У – Б – И – Т – Ь

– [ПОДТВЕРЖДЕНИЕ] [ЛИКВИДИРОВАТЬ] У – Б

– [ПОДТВЕРЖДЕНИЕ] [НУЖДАЮСЬ В] К – Р – О – В – Ь

– [РАНЕН] [ПОМОЩЬ] [?]

– [РАНЕН] [ОТРИЦАНИЕ] [НУЖДАЮСЬ В] [ПОМОЩЬ] [НУЖДАЮСЬ В] К – Р – О – В – Ь [МНОГО] [НУЖДАЮСЬ В] [ВЫСШИЙ ПРИОРИТЕТ] [МНОГО] Л – И – Т – Ь – Н – А [Я]

– [ПОДТВЕРЖДЕНИЕ] [ГОТОВ] [КАК] [?]

– [ЖДАТЬ] [ГОТОВНОСТЬ 0] [СРАЗУ ВСЕ] [!]

Она напряглась, совершая что-то, что и сама представляла себе скорее как смутное намерение, потребность, вдохновение и усилие, чем как план и поступок. Но ее интуиция творила чудеса, или это Маска вмешалась, внедрив в нее, Лику, тайное знание? Тайное от нее самой. Так или иначе, мир вокруг нее взорвался, и она поняла, что должна вернуться.

Обратная дорога почти не запомнилась. Ее вел инстинкт. Ничего больше от человека, которого звали Лика, уже не оставалось. Все сожгла боль. И все-таки она добралась. Она снова стояла в зале с мониторами, и перед ней был тот же самый экран, который она как будто бы разрушила некоторое время назад. Или нет?

Сейчас все виделось, как в тумане, как сквозь слезы или как через запотевшее стекло. И мысли были медленными и вязкими, как смола, текущая по коре раненого дерева. Лика напряглась, пытаясь рассмотреть то, что происходило по ту сторону экрана, но скорее угадывала, чем видела, как раскрываются электронные замки кандалов и Йфф вскакивает с койки и бросается к люку, замок которого раскрылся с легким щелчком секунду назад вместе с замками кандалов. Йфф сдвинула плиту люка, выглянула в коридор и, вероятно, не обнаружив там никакой опасности, исчезла за ним.

Лика качнулась в сторону, безошибочно, хотя и по наитию, почти вслепую, отыскивая следующий монитор, и следующий, и другой… Она угадывала путь Йфф по отсекам и переходам крейсера, но у нее уже не было сил вмешаться, и возможности такой не было, как не было уже почти ничего. Даже воля ее ослабела, и замутненный взгляд становился все более равнодушным, пока интерес к путешествию какой-то женщины – смутной, плохо различимой фигуры – по лабиринту огромного боевого корабля не пропал вовсе и Лика не ушла обратно в сон без сновидений, в вечное спокойствие, лежащее по ту сторону Ночи…

Внезапно железная тяжесть навалилась на нее, сковывая тело, как если бы оно оказалось вдруг сделано из быстро застывающей раскаленной стали. Последним – инстинктивным – движением Лика вскинула голову, взгляд ее охватил кипящий вокруг нее бой, и… все кончилось. В ее сознание вошла великая Ночь.

Из небытия ее вырвал яркий свет и грохот, подобный тому, что порождает обрушивающаяся на берег штормовая волна. Девятый вал какой-нибудь. И как волна, исполненная грозной мощи, смывает с берега все, что оказывается на ее пути, камни и песок, деревья и людей, так и эта волна, волна чистого ликующего света, обрушилась на Лику и унеслась прочь, забрав с собой тьму и боль, слабость и беспомощность. Вот только одиночество осталось с ней, остались печаль и гнев, но это, как тут же поняла Лика, было то, с чем ей теперь предстояло жить. Но все-таки жить. Вот в чем дело.

Лика очнулась сразу и вдруг, ощущая себя во времени и месте, в цельности своего бытия: Нападение, Бой, Небытие, исполненное странных снов, Жизнь женщины, которую зовут Лика и которую зовут королева Нор. Жизнь вернулась к ней, или это она вернулась к жизни, вынырнув из темных вод Забвения. Какая разница! Жизнь ворвалась в нее стремительно и беспощадно, словно ураган, заставив отозваться на властный призыв каждую клеточку ее вновь обретенного тела. Она проснулась. Родилась. Воскресла. Она возвратилась оттуда, куда заказана дорога прочим смертным, откуда нет возврата. Она вернулась из-за Края Ночи.

И хотя она знала, что прежней Лики уже не будет, – жалей не жалей, а случившегося не изменить, но и такое с ней уже было. Ничто не ново под луной, не так ли? Она менялась уже, и не раз. И раз навсегда решила – давным-давно, ночью на лесной поляне, став Зовущей Зарю, – что бы ни было и как бы ни было, но она – Лика. А остальное… остальное.

Силы вернулись к ней так, как если бы и не оставляли ее. Вернулась жизнь, и Лика ощутила себя сразу всю, во всем множестве простых и сложных ощущений и чувств, в полноте знания и осознания себя и мира вокруг. Она лежала на койке в помещении 3/18А на линейном крейсере «Адмирал Иййш» – бортовые символы Волна/Кулак Ж785. Она была по-прежнему одета в охотничий костюм из тонкой замши, в котором 43 часа назад приняла бой в Рудных горах на планете Ойг. Сейчас ее штаны и куртка были мокрыми от крови. Кровь заливала лицо, и шею, и кисти рук, вызывая не отвращение и брезгливость, как можно было бы ожидать, но наполняя ее всю легким и пряным ощущением ликующего всевластия, ощущением, знакомым ей по той давней уже ночи, ночи Кровавого Обета. Только вместо боли, которую все еще помнило ее тело, в Лике бурлила сейчас светлая и пьянящая сила, рвущаяся наружу, требующая немедленного действия, обещающая победу во всем, чего бы ни пожелало ее сердце, бьющееся ровно и мощно, как пульс вселенной. Но Лика не спешила. Она укротила рвущуюся наружу мощь и «прислушалась» к МИРУ ВОКРУГ. В каюте она была не одна. У выходного люка, прислонившись спиной к переборке, стояла женщина, казалось, находившаяся на пределе нервного напряжения. Знакомая Лике женщина. Женщина, на которую она могла положиться. Друг. Вот именно, друг.

А на полу, рядом с койкой, на которой все еще лежала без движения и видимых признаков жизни Лика, валялись… валялось… «Как об этом сказать?» Уже не жизнь, а последние капли биологической энергии, отличающей живое от неживого, покидали то, что еще несколько минут назад было флотским офицером. Капитаном второго ранга.

«Ну что ж, приятель, – мелькнула холодная мысль. – Ты сам выбрал свой путь».

«Пора», – решила она, выждав еще одно томительное мгновение, и сразу ожила, перетекая из положения лежа навстречу терпеливо ожидающей обещанного чуда подруге.

– Здравствуй, Йфф, – сказала она, улыбнувшись, и увидела свое отражение в голубых глазах княгини Яагш. – Спасибо.

Йфф была бледна, и белизна ее кожи находилась в резком контрасте с угольной чернотой ее разорванного в нескольких местах мундира. «Ты дралась, княгиня. Ты отчаянно дралась». Лика знала, что пришлось пережить жене Виктора. Она могла представить себе, как убивала та голыми руками дежурившего у «Пленителя Душ» офицера, как рвала его плоть, чтобы пролить на Лику спасительный поток крови, и Лика чувствовала, что, хотя княгиня и измучена выпавшими на ее долю испытаниями, хотя нервы ее и напряжены до последнего предела, силы не оставили Йфф. Более того, Лика узнала сейчас, что несколько дней назад с Йфф случилось что-то настолько ужасное, что-то, выходящее за пределы человеческих возможностей, что-то такое, от чего железная Йфф, которую она знала прежде, исчезла навсегда, став совсем другим человеком – стальной Йфф. «Такая процедура или убивает, или закаляет. Этот меч…»