Новая угроза - Алексей Широков Страница 57

Благоволение главного духа этой земли чукча почувствовал почти сразу. А заразиться чем-то… этого он не боялся даже в своем мире. Шаманы не болеют, если только на то нет воли духов. Если ты чувствуешь жажду – можно хоть пить кишащую паразитами воду из гнилого болота, пока местный дух благоволит тебе. Учитывая, что орк научил его не просить милости, а заставлять их делать, что ему нужно.

Ярве еще раз осмотрел руины, а затем глубоко вздохнул и выдохнул пламя, которое быстро убрало любые следы его присутствия. После чего крутанулся на одной ноге и, обратившись какой-то местной птичкой, упорхнул в ближайшие кусты, где уселся на ветку и принялся ждать.

Долго они с его новым другом готовились к этому дню. Дух эльфийки, заточенной в анимированной кукле, приходил сюда строго по расписанию, и не раз, и не два, но уже добровольно оказывался к этому времени на алтаре, жертвуя свою кровь какому-то там непонятному фэнтезийному божку. А духи тем временем, направляемые волей шамана, все больше и больше свирепели.

Раз и навсегда уничтожить мертвую эльфу оказалось на удивление трудно. Только знания, переданные Петру, да нынешняя немалая выдержка, которой он ранее не обладал, позволили парням подготовиться к этому дню.

Дену… как он просил себя называть, было, в общем-то, уже все равно. Он горел жаждой мести, а делиться кровью уходил, выпив специальный отвар, из-за которого не чувствовал ни боли, ни дискомфорта. А сам алтарь, над которым шаман предварительно провел особый ритуал, под конец которого, как учил зеленомордый старик, еще и испражнился по-маленькому, более не тянул из парня силу, а уж как восстановить человеку кровь, молодой шаман знал еще по своему старому миру.

Наконец-то кукла появилась. Именно кукла, а вовсе не живое существо, что было прекрасно заметно, хоть в вечерней полутьме сельвы прорисовывался только силуэт, смазанный кустами, росшими вокруг протоптанной ею тропинки. Петр даже забеспокоился было, уж не почувствовала ли предательница эльфа его ловушек, но вдруг она сорвалась с места и почти тут же влетела в одну из них.

Дура, просто не учуяла своей жертвы мертвому богу, которой сегодня в разрушенном храме действительно не было, а потому и среагировала так, позволив себя поймать. Впрочем, это было только начало.

Так и не поняв, что, собственно, ее задержало, эльфа ворвалась в руины и, не найдя там свою жертву, принялась бегать вокруг, собирая на себя все больше и больше ловушек душ. И вот наконец Петр, спрыгнув со своей ветки, вылетел прямо перед ней и, вновь превратившись в человека, с презрением взглянул прямиком в грубо вырезанное из деревянного полена вроде как женское лицо.

Ден был не великим мастером резьбы по дереву и лепки из глины. Точнее, он был даже не криворуким дилетантом, а просто неумехой, который тем не менее смог в какой-то мере сотворить чудо, пользуясь знаниями, приобретенными у наднебесников. Вот только теперь это чудо необходимо было убить, и если страшная рожа эльфы с карикатурными ослиными ушами, торчащими в разные стороны, и вызывала желание посмеяться, то технический гений Донателло вкупе с умениями, переданными наднебесниками, смогли создать чуть ли не идеальную духовную марионетку. Но вот лицо и вообще голова…

Петр, вспоминая, как Ден гордился этим шедевром, мог только покачать головой. Ибо не досталось несчастному хакеру ни капли от таланта итальянского скульптора эпохи Возрождения, чьим именем он просил себя называть.

– Кто ты? – выплюнула из пухлых, скорее орочьих, чем африканских, губ марионетка мелодичным девичьим голосом. – И где мой друг?!

– Я? Я тот, кто отправит тебя к духам предков, женщина, – спокойно произнес Петр, глядя на грубо вырезанное в дереве пустое лицо бывшей эльфы и стараясь не коситься на крадущуюся по кустам темную тень. – А про твоего «друга» я ничего не знаю. Мы, настоящие люди, не приносим в жертву кому бы то ни было своих друзей.

– Помог убежать! – тут же почти прошипела эльфа, но вот деревянная рожа на ее лице никак не изменилась. – Ты умрешь!

Оружием эльфе служили две остро заточенные палки из местного аналога железного дерева, которые она носила на тряпичном поясе. Да и нападала она так резво и бойко, что Петр мог только защищаться, бешено вращая своим посохом вплоть до того момента, как из кустов с яростным боевым кличем не выпрыгнула его темная эльфийка, с ходу рубанув марионетку саблей по спине.

И в этот момент одушевленный констракт завизжал от боли. В неверии она протянула ладонь и, проведя по ране, начинавшейся на ее плече, тупо уставилась на свою окровавленную глиняно-деревянную ладонь.

– Как? – прошептала она хриплым голосом.

– Просто духи могут всё! – усмехнувшись, ответил Петр и ловко ткнул марионетку своим посохом в область сердца, отчего она закричала.

А через секунду пиратская темноэльфийская сабля срубила ей голову, и окрестности оросило кровавым фонтаном, вырвавшимся из обрубка деревянной шеи. В следующий же момент тело куклы рухнуло, и его тут же со смачным хрустом засосало куда-то под землю.