Игры на выживание - Николай Собинин Страница 56

Брызги крови попали на искаженное гримасой боли и отчаяния лицо несчастной, ее глаза наполнились ужасом пополам с безумной радостью и надеждой.

— Что за… хрыхшшблблылб… — нож Луня не дал второму муру договорить и перечеркнул его горло от уха до уха. С хлюпающим звуком ренегат отвалился от своей жертвы, упал в кусты и забулькал перерезанной гортанью.

В голове царил какой-то туман, он словно со стороны следил за собственными действиями. Управление телом на себя взял кто-то другой, безжалостный и хладнокровный. Ему оставалось только наблюдать.

— Положи его на живот, чтобы форму кровью не залил. Она нам еще понадобится.

Голос у него сейчас такой, что мороз по коже. Лунь с тревогой посмотрел ему в лицо и как-то слишком поспешно последовал его совету, Дикарь сделал то же самое со своим трупом, кое-как перевернув тело тучного бандита, после чего с трудом выдернул нож из раны. Мур по имени Свист еще хрипел и корчился в агонии, булькая пробитым горлом, но делать ему это осталось недолго. Дикарь посмотрел на нож в своей руке, лезвие которого было заляпано кровью. Он только что хладнокровно зарезал живого человека. И не будущего пустыша, без того обреченного на жалкое существование, а иммунного. Вот только иммунный этот оказался редкостным подонком.

Наконец арктический холод отпустил его тело. Дикарь прислушался к себе и понял, что он не испытывает абсолютно никаких сожалений по этому поводу. Гораздо больше его напугало собственное поведение. Откуда в нем столько жестокости и решительности? Был ли он таким всегда или это безжалостное «нечто» появилось внутри него совсем недавно? Сейчас ответов на эти вопросы не было.

Он отвел взгляд от живого трупа, после чего снял с себя куртку, накинув ее на плечи девушки, содрогавшейся от рыданий и пережитого. Куртка Дикаря прикрыла ее обнаженное тело поверх разорванного платья, в прорехах которого виднелись ссадины и кровоподтеки на белоснежной коже. Эти твари в человеческом обличье позабавились с ней от души. Он с жалостью и состраданием поправил ей волосы, погладил по голове.

— Все, родная, все уже закончилось, успокойся. Никто тебя больше не тронет.

Вряд ли его слова, вкупе с жутковатой внешностью и тем, что он буквально минуту назад безжалостно отправил на тот свет ее насильника, хоть мало-мальски успокоили девушку, но он обязан был попытаться.

— Не вздумай ее развязать или вынуть кляп, — судя по голосу Бурана, он если и удивился выходке своих спутников, то виду не подал. — У нее истерика, она сейчас тут такой вой поднимет, что муры со всего города сбегутся. Давай, завязывай с соплями, время не ждет.

Дикарь посмотрел на него с неприязнью, цинизм рейдера его уже порядком достал, но он вынужден был согласиться, что тот прав. Поэтому он вновь последовал его совету.

— Мы закончим с этими уродами, я тебя отсюда обязательно заберу, слышишь? Просто пока побудь здесь.

Глаза девушки вновь наполнились слезами, она яростно замотала головой и снова замычала, всем своим видом демонстрируя, что она против того, чтобы ее оставили одну. Но Дикарь сделал над собой усилие и отвернулся от нее. Сейчас были более важные дела.

— Ну что, рембы недоделанные, дальше какой план действий? Остальные скоро хватятся этих двоих, времени мало.

Дикарь осмотрел оружие муров — рядом, прислоненные к стенке дома, стояли два абсолютно одинаковых автомата «Steyer AUG» с банками глушителей на стволах, навороченными холосановскими прицелами и прочим обвесом типа подствольных фонарей, ЛЦУ и тактических рукоятей. Явно стандартизованное, однотипное оружие. Он проверил кобуры покойников и лишь убедился в своей мысли — там покоились два брата-близнеца «глока». Что характерно, к пистолетам в специальном кармашке тоже шел штатный сапрессор. Тот, кто укомплектовывал этих ребят, явно позаботился о том, чтобы они могли бесшумно зачищать мутантов в свежем, только перезагрузившемся кластере. Да и вообще, их снаряжение мало походило на прикид опустившихся ренегатов, они были упакованы по последнему слову науки и техники. Ну, или близко к этому. Прыжковые тактические костюмы, с новейшей подвесной системой; радиостанции, наколенники и налокотники, тактические штурмовые перчатки с кевларовыми и пластиковыми вставками, облегченные бронежилеты — эта парочка выглядела так, словно они снимались в голливудском блокбастере о военном спецназе, решающем вопросы с террористами по всему миру. Если бы не одно «но» — вся эта снаряга сидела на мурах, как седло на корове. Было заметно, что они не умеют подгонять собственное снаряжение, не говоря уже про то, как им пользоваться. Не угадывался в них профессионализм, как ни вглядывайся. Обычные гопники с оружием.

— Ну вот, а ты жаловался, что у нас «тихих» стволов нет. Сейчас вот даже с избытком.

— Чего делать будем, братан, рожай скорее. Часики тикают.

Было заметно, что Буран нервничал все сильнее, даже его речь изменилась. Что очень странно: ведь прежде рейдер демонстрировал железную выдержку. Похоже, что война с людьми ему давалась хуже, чем с зараженными. А вот Дикарь, наоборот, успокоился и взял себя под контроль. То чувство, когда он зарезал первого мура, все еще частично сохранялось у него внутри. Увидев, как муры насилуют эту девушку, он стал холодным, словно лед, и почувствовал, что готов убивать этих выродков безо всяких сожалений.

— Ты можешь подкрасться ближе к «пикапу» с помощью своей маскировки?

Рейдер задумался.

— Если только муров что-то отвлечет. Я не становлюсь невидимкой, если приглядеться, меня можно вычислить, особенно в движении.

— Значит так. Мы с Лунем сейчас переоденемся и пойдем туда, постараемся сыграть под своих. Ты пользуйся моментом и подкрадывайся в «пикапу». Нам кровь из носу надо снять стрелка за пулеметом, иначе он нас всех покосит. Бери винтовку и ППШ у Луня — отдашь их Шуту и Бисмарку, пусть постараются нас прикрыть со стороны кустов, если дела пойдут неважно. Но скажи им, чтобы стреляли только в самом крайнем случае. Один «глок» бери себе, будешь с двух стволов садить, если что. Лунь, раздевай своего покойника, будем переоблачаться.

— Мне после этих мразей даже одежду надевать неприятно.

— Придется потерпеть.

Агония муров уже прекратилась, они принялись раздевать остывающие тела. Повезло, что габариты покойного Свиста были подходящими — тот был, что называется «кровь с молоком». Будь оба мура комплекцией, как покойный Фазан, убитый Лунем, им бы ничего не светило. Тот был весьма низеньким и щуплым. Лунь с трудом напялил на себя его форму, Дикарь помог ему мало-мальски подогнать сбрую, показал, как пользоваться австрийским автоматом, а то, судя по виду пожилого разведчика, тот даже не сразу понял, с какой стороны браться за это футуристически выглядевшее оружие. Лишь только убедившись, что пожилой солдат окончательно разобрался в устройстве незнакомого оружия, он оставил его в покое.

— Лунь, надевай каску. Пойдешь впереди, старайся двигаться так, чтобы они нас толком не видели до последнего. Но от пулеметчика не прячься, пока с грузовиком не сблизимся. Нужно, чтобы он на нас смотрел, а не в ту сторону, откуда Буран к нему будет подходить. Метров на пятнадцать-двадцать сближаемся и валим их. На оружии глушители стоят, звук от выстрелов будет несерьезный, услышать нас не должны, так что стрелять не стесняйся. Нужно их всех положить, чтобы они тревогу не подняли, смекаешь?! Только постарайся мирных не зацепить. Как только с теми, кто у грузовика разберемся, все внимание сразу на «пикап». Если у Бурана дела пойдут паршиво — прикроем его. Нельзя, чтобы пулеметчик шум поднял. И да, старайся целить либо по конечностям, либо в голову, чтоб наверняка. Я не уверен насчет их броников, вдруг их автомат не берет. И еще — по машинам лучше не стрелять. По крайней мере, в движки, ходовую и баки. Они нам еще могут понадобиться. Готов?