Позволь мне забыть - Екатерина Козина Страница 55

Мы погасили свет и легли. Мне казалось, что уснуть в такой напряженной ситуации невозможно, но через некоторое время засопел Максим. За ним перестал ворочаться Глеб.

А я все лежала, открыв глаза и смотря в темноту. К горлу подкатил ком. Страшно.

Не знаю, что разбудило меня первым. Включившаяся жуткая сирена, или яркий свет, ударивший по глазам.

Я отбросила одеяло и вскочила на ноги. Сирена не прекращалась. Сердце громыхало в груди, стук отдавался в висках. От резкого подъема потемнело в глазах, я пошатнулась.

Сирена только больше придавала страха.

– Произошло нападение, – сквозь сирену стал вещать железный голос. Немедленно займите свои позиции.

17 глава. Аким.

Около недели мы провели в полном бездействии. На людях Хоуэл строил из себя истинного Мстителя, а я даже не менял стиль своего поведения. Мне нужно было оставаться таким же вежливым и подчиняющимся приказам, как раньше.

За два дня до вылета в Академию нам об этом сообщили. И тогда мы решили с Хоуэлом действовать.

В ночь перед отправлением мы проникли в лабораторию, в которой хранилась сыворотка.

Небольшое помещение с закрытым доступом, вход в которое охраняет несколько дверей на электронных замках и охранники.

Огромная задача легла на мои плечи, ведь я был просто неуязвимым с огромным количеством сил и способностей, которые мне стоило только лишь скопировать, чтобы ими пользоваться.

Я прошел через стену и оказался в помещении с множеством застекленных шкафов. Нужно было найти правильный шкаф и верную сыворотку, которую нам должны были вколоть утром перед отправкой.

Я потратил около часа, чтобы разобраться с маркировкой. Приходилось использовать сразу множество сил, которые негативно влияли на мое самочувствие. Колбочки с синими крышечками и оранжевыми наклейками, баночки со странными названиями, длинные колбы с красными крышками. Колбы из темного стекла. И все это в огромном количестве шкафов.

Хотелось выть от бессилия. Что, если мне не удастся, а нас всех завтра привьют, и тогда все может закончиться плачевно.

Включился свет, и отъехала в сторону дверь.

Я зашел за дальний шкаф и стал прислушиваться.

– Заносите аккуратно. Не вздумайте разбить. Вот сюда. Все, вы свободны, – это был голос Регины Сонг – тринадцатилетней дочери Марты.

Но почему она ответственна за сыворотки? Ведь эта девочка – неразумный ребенок.

– Шрам, – недовольно бросила девочка.

– Да, Регина? – раздался усталый голос Аркадия Макаровича.

– Вот это прикажете вколоть всей группе А. И сами не забудьте.

Я слегка выглянул из-за стеллажа, чтобы посмотреть, что происходит в комнате. Будь я видимым, я бы не стал этого делать, но раз уж мне удалось пользоваться такой прекрасной силой, то почему бы и нет.

Шрам удивленно вскинул брови.

– Мне? Зачем? Что это за жидкость?

Регина противно ухмыльнулась и провела руками по волосам.

– Это улучшенная версия сыворотки. Действует безотказно. Подчинение в полной силе. Ваши солдаты будут выполнять приказы, не задумываясь.

Аркадий удивился еще больше.

– Но зачем это вкалывать мне? Я и так полностью и безоговорочно предан Мстителям.

Регина закатила глаза, словно ответ тут был элементарным.

– Это приказ Марты Сонг. Вы не желаете его выполнять?

– Никак нет, желаю, – отчеканил мужчина и вышел из комнаты, проведя карточкой по сенсорной панели.

Регина погасила свет и тоже удалилась.

Вот, значит, что нас завтра ожидает. Безоговорочное подчинение. Что ж, надо что-то делать.

Я подошел к двум контейнерам, в которых лежали сотни маленьких колбочек с прозрачной синеватой жидкостью.

Может, как-то изменить их состав? Но, что я могу? Я не знаю химии, и это придется открывать каждую и что-то в ней менять. А их тут пять сотен.

Ситуация казалась поистине нелепой и безысходной. Но не мог я выйти к Хоуэлу и сказать, что все пропало, что я не справился с задачей. Что все наши друзья, которых мы не помним, из Академии, увидят, что мы бьемся против них. Что, если один из нас убьет другого?

Я стал концентрироваться на силах, которые у меня была возможность скопировать, но ничего не подходило. Мне уже хотелось просто разбить сыворотку, сделать так, чтобы ее просто не существовало, или заменить ее другими склянками, но кто знает, что из этого выйдет. В других могут быть жидкости и страшнее этой. А если я разобью, что тогда они нам подсунут?

И вот, когда я уже хотел уйти, чтобы посоветоваться с Хоуэлом, где-то очень далеко я почувствовал что-то важное. Это была способность изменять состав вещей. Мне потребовалось несколько минут, чтобы освоиться.

Теперь нужно было решить, что я сделаю с сывороткой. Надо было изменить ее не слишком сильно, но сделать по минимуму вредной.

В конечном итоге мне удалось просто уменьшить продолжительность ее действия и немного дать возможность нам мыслить самим. После укола должно пройти около трех часов, чтобы действие выветрилось. Надеюсь, за это время мы сможем убить не многих.

***

– Живей, живей! Раз, два! Раз, два! – команды отдавались в ушах. Мы бежали по одному из коридоров звездолета. Белый свет лился из редких длинных люминесцентных ламп, находящихся на стенах у самого потолка.

Коридор напоминал длинный туннель. Сегодня утром нам объявили, что мы идем в контратаку. Мысли как-то сильно путались сегодня утром, когда нам сделали объявление. А затем всем вкололи сыворотку, которая ускоряет регенерацию.

Бежать нога в ногу, дышать в одном темпе, видеть одинаково сосредоточенные лица – разве не это счастье? Внутри я просто сиял от радости, что мы одна большая команда. Даже Хоуэл, который в последние дни вел себя чересчур свободно, теперь бежал впереди меня. Серьезный, коротко подстриженный, такой же, как и все.

Только сегодня утром мне удалось понять, как это быть частью чего-то великого, большого, значимого. Наконец-то я ощутил это на своей шкуре. Нет, это выражение не корректно, наконец-то я просто это ощутил.

Я улыбнулся уголком губ, вспоминая, как все были рады, что наконец-то покончат с Академией. Сердце отбивало бодрый ритм. Я чувствовал себя как никогда живым, здоровым и готовым к битве.

Наконец-то коридор окончился, и мы быстро спустились по лестнице. В лицо тут же дохнуло влажным морским воздухом. На губах я почувствовал солоноватый привкус. За спинами остальных солдат я разглядел бесконечный океан. Мы стояли на крыше. Здесь было довольно грязно. Осколки стекла бетонная крошка скрипели под подошвами наших ботинок. Построившись, как положено в несколько шеренг, мы встали по стойке «смирно».