Маскавская Мекка - Андрей Волос Страница 55

Если бы, далее, наблюдатель был аккуратен и последователен в своих действиях, ему пришлось бы указать на линии множество красных кружочков, отмечающих кратковременные остановки стремительного кортежа. Не переставая рассыпать синие лезвия мигалок, мобили дружно брали к обочине и резко тормозили, поднимая широкими колесами фонтаны черной воды из пузырчатых луж. Двери джипов распахивались. Из каждого, не мешкая, выпрыгивали на асфальт два охранника и занимали боевую позицию, плотно прижавшись к мокрым крыльям машин.

Как правило, кортеж останавливался невдалеке от скопления людей. В дождливом сумраке толпа напоминала что-то вроде угольев гаснущего костра неверный оранжевый свет факелов дробился и играл на мокрых поверхностях зонтов и одежды.

Далее события развивались по одной из двух схем. Кто-то из толпы спешил к машинам. Охранники исследовали его ручным пластометаллоискателем. Пришедший забирался в «форд-саладин», приглашающе распахнувший дверцу. Внутри он проводил не более трех минут. Как только визитер покидал мобиль и направлялся назад к сполохам гаснущего костра, охранники прыгали по своим местам и кортеж срывался с места.

В другом случае от толпы откалывалась небольшая группа. Большая ее часть останавливалась на некотором отдалении от машин, а одиночка-представитель торопливо подходил к «форду». Из «форда» тем временем выбирались двое. Один раскрывал над другим большой зонт. Присоединившись к группе, эти двое пожимали руки ее участникам. Затем, не теряя времени, все вместе собранно двигались в сторону толпы. Там человек, над которым держали зонт, брал в руки мегафон и произносил краткую речь, на протяжении которой несколько раз поднимал кверху правую руку и потрясал сжатым кулаком. Толпа отвечала согласным ревом: «Р-р-р-р-р-а-а-а!.. Р-р-р-р-р-а-а-а!..»

Это отнимало чуть больше времени — минут семь. Когда все кончалось, мобили исчезали, взвыв двигателями, полыхнув напоследок яркими вспышками стоп-сигналов или ударив по нервам отвратительным воем сирены.

Последняя остановка была именно такой. Дождь усилился, и, забравшись в мобиль, человек, над которым держали зонт, сказал несколько слов в адрес непогоды. Форма его высказывания предполагала определенную энергичность, но голос у человека был утомленный, и в целом оно прозвучало довольно вяло.

— Василь Васильич, через двадцать минут глобализатор, — напомнил второй. — Подтверждаем?

— Так а шо ж, — устало сказал Василий Васильевич. — Подтверждай, шо ж теперь… И этого мне давай, как его, матери его трясца… Кримпсона давай, Худоназарова, чтоб ему неладно было… Куда он провалился, в конце концов?

— Не знаю, — ответил секретарь, пожимая плечами. — Ни один телефон не отвечает. Я ему сообщение оставил.

— Сообщение… хрена ли мне в твоих сообщениях!

Василий Васильевич снова витиевато выругался.

— Издевается, сволочь! — говорил он ровным басовитым голосом. — То минуты спокойной не дает, то вот на тебе: пропал. Сучок. Это я знаю… штучки его. Как до дела дошло — пропал. А то все крутился под ногами… под ногами, гад, путался… отчетов требовал. Деньги он нам платит! А чьи, спрашивается, деньги? Свои? Как же! Наши же, подлец, и платит — у нас, у народа наворованные! Пиявка!.. Пристанет как банный лист — не отделаешься: зу-зу-зу, зу-зу-зу! Будто мы на его бабки, — господи, прости! — блядей держим, а не!.. — Василий Васильевич отчетливо скрипнул зубами и сплюнул: Тьфу!.. Все отчетцы ему! На каждую копейку! А понять, что дело-то живое, не канцелярское дело-то… ах-х-х-х, паразит!.. А теперь его нет! А к утру вынырнет: шо такое? Шо за дела! Мы же договаривались! Почему это не так, а то не этак? Где то, где се? Как могли?.. Лег на дно, слизняк! Чтобы самому, значит, в сторонке остаться. Он, выходит дело, на предварительном этапе с нами все порешал. А мы, значит, на решающем этапе того… обмишулились. А тут он и появился, чтобы нам клизму ставить! Пожалуйста Кримпсон-Худоназаров, матери его трясца, в белом фраке! На белом коне! Явился проверять, шо мы тут наворотили! Указать нам, шо не так, а шо не этак!..

— Да уж, — кивнул секретарь.

— Не-е-е-ет, так дело не пойдет, Николай, — Василий Васильевич понизил голос. — Надо нам от таких попутчиков помаленьку избавляться. Не по пути нам с такими попутчиками. Ну явное же буржуазное разложение! Яв-но-е! Растленный тип. Жен одних сколько поменял. Да если б не деньги его, я б с ним!.. — И Василий Васильевич сказал еще несколько достаточно энергичных слов. — Ведь по нужде, по нужде!.. Ну куда без денег, куда? Как? На взносы? Ха-ха!

Василий Васильевич горько рассмеялся.

— На взносы-то не очень, — вздохнул Николай. — Куда там. До крайности народ довели.

— То-то и оно, то-то и оно… Вот и выходит: загребает он жар нашими руками, пидорюга.

— Да уж…

— Он ведь чего хочет? На чужом горбе в рай въехать, вот чего. Мы ему сейчас тут все соломкой выстелим поровней да поглаже… а потом: пожалуйста, Сергей Маркович, примите ключики!.. от Маскава, от страны!.. Будьте уж так любезны, возглавьте!.. садитесь, Христа ради, царствуйте!.. видите: не пропали ваши денежки, в рост вошли… да что я тебе толкую, сам знаешь. Василий Васильевич помолчал, потом сказал глухо: — Так вот не обскочет он нас, Николай, не обскочет. А мы его обскочим. Ой обскочим! По закону обскочим. Подведем мы ему революционную черту. Дойдут руки. И не пикнет. Хватит…

— Да уж, — кивнул Николай. — Погулял. Побаловался.

— По практической справедливости, — бормотал Василий Васильевич, невидяще глядя в окно. На неподвижных белках глаз отражалось быстрое мелькание фонарей. — По оптимальной… Он что же думает: революцию купил? Насильственное свержение строя — купил?

— Держи карман шире, — хмыкнул Николай.

— Вот и я о том же. Такого не купишь. Это не картошка. Тут на три рубля не насыпают. Хочешь с нами — так со всей требухой. А не хочешь — так по всей строгости. Подписано — и с плеч долой. Раз — и квас… Надо нам, Николай, для таких надобностей опыт перенять. А то все рассусоливаем. Хорошая у них эта штука — УКГУ… Как мыслишь?

— Неплохая, — согласился Николай.

— Второй, второй, — глухо произнес водитель в переговорное устройство. — Третий, третий. Режим триста. Режим триста.

— Набери еще раз, матери его трясца… вынет он из нас душу.

Николай потыркал кнопки телефона.

— Не отвечает? Ну, прости мою душу грешную, — устало сказал Василий Васильевич. — Ему же хуже…

В ту же секунду запиликал другой аппарат. Николай снял трубку.

— Алло! — радостно сказал он. — Да, Михал Кузьмич! Приветствую вас!..

— Клейменов? — одними губами спросил Василий Васильич, а получив в ответ утвердительный кивок, кисло скривился и замахал.

— Конечно! К сожалению, нет. Думаю, в течение двух часов. Ну да. Да как вам сказать… идет понемногу дело… Да ну? Замечательно!.. Правда? Еще бы не помощь! Вот порадовали! Ого! Мы ваших ребят знаем!.. Разумеется. Немедленно передам. Обязательно. Всех благ, Михал Кузьмич. До связи.